Елизавета Соболянская - Клуб джентльменов [litres]

С утра матушка Доусон и ее младшая дочь украсили скамьи и подсвечники охапками цветущих веток и лентами. Аманда же сварила зелье, которое продлило жизнь цветам, и добавила им волшебного блеска, словно они были присыпаны пыльцой фей. Грегори, который как шафер всюду сопровождал Мэнди, подружку невесты, восхитился и задумчиво проговорил:

– Если ты применишь это зелье на нашей свадьбе, сорвешь большой куш.

Профессор Стоукс слегка покраснела. Ее до сих пор удивляли и немного пугали слова «наша свадьба», «помолвка» и все, что связано с предстоящим бракосочетанием. Почему-то те же самые слова о браке Кентавра и Кэндис не задевали, а только радовали.

Идти до церкви жених и невеста должны были пешком и отдельно, поэтому первыми из дома вышли Махоун, Аллиаль и Грегори. Мужчины должны были предупредить священника и ждать невесту у алтаря. Мисс Доусон, ее сестра, маменька, мисс Стоукс и Тайлер вышли из дома ровно через десять минут после жениха и его шаферов. Брат лорда Лайвернеса стал посаженым отцом невесты и заодно обеспечивал безопасность женщин в пути.

В церкви горели свечи, у порога топтался служка. Увидев невесту, он переменился в лице, заметался, потом подскочил к ней, проводил в отдельную комнатку, чтобы поправить прическу и подождать несколько минут в тишине, а сам тут же убежал, удивив матушку Доусон и Мэнди.

– Милорд, милорд! – Мальчишка, семеня, подобрался к алтарю и дернул Грегори за рукав.

– Что тебе? – Грег удивился перекошенному лицу служки.

– Невеста прибыла! – прошептал тот.

– Отлично! – Шафер поправил галстук.

– А жениха-то нет! – растерянным тоном напомнил мальчишка.

– Как – нет? – Лорд огляделся.

Ну конечно, Махоун заволновался и вышел через боковую дверь подышать свежим воздухом. Точнее, пожонглировать огненными шариками или просто помедитировать на лепесток огня на ладони. Неужели маг так занервничал, что забыл о времени? Лорд Лайвернес шепнул Аллиалю:

– Я на минутку, за Кентавром, – и вышел в ту же боковую дверь.

Там он обнаружил… пустой дворик!

Крутанувшись по небольшому ухоженному пространству, Брегет скрипнул зубами и применил поисковичок, благо перчатки жениха остались у него. Магический светлячок сначала завис у входа в храм, потом поплыл в сторону ажурной металлической ограды, остановился на пятачке земли, выложенном черепками. Наверняка тут Кентавр и упражнялся, вон подпалины на керамике видны. Только куда же он делся потом? Поисковичок дернулся, поплыл к решетке, а потом очень быстро полетел к узкой калитке, явно собираясь покинуть территорию храма. Неужели бесстрашный огневик сбежал? Или…

Грегори не стал строить предположения. Он вернулся в храм, вызвал по личной связи Тайлера, предупредил Ала, подбросил служке монету и ринулся на помощь другу. Не важно, в чем сейчас нуждается Махоун, – в дружеском участии или в хорошей затрещине! Лорд Лайвернес не бросает друзей в беде!

День свадьбы запоминается не только невесте, но и жениху.

С утра вокруг Махоуна крутился деликатный и осмысленный вихрь – Грег прислал Тая помочь с костюмом и прической. Не то чтобы Кентавр был не в состоянии сам натянуть мундир с ленточкой отставки или провести гребнем по волосам, перед тем как стянуть их в хвост бархатной полоской. Просто в такой важный день у мужчины тоже должна быть поддержка. Друзья появятся перед выходом в храм, родственники Килкени слишком далеко, остается немногословный камердинер, умеющий вовремя подать рюмку бренди и деликатным хлопком сбить пламя с внезапно вспыхнувшей шляпы.

И все-таки жених нервничал. Кажется, все наладилось: дом покрасили, запах гари вытравили с помощью кофе и лимона, шпионку итлийскую сослали, но где-то в глубине души терзали Кентавра сомнения в окончательности победы. А своим предчувствиям капитан, выживший в битвах с нежитью, доверял. Однако все было тихо-мирно. И галстук завязался, и бутоньерка в петличку легла как родная, и медали красиво расположились на алом сукне. Глянув на себя в зеркало, огневик остался доволен внешним видом и абсолютно недоволен предчувствиями.

Вскоре прибыли друзья, и за дружескими разговорами и подколками Кентавр позабыл свои тревоги. Небольшой храм располагался на этой же улице, за сквериком с раскидистыми липами. Мужчины быстро сделали все необходимое: внесли имена брачующихся в храмовую книгу, так чтобы осталось лишь поставить подписи, проверили наличие колец, брачных лент и общей чаши. Потом сунули медяк служке, чтобы сообщил о прибытии невесты, и позволили себе несколько минут тишины. Лорд Грегори подошел ближе к алтарю и, глядя на строгие лики светлых богов, вспоминал ушедших друзей. Ал отошел к возвышению для музыкантов, чтобы рассмотреть резьбу. А вот Килкени пришлось выйти во внутренний дворик – успокаивать нервы игрой в огненные мячики в храме было не принято.

Ровный эллипс у него получился через полминуты, и это тут же стало скучно. Вернув сферы в ладонь, огневик оглядел мощеный дворик с пробивающейся травой, вдохнул свежий воздух и… увидел женщину в черном платье и в черной шляпке с густой вуалью. Для траура ее наряд был слишком дорогим и модным, к тому же она не скрывалась – приподняла вуаль, усмехнулась красивыми полными губами и… поманила его за собой! А он – пошел!

Это было ужасное ощущение – переставлять ноги, поддерживать тело вертикально, взмахивать руками, чтобы сохранить равновесие, сопротивляться до скрипа зубов и все равно идти! А графиня Кастильони стояла у низенькой калиточки и мило улыбалась:

– Идите-идите сюда, мой дорогой, прекрасной даме нужна помощь!

Уже дойдя до хлипких дощечек, огневик пытался воспротивиться потоку магии, вцепился в калитку и… оторвал ее одним движением. Отбросил и пошел дальше.

– Прекрасно! Просто прекрасно! – У шпионки пробился легкий итлийский акцент, и маг заметил, что ее зрачки неестественно расширены от напряжения, по виску стекает капля пота, а все ее улыбки и гримасы – лишь привычная маска.

Эти признаки слабости приободрили Махоуна. Он вдруг вспомнил, что на уроках магического искусства им рассказывали о подобных заклинаниях. Они, конечно, запрещены, но их практикуют редкие выжившие ведьмы. Там что-то было про сопротивление и любовный туман. Маг напрягся, и в голове всплыла лекция: сухонький преподаватель бегает по кафедре и объясняет, что истинно влюбленного человека эти заклинания могут заморочить на короткое время. Или даже не заморочить, а опутать нитью, и эта магическая нить порвется очень быстро, если… Какое же там было условие?

Соображать надо было немедленно. Графиня Кастильони уже свернула куда-то во двор, а там разминали кулаки… знакомые рожи из заведения, в котором пела Кэндис!