Сергей Зеленков - № 3

– Ладно, Сережа, – подумав, произнесла Ася, – Вижу, что тебе не совсем приятно это обсуждать, давай тогда и не будем… Спать уже, наверное, пора – одиннадцать часов.

– Хорошо, я согласен. Пойду, перекурю перед сном, – ответил я, встал, накинул куртку, напялил налобный фонарь…

***

…На скамейке лежать было крайне неудобно; ворочаться приходилось очень аккуратно, поскольку места было мало, очень боялся нечаянно свалиться. Но спать хотелось ужасно. С большим трудом нашел оптимально удобное положение, уже начал понемногу дремать…

– Сережа? Не спишь еще? – из палатки спросила Ася.

– Нет, – ответил я, стараясь не выказывать раздражения.

– Я вот тут лежу и думаю: а что, если Анисим был кем-то вроде классического вампира, как граф Дракула?

– С чего ты взяла? – удивился я.

– Ну как?.. Жил он долго – больше ста лет; затворником был, в гробу спал…

– Сомневаюсь, что он действительно в гробу спал, – ответил я сонно, – Иначе, зачем ему кровать?

– Для отвода глаз, – отрезала Ася, – И еще интересно: когда этот, который из тюрьмы, здесь поселился – до или после смерти Анисима, не помнишь точно?

– Не помню, – промямлил я, заплетающимся языком, – Кажется, Петрович говорил, что около двух лет назад, а когда точно – не сказал…

– Ну да, – согласилась Ася, – Так может, он как Ван Хельсинг?

– Кто? Петрович? – ничего не понял я.

– Нет!.. – засмеялась Ася, – Этот… зек бывший. Он приехал сюда, выявил вампира и убил его…

– Какого еще вампира? – снова ничего не понял я, так как мозг уже частично спал.

– Ну как какого? Анисима, естественно! Он же вампиром был… графом Дракулой…

– Блин, Ася! – не выдержал я, – Ну зачем ты надо мною издеваешься, а? Я уже спать хочу, почти что засыпаю, а ты мне тут про вампиров…

– Что, страшно? – спросила Ася, захихикала.

– Шумно! – раздраженно ответил я.

– Ладно, не буду, – смеясь, произнесла Ася, вскоре замолкла.

…Я засыпал. Начали перед глазами возникать и сменять друг друга лица, виденных сегодня людей: Ася, тётки из бухгалтерии, Надежда Михайловна, Петрович, Трофимовна, две других местных бабки, даже кассирша из банка вспомнилась… на долю секунды перед глазами возникло лицо Асиной мамы, как на фотопортрете, только живое и подвижное, и в этот миг меня что-то с силой дернуло за руку. Мгновенное падение, грохот, резкая боль в затылке, мой матерящийся голос…

– Что случилось?! – воскликнула Ася внутри палатки.

– Да бля, ебнулся со скамейки!.. – не сдержался, некрасиво выругался, разозлился, почему-то на все, на Асю в том числе.

«Она бы хоть из вежливости предложила мне лечь с ней в палатке», – проскочило в мыслях.

– Не ударился хоть?

– Не очень, больше испугался от неожиданности, – произнес я, уже спокойным тоном, – Все нормально.

– Так давай, может, местами поменяемся? – предложила Ася, – Все-таки, я меньше тебя, мне не так много места надо, я на скамейке лучше умещусь…

– Не-не, ни в коем случае, – запротестовал я, устраиваясь опять на том же месте, с которого свалился только что, – Мне нормально, просто, видимо, приснилось что-то, дернулся и…

– Понятно, бывает. А что хоть приснилось? – поинтересовалась Ася.

– Не помню, – соврал я.

– Вообще, все равно правильно, что ты на этой скамейке решил спать, – сообщила Ася, – Ты как сказал мне сразу, что на полу собираешься устроиться, у меня тут же мысль проскочила: а вдруг ты выберешь то место, на котором Анисим умер и лежал некоторое время, разлагаясь… Мне б жутко было. Уж лучше на неудобной скамейке, с которой есть риск упасть, честно скажу…

«Вот так вот, – подумал я, – Она в моей голове ковыряется значительно чаще, даже когда я об этом не догадываюсь. Кстати, она ж сама практически на полу, сколько там толщины того матраса?»

– А ты там что, с фонариком в палатке? – спросил я, увидев, что у нее там что-то светится.

– Не, в телефон играюсь, – призналась Ася, – Почему-то спать совсем не хочется…

Мне уже тоже не хотелось. Опять панический страх напал. Вдруг услышал какой-то шорох, довольно-таки сильный, в районе печи; взял свой телефон, лежавший под скамьей, включил на нем фонарь, посветил в ту сторону; ничего не увидел, но мгновенно стало тихо. Выключил, положил обратно. Спустя секунд десять шум возобновился, но уже с другой стороны. Холодок пробежал по спине…

– Ася, ты этот шум тоже слышишь? – рискнул я спросить у нее.

– А, это мыши, скорее всего, не волнуйся… – как ни в чем не бывало, ответила Ася.

«Ага, не волнуйся! Легко сказать! – подумал я, – Ты-то там в палатке, до тебя мыши так легко не доберутся…»

По-прежнему в доме пахло чем-то кисло-сладким, даже сильнее, чем раньше.

– Слушай, Ася, – решился я поинтересоваться, – А чем это может так пахнуть, как думаешь?

– Ты про что? – удивилась она.

– Ну запах такой, с самого начала его ощущаю. Кисло-сладкий какой-то… А ты что, не чувствуешь его?

– Нет, вроде. Нюх у меня хороший, но ничего не чувствую… – призналась Ася.

– Странно, – удивился я, – А я чувствую… Сразу мне показалось, что будто бы какими-то испорченными фруктами в доме пахнет; потом принюхался, решил, что вроде как мандаринами; сейчас вот лежу, и практически уверен, что это запах какого-то одеколона, или духов…

– Ну не знаю, лично у меня ничего такого нет…

– А вообще, ты не знаю, бывает одеколон с фруктовым запахом, вроде как цедры или чего-то такого? – все не унимался я, пытался понять.

– Конечно, – уверенно сообщила Ася, – По поводу одеколона, правда, не знаю, но женские духи точно бывают. Моя мама, например, такими всегда пользовалась (и Ася произнесла какое-то слово, вроде французское; видимо, то было название любимых духов Динары).

«Вот, бля! На хуй я спрашивал?! – про себя грубо выругался я в очередной раз, – Хер же сейчас засну… И так, блин, тошно, а тут еще…»

И я действительно практически всю ночь не спал. Бывало, что начинал засыпать, но тут же вздрагивал и пробуждался, из-за того, что мне казалось, будто я снова падаю со скамейки. Время от времени старался засечь того, кто бегал и шуршал. Под конец я переборол страх, начал ходить по дому с телефоном, светить по углам – никого так и не заметил. Ася же, примерно через десять минут после окончания нашего общения, судя по исчезнувшему свечению внутри палатки, отложила-таки телефон и вскоре смешно засопела…

Двадцать шестое сентября семнадцатого года. Впервые в жизни мне довелось услышать крик петухов – не впечатлило. Чувствовал себя ужасно, поскольку то была не первая подряд ночь практически без сна. Уже когда светало, мне каким-то образом удалось покемарить в сидячем положении, может с полчаса, не больше. Но Ася зашевелилась, разбудила меня.