Наталья Резанова - Криптия

Но это было до утра. А поскольку они не ушли, то скоро смекнут, что за стенами меньше десятка боеспособных мужчин. А и будь таковых хоть втрое больше, это ничего не изменит — по прикидкам Гордиана и Варинхария, степняков было до полусотни.

Они собрались в зале, оставив Торка приглядывать, что делается за стеной. Сменить его должен был Эрке, но пока что тот был с остальными.

Гордиану Эльго, как самому опытному, пришлось взять на себя командование обороной — и никто не возражал, что он тут распоряжается. Во время ночной стычки он успел оценить остальных и понимал, что полагаться можно, кроме Торка, на Варинхария — интендантишка все же доказал, что не зря он числится за армией, его слугу, Эрке и Роха. Ну, может еще конюх на что-то сгодится. Тот парень, Азат — наверняка тоже, — но Гордиан не рискнул пока выпускать его из-под замка. Знавал он таких. Может врагам ворота открыть, чисто из вредности. Остальные — не бойцы ни разу. Балласт. Его заботило бы это, если б он готовился держать осаду долго. Но здесь вопрос о лишних ртах не успеет встать.

— Что у нас из оружия есть? — спросил он.

Подсчитали. Стрелков было трое. Эрке, Саки и отсутствующий в зале Торк. У него же, как и у господина, имелся меч. Были мечи также у Варинхария и Эрке. У Клиаха тоже, но больше для форсу. Дубинка у Роха. Ножи и кинжалы — почти у всех. В хозяйстве при гостинице — топоры и багры.

— Хоть что-то, — угрюмо подвел итоги Гордиан. Ему, как и прочим пограничным офицерам, полагалось еще и кавалерийское копье, но не в отпуск же было его с собой таскать.

— А смысл? — выдавил Клиах. Он был бледен и подавлен. — Сожгут они нас. Стрелы подпалят и сожгут.

— Не сожгут, — возразил хозяину Эрке. — Ну, не прямо сразу. Ежели их отбили, а они не ушли, стало быть, у них жрать нечего. И вообще они на грабеж выдвинулись. А если они палисад и гостиницу подожгут, вся добыча пропадет.

Такое не утешило Клиаха. Он вздохнул со всхлипом. Гордиан продолжал думать тяжкую думу.

— Это так, — согласился Варинхарий. — Сначала так попытаются взять… а потом, если озлятся, подожгут. Может, женщин выпустить? Женщин они не убьют… не сразу.

— Ну спасибо, друг дорогой, — заметила Ланасса. — Я за других говорить не буду, а я лучше с вами здесь сгину, чем так…

«Как», она уточнять не стала, но ее поняли. Дуча и Нунна пока что промолчали, хотя у них возможность выжить в рабстве была, пожалуй, побольше.

Насчет того, чтобы не сопротивляться, а сдаться, не высказался никто. Даже самые слабые и простодушные. Слишком хорошо всем были известны пограничные обычаи. Пленных, в том смысле, в каком это понималось в империи, кочевники не брали. То есть они постоянно ходили в набеги за рабами, но рабов они брали на продажу. А чтоб держать их ради пользы в хозяйстве — не настолько они еще цивилизовались. Так, что те, кто оставались на кочевьях, долго не жили, а проданным, считай, повезло. Клиах подробно мог просветить собравшихся на этот счет — димнийские купцы, так же, как их собратья из Батны, Дроба и Михаля, езживали в пограничье за рабами. Но на ближайшее время в здешних краях торговля рухнет, а пленных просто перебьют. Если б с вечера, вместо того чтобы сказки слушать, они бы снялись с места и бежали, то смогли бы спастись. Кочевники, занятые разграблением гостиницы, не погнались бы за ними. А теперь поздно, и не посмотрят теперь, что Боболон готовит хорошо и Огай в лошадях получше тех кочевников смыслит. Раньше им бы это, может, и помогло, но не сейчас.

