Irin Joki - Страшные сказки ведьмы-воровки [litres самиздат]

– О каком же долге шла речь? – лихорадочно прикидывал Мур.

– Я не особо понял, но честно меня больше поразило то, что они общались, словно были одного статуса. Алиса Максималь никогда себе такого не позволяла с прислугой, – нахмурился Прест, – это было ниже ее достоинства, а тут обычная служанка…

– Вы давно знали Полианну Август?

– Семь лет – столько, сколько я здесь служу. Меня определили сюда, в поместье, у которого был штат прислуги, но не было хозяина, – горько усмехнулся Прест, – ведь наследника стали искать, когда Кристофер занял место отца. Гарольд Беднам придерживался иных взглядов, нежели его сын. Полианна уже тут жила задолго до меня. Она, с четырех лет находилась здесь на попечении главной горничной. Она была очень замкнутым и невеселым ребенком. Друзей близких она не имела. Но я замечал, что Руфус Хазен проявлял к ней немалый интерес, даже хотел перевести ее к себе в поместье, но она ему очень грубо отказала.

– Неужели? Что же он в ней нашел? – вздернул бровями Мур, – он не похож на того, кто снисходит до таких низких слоев общества.

– Право не знаю… повода она никогда не давала, была строга