Джим Батчер - Архивы Дрездена: Летний Рыцарь. Лики смерти

Я оказался прав. Это были те самые чары, которыми она пользовалась еще в детстве, — такими она удерживала меня, когда мой старый наставник Джастин Дю Морне готовился поработить меня. Тогда, мальчишкой, я сумел высвободиться из них, потому что мы с Элейн оба отличались изрядной нетерпеливостью по части обучения магии. Помимо обычных уроков, мы пытались расширить свой кругозор в области самых различных заклятий и заговоров. Порой мы делали уроки до самого ужина, потом окунались во все наши магические изыскания и прекращали это занятие только далеко за полночь, когда головы трещали, а глаза слезились от усталости.

Позже это делалось заметно сложнее, потому что больше всего нам хотелось оказаться в постели и заниматься делами, имевшими отношение не столько к науке, сколько к гормонам, и до усталости уже отнюдь не в глазах… гм. В общем, к этому времени мы научились делить обязанности. Один из нас делал уроки, тогда как другой разрабатывал заклятия, потом мы быстренько сдували все друг у друга и… в постель!

Это я разработал то заклятие. И оно облажалось.

Оно облажалось, потому что ему не хватало ни гибкости, ни изящества. Оно выстраивало вокруг жертвы кокон сгустившегося воздуха, запирая ее в прозрачную невидимую скорлупу. И только. Тогда, подростками, мы считали это чертовски эффективным, несмотря на простоту. Позже, оказавшись на краю смерти, я сообразил, что заклятие-то хрупкое — как алмаз, который, являясь самым твердым веществом на земле, может быть без особого труда разбит, если ударить по нему под нужным углом.

Теперь, когда я точно знал, что делаю, я нашел неуклюжий центр этого заклятия — в том самом месте, куда я поместил его столько лет назад. Здесь, в грязи, в темноте, я сосредоточился на его слабом месте, собрал волю в кулак и пробормотал, не открывая рта: «Стук-постук». Вслух вышло что-то вроде: «Ммтуммффотумм», но это ничего не меняло, ибо я ясно видел это заклятие перед глазами. Струя энергии устремилась в чары, и я почувствовал, как они слабеют.

Сердце мое продолжало колотиться, теперь уже от возбуждения, и я снова надавил на заклятие. После третьей попытки чары окончательно отпустили меня, и я подвигал руками и ногами.

Я справился. Я высвободился из-под заклятия.

Теперь меня просто засасывало то, что больше всего напоминало зыбучий песок.

Время работало против меня: начала кружиться голова, легкие против воли пытались сделать вдох, набрав в себя славной целебной грязи. Я черпнул еще энергии, сконцентрировал ее и постарался не думать о том, что будет, сам того не заметив, повернулся в грязи. Вытянув руки по швам, я позволил легким выдохнуть остаток воздуха и использовал это для выкрика: «Forzare!»

Вырвавшаяся из кончиков пальцев энергия устремилась вниз, больно ободрав мне ноги. Даже магия не может полностью игнорировать физические законы, и поток энергии, направленный вниз, в землю, вызвал вполне естественный реактивный эффект. В результате я пулей вылетел из грязи, подняв целый фонтан брызг. Перед глазами мелькнули туман, какое-то дерево, а потом последовал зубодробительный удар.

Только прокашлявшись, выплюнув полный рот жидкой грязи и отдышавшись немного, я догадался протереть залепленные грязью глаза. Я обнаружил себя висящим на высоте примерно двадцати футов, зацепившимся за сук одного из высохших деревьев. Руки и ноги безвольно болтались внизу, а ремень джинсов больно перетягивал талию. Я попытался оглянуться, чтобы посмотреть, насколько крепко я застрял, но не смог. Возможно, я мог бы уцепиться рукой за одну ветку и встать ногой на другую, но шевелиться удавалось с трудом, и освободиться не представлялось возможным.

— Ты раскусил Королеву фей, — буркнул я себе. — Пережил собственную казнь. Избежал верной смерти. И ухитрился застрять на каком-то долбаном дереве! — Я набрался храбрости и дернулся. Безуспешно. Только один заляпанный грязью башмак слетел с ноги и, влажно хлюпнув, упал на землю. — Боже, надеюсь, никто не увидит тебя в таком идиотском положении.

Где-то в тумане послышались приближающиеся шаги.

Я устало провел по глазам грязной рукой. Ну что поделать, случаются невыигрышные дни.

Я сурово сложил руки на груди, когда из тумана внизу показалась высокая фигура в темной одежде. Полы балахона развевались, лица не было видно под капюшоном, рука в перчатке крепко сжимала деревянный посох.

Привратник задрал голову в мою сторону и мгновение стоял молча. Потом его свободная рука полезла в капюшон, и до меня донесся сдавленный, приглушенный звук.

— Привет, — сказал я. В чем в чем, а в остроумии мне не откажешь.

Привратник ответил, и голос его звучал так, словно он с величайшим трудом совладал со смехом:

— Приветствую тебя, чародей Дрезден. Я тебе не помешал?

Второй ботинок сорвался с ноги и плюхнулся вниз. Пару секунд я скептически созерцал свои насквозь пропитанные грязью носки.

— Так, ничего важного.

— Что ж, хорошо, — кивнул он.

Он немного прошелся подо мной, глядя вверх:

— Ты зацепился поясом за сломанный сук. Опусти правую ногу: под ней другой сук. Если ты возьмешься левой рукой за ветку чуть выше, ты сможешь освободиться. Спуститься не составит труда.

Я сделал все, как он советовал, и в конце концов спустил свое бренное, грязное как черт-те что тело на землю.

— Спасибо, — вежливо сказал я, а про себя подумал, что испытал бы куда большую благодарность, явись он на пять минут раньше. — Что это вы здесь делаете?

— Ищу тебя, — коротко ответил он.

— Вы что, наблюдали?

Он покачал головой:

— Скажем так, внимательно слушал. Но кое-что видел. Кстати, в Чикаго дела оборачиваются неважно.

— Звезды и камни, — пробормотал я и поспешно подобрал башмаки. — Значит, трепаться некогда.

Привратник положил мне на плечо руку в перчатке.

— Но можешь, — сказал он. — Не в моих силах видеть все, но я знаю, что ты исполнил поручение Зимней Королевы. Она выполнит свои обязательства и обеспечит нам свободный проход по ее владениям. Посему в том, что касается Совета, этого вполне достаточно. С его стороны тебе ничего не грозит.

Я стоял в нерешительности.

— Чародей Дрезден, ты можешь больше не вмешиваться в это дело. Ты можешь принять решение выйти из него — прямо здесь и сейчас. Это положит конец твоему Испытанию.

Истерзанная, полузадохнувшаяся, грязная часть меня очень и очень одобряла эту мысль. Покончить с этим. Вернуться домой. Принять душ. Поесть как следует. Лечь спать.

Все равно ведь это невозможно. Чародей или нет, я все равно всего лишь одинокий, усталый, избитый, выжатый как тряпка чувак. Фэйри обладали слишком большой силой и хитростью, чтобы иметь с ними дело даже в удачный день, не говоря уже о таком, как сегодняшний. Я знал, что задумала Аврора, но, черт, она собиралась нанести удар в самом сердце сражения. И я даже не знал, как попасть на это поле битвы, а тем более — как там выжить. Каменный Стол находился в каком-то глухом закоулке Небывальщины, о котором я раньше даже не слышал. А насчет того, как его найти, не имел ни малейшего представления.