Виолетта Стим - Клуб Рейвен [litres]

На всех мыслимых и немыслимых поверхностях была раскидана одежда: крошечные шляпки с плюмажем, объемные кринолины, корсеты, туфли, чулки… А кроме всего прочего, коробки и пакеты самых разнообразных форм и размеров с торчащей из них шуршащей упаковочной бумагой.

– Прости, – виновато прикусила губу Рубина. – Я распорядилась доставить сюда покупки к Неделе основателей. Но их почему-то до сих пор не убрали в гардеробную. – Она сердито уставилась на горничных. – Поторопитесь же! И ведь совсем не стыдно, да?! Адамсон узнает об этом, будьте уверены! Адамсон – это старшая горничная, – пояснила она для сестры.

– А что за Неделя основателей? – спросила Деметра.

Перепуганные слуги хватали дорогую одежду в охапки и торопливо уносили ее прочь.

– Это неделя праздников, карнавалов и балов, конечно же, – улыбнулась Рубина. – А заканчивается она главным торжеством…

– Днем основателей в Хэксбридже, – догадалась Деми. – Но почему эти события связаны?

– Я не вникала… Так у нас заведено уже очень давно. И если бы не убийства, мы с тобой прекрасно повеселились бы, – вздохнула та в ответ и прикрикнула на лакея: – Эй! Вот эту шляпку еще, ты забыл! Ну все, теперь, кажется, здесь можно жить.

Деметра улыбнулась, оглядывая наспех прибранные покои – они совсем не походили на ее обшарпанную комнату в особняке. Стены украшали серебристая парча с геральдической вышивкой и причудливые лампы в виде цветов, латунные стебли и листья которых переплетались между собой. Из мебели имелись двухместный диван на кривых золоченых ножках, тумба рядом с ним, пара кресел и стол с письменным прибором у занавешенного окна. Рубина предложила пройти в соседнюю комнату.

Спальня с массивной кроватью, украшенной тяжелым фиолетовым балдахином, оказалась значительно меньше. Через нее можно было попасть в уборную, совмещенную с гардеробной.

– Ничего, еще успеешь принарядиться, – поспешила успокоить Рубина, неверно истолковав удивленный взгляд Деми, оглядывающей пустые вешалки и полки. И, наверное, сама поняла, что сказала глупость, поскольку ее взгляд вдруг стал виноватым. – То есть… Тебе, вероятно, не до этого после всего, что произошло. Но я все равно закажу несколько нарядов, ты не против? Если будешь ходить все время в одном и том же, это привлечет ненужное внимание быстрее, чем…

– Не переживай, – поспешила успокоить ее Деметра. Она заметила, что сестра то вела себя властно и энергично – как, видимо, ей это было присуще в обычной жизни, то вдруг терялась и принималась осторожничать. Будто Рубина тоже не знала, как вести себя с новой родственницей. – Слушай… Все это действительно ужасно, и я понятия не имею, что мне теперь делать в вашем мире и как жить дальше. Мои родители мертвы, магия существует, за мной следят охотники… Но… небо ведь не рухнуло, как мне показалось.

– Лекари советуют в этом случае просто жить дальше, – проговорила Рубина, рассеянно проводя рукой по полке. – Просыпаться, завтракать, следить за собой, общаться с людьми и повторять все это по кругу до тех пор, пока не станет легче. Можешь мне поверить, в этом я специалист. На всех темных лежит проклятие. К внезапным смертям и потерям мы привыкли с рождения…

– Поэтому и балы с серийным убийцей в числе приглашенных вас не смущают? – уточнила Деметра.

Рубина кивнула и потянула ее за руку обратно в спальню.

– Чувство юмора у всех нас довольно мрачное, – заверила она ее. – Проклятье усиливает череду неприятных случайностей. Все что угодно может произойти с каждым темным, в любой момент. Долго мы не живем, а если кому-то это удается, то он считается сильнейшим. Можно сказать, что темные маги и ведьмы – закоренелые неудачники. А ты, светлячок, можешь позволить себе в нашем мире отвлечься. Так что всей пляски на костях избежать не удастся, можешь быть в этом уверена. А теперь – спать! Завтра будем думать, как тебе помочьи чем тебя развлечь!

Хоть сестра при этом изобразила радостную улыбку, глаза у нее оставались грустными. Деми проводила ее и села на кровать, обняв руками деревянный столбик. Из высокого стрельчатого окна открывался вид на темное кровавое небо. Только когда она осталась одна, вся тяжесть пережитого разом обрушилась на нее под звук начинающегося дождя и карканье невесть откуда взявшихся на Нью-Авалоне воронов.

Деметра зарылась лицом в подушку и проплакала всю ночь.

Эмайн Аблах уже давно проснулся. Раскинувшийся по холмам небольшой город казался незнакомым и узнаваемым одновременно. Наверное, так выглядели все южные курортные городки, находящиеся рядом с морем. Деметра могла с легкостью представить себе солнечную Италию с таким же гористым пейзажем, невысокими каменными домами и узенькими улицами. Только вот пристанище магов окружали не пляжи, а густые черные леса и непроходимые болота. Где-то вдалеке, за туманом, было видно воду, но река это, озеро или океан – оставалось неизвестным.

Даже утром небо едва ли стало светлее. Оно сменило окрас с бордового на медный и затянулось перистыми розоватыми облаками.

– Стонет, стонет Авалон, преданный магом. Обреченный на гибель, сделался островом вечной тьмы, пристанищем нечистых духом, – с выражением продекламировала Рубина, появляясь за ее спиной.

– И тебе доброе утро, – обернулась Деми, поправляя простыню, обернутую вокруг тела на манер тоги. Она уже успела принять ванну и устранить следы бессонной ночи, несколько раз умывшись ледяной водой.

– Ох, нужно было вчера наколдовать тебе пижаму, да? – спохватилась Рубина, подходя ближе к окну. На ней был надет восхитительный шелковый халат до пола, расшитый павлинами. – Но не переживай, как и обещала, я уже заказала у ведьмы-портнихи кучу красивых вещей. Их скоро доставят.

– Вы умеете создавать одежду из воздуха, но все равно заказываете ее у швей? – удивилась Деметра.

– Представь себе, – пожала плечами Рубина. – В магическом мире, где можно наколдовать почти все что угодно, гораздо больше ценятся реальные вещи, сделанные руками. Настоящее вино, приготовленная еда, сшитая одежда. Кто-то даже умудряется привозить сюда настоящие деревья, представляешь? Только они и дня не живут. Здесь погибает все.

– Почему же тогда не уехать отсюда?

– Уехать и загадить следующий мир? Маги везде несут свое проклятие за собой, – с иронией проговорила Рубина. – Говорят, раньше Нью-Авалон и прилегающие к нему острова окружало море, непохожее на болото, а небо было голубым, как на Земле. Что это был райский архипелаг… Но я в это не верю.