Наталья Землянская - Хроники Шеридана [litres самиздат]

– Что ты хочешь услышать? – равнодушно пожал плечами Юстэс. – Мне нечего тебе рассказать.

Глаза капитана превратились в узкие щелочки. Он машинально провёл пальцами по груди, ощупывая шрам.

– Что же ты сделал со мной? – спросил он тихо. – Что?!

Несколько человек подвинулись поближе, прислушиваясь к разговору.

– Пошли вон! – рявкнул капитан.

Любопытствующие тотчас расползлись и затаились, кто где.

– Той ночью, когда я превратился в чудовище, – не глядя на юношу, заговорил капитан, словно бы обращаясь к самому себе, – мне было хорошо… Очень хорошо! Я чувствовал себя сильным и… бессмертным… Мне вдруг показалось, – он задумался, подбирая слова, – что я обрёл себя. Настоящего… Стал таким, каким и должен быть! – из его груди вырвался вздох сожаления. – А сейчас мне чертовски хреново! – неожиданно сварливо закончил он. Схватив юношу за грудки, он с силой притянул его к себе, и вглядываясь в его глаза, прошептал: – Я боюсь!.. Я не хочу превратиться снова! – Юстэс вдруг обнаружил, что у капитана нет зрачков – из глазниц Ла Маны сквозь выпуклую и влажную оболочку смотрела Тьма. – Что ты сделал со мной?!

Гилленхарт с силой оттолкнул противника и вскочил на ноги. Ла Мана тоже поднялся.

– Это не я… – хрипло рассмеялся Юстэс. Суеверный страх капитана забавлял его: и этот злодей чего-то боится! Он вспомнил вдруг глаза пленника и его странные слова: – Тебя прокляли! – сказал он, и смачно плюнул прямо в лицо пирату.

Неизвестно, чем бы все кончилось, но в дело вмешался коротышка – тот, что советовал Харди избить пленника:

– Капитан! – хнычущим голосом сказал он, неожиданно возникнув за спиной у Ла Маны, – Мы приближаемся!..

Ла Мана, помедлив, с сожалением опустил сжатые кулаки.

– Разберёмся после, – пробормотал он. – Глаз с него не спускать! – прикрикнул он на коротышку, отвешивая ему оплеуху. – Головой мне за него отвечаешь! – и бегом отправился на мостик.

Коротышка злобно взглянул на Юстэса и погрозил тому костлявым, но увесистым кулаком:

– Я тебе это припомню, сопляк! – зловеще пообещал он, точно это Юстэс ударил его.

Юноша молча двинулся на задиру. Но Коротышка, едва достававший ему до локтя, и не подумал испугаться: его верхняя губа дрогнула, обнажив мелкие острые зубы и зарычав, он неожиданно высоко подпрыгнул вверх и обеими ногами нанес Юстэсу страшный удар в лицо.

Когда Гилленхарт снова сумел подняться на ноги, Коротышки и след простыл. Но Юстэс и сам тут же забыл о нем: не далее, чем в полумиле, из воды вздымалась огромная каменная арка. Прямо над аркой стояло в зените солнце, но ещё одно, только зелёное, он ясно видел в каменном проеме!.. Вокруг загадочного сооружения, кипя, бурлили огромные водовороты, жадно затягивая под воду острова плавучих водорослей и обломки разбитых кораблей, коих тут плавало множество. Неумолимое течение вод несло их истерзанное судно прямо к гибельному месту!.. Завороженный невиданным зрелищем, юноша поднялся на мостик. Остальные уже были там. Никто не проронил ни слова…

Ла Мана стоял у штурвала, крепко сжав рулевое колесо. Жилы на его лбу, покрытом мелкими бисеринками пота, вздулись, крепко сжатые губы побелели: лик капитана был страшен, но спокоен той отрешенностью, какая порой возникает у человека, когда грань между жизнью и смертью становиться тоньше волоса. Белопенные буруны на воде все ближе и ближе… Подводное течение рвёт штурвал из рук капитана, пытаясь направить корабль туда, где вращаются гигантские водяные валы… Невыносимый грохот оглушает людей, ледяной страх сковывает их члены… И кажется им, будто кто-то огромный хохочет, сотрясая небеса: «Безумцы! Куда вам тягаться с буйством взбесившейся стихии!..» Но капитан наваливается на штурвал – на его руках вспухают в оплётке вен узлы мышц, лицо искажают судороги, он что-то кричит – и из последних сил уводит корабль в сторону… Кажется, спасение близко, но деревянную скорлупку подхватывает новая мощная струя и несёт её прямо на каменные своды арки, откуда смотрит на них чужое зелёное светило. Люди замирают, ожидая неминуемого столкновения, но рука капитана вновь отводит корабль от гибели, уверенно направляя его прямо к зелёному солнцу – к жизни!..

И вот всё стихло…

Юстэс, как и другие, оборачивается назад: ни арки, ни водоворотов! Вокруг расстилаются спокойные тёмные воды; впереди, в вечереющем свете, редкие огоньки. Корабль медленно входит в устье незнакомой реки, её берега поросли густым лесом. Тишина и усталость заставляют людей понизить голоса, они перешёптываются, настороженно и внимательно вглядываясь в проплывающие мимо зелёные кущи: как-то встретят они измученных скитальцев?.. Но как бы то ни было, ясно одно: с Петром-ключником обитатели корабля свидятся немного позже.

***

…Всё-таки взрослые – странные люди! Как быстро забывают они то, что так хорошо знали в детстве! Загадочное происшествие на Кухне у Гилленхартов – лишнее тому подтверждение.

Рэг Шеридан, убедившись, что его приказы не возымели на подчиненных никакого действия, решил зайти с другой стороны: отлучившись часа на два, он вернулся во главе компании из нескольких весьма занятных особ. Среди них была низенькая женщина необъятной толщины, высокая носатая старуха с сердитым лицом, молодой человек с туманным взором и розовыми волосами, солидный господин во фраке и цилиндре, и ещё несколько человек. Все они были представителями довольно прибыльной в Городе профессии, и без лишней скромности именовали себя колдунами и магами. Бабушка обычно называла их попроще – шарлатанами.

Уяснив суть происходящего, гости начали действовать.

Первым за дело взялся господин во фраке. Промучившись с полчаса под язвительными взглядами коллег по цеху, он был вынужден отступить, изящно объяснив неудачу неблагоприятным расположением звёзд и тому подобными тонкостями.

Под гипнотическим и недвусмысленным взглядом розоволосого юноши Дуния сотоварищи немного опустились вниз. Бабушка при этом громким шёпотом объяснила всем, «это потому, что воительнице очень хочется вздуть нахала».

– Ишь, уставился, как кот на сметану!..

После такого комментария юноша обиделся и впал в транс. Его увели под руки двое помощников неопределенного пола, так зыркнувшие на непочтительную старуху, что у Бабушки тотчас невыносимо разболелась голова.

Низенькая толстуха, выступившая вслед за тем, головную боль у Бабушки сняла, но с висевшими под потолком сделать не смогла ничего. И на том спасибо!

Носатая старуха оказалась вдобавок адептом Церкви Вечных Девственниц и прочла присутствующим целую проповедь о том, какое слабое и противное существо человек, и как Господь его за это наказывает. Ее зажигательная речь заставила тётушек прослезиться, а у старшего из полицейских выросли маленькие рожки. На этом колдунья посчитала свою миссию выполненной и потребовала у Папы чек.