— Может, попытаемся прорваться? — предложил Эрке. — Подпалим гостиницу сами, они туда бросятся, чтоб хоть какую-то добычу да урвать… а мы верхами. Хоть кто-то, да уйдет.

Гордиан поднял на него тяжелый взгляд.

— Перестреляют они нас, как только выскочим. Мечники они хуже наших, а вот стрелки у них получше. И верхом не уйдешь. Вдобавок не всех здесь в седло взгромоздишь… так — если только чтоб не мучаться.

— Что ж… если чтоб не мучаться, — вмешалась Ланасса, — есть у меня кое-какие снадобья с прежних времен… чтоб быстро отойти. Тем, кому точно не прорваться, — налью, не пожадничаю. Себе в первую очередь, ну и старикам, и мальчишке конюхову. Остальные — как знаете. Можете поджигать и пробиваться. Мне-то уж будет все равно.

Дуча не выдержала — разрыдалась.

— Заткнись! — рыкнул Гордиан, и это подействовало — девушка, хоть и не перестала плакать, зажала себе рот руками. — Сдохнуть, это мы всегда успеем, что от огня, что от железа, вот продержаться — дело иное.

— Кто бы спорил, — сказал Эрке, — но держаться-то нужно, когда помощи ждешь, а нам откуда помощь возьмется?

— Оттуда. — Гордиан Эльго был угрюм и решителен. — Не верю я, чтоб орда вот так наши крепости смела. Уж тогда бы точно кто-то прорвался, и мы бы знали, а степняки лавой прошли бы по этим местам, стоптали б нас и не заметили. А эти… сдается мне, изгои из кланов в набег пошли. Таким наши заставы обойти легче. Послать в ближайшую крепость гонца мы не можем. Но разбойники эти не по воздуху сюда прилетели. А по уставу, если наш разъезд увидит сакму, в тыл ведущую, надо гарнизон поднимать, а самим немедля идти по следу.

Сакмой и назывался след от копыт на земле, оставленный в степи конным отрядом. Летом, на бездорожье, он быстро зарастал травой, но сейчас была осень.

— Значит, — голос Клиаха звучал почти умоляюще, — надежда все же есть? Помощь может подойти?

— Через несколько часов. Или дней. Это уж как боги присудят.

— Что ж, — высказался Варинхарий, — надо попробовать продержаться. — Ему более, чем кому-либо из собравшихся, пристало винить себя за то, что оказался в ловушке. Если б не затеянное им вчера расследование убийства, он бы сейчас был далеко от «Лапы дракона», на пути к городу. Но он не был склонен заниматься самобичеванием. Так же, как не был трусом. Однако, если есть возможность выжить, он ею воспользуется. — Распоряжайтесь, господин Эльго. — На то время, что есть надежда продержаться, он подчинится Гордиану. А там видно будет, кто прав — одноглазый или Ланасса.

— Верно, — офицер словно откликался на его мысли. — Пойди-ка ты, парень, — обратился он к одноглазому, — смени Торка, посмотри, что в степи творится.

— Много он высмотрит, одним глазом-то, — проворчал Рох.

Гордиан не стал с ним спорить. И не потому, что много чести для сторожа. Он о другом думал. Слишком уж долго они тянут, эти рыжие-косопузые… не может того быть, чтоб они всерьез собрались осаду держать, не в их это обычае. А значит, скоро бросятся на ворота. Тут уж один глаз иль два, неважно, заметит часовой, главное, чтоб не дремал. А до того надо прикинуть, кого как расставить.

Эрке тоже промолчал, хотя мог бы возразить, что ночь не спал — сторожил узника. Но все, что касалось вчерашнего следствия и судилища, осталось в другой жизни. Он молча уходит, и его господин не окликает. Да и можно ли сейчас считать Клиаха господином одноглазого? Димниец не настолько глуп, чтоб на этом настаивать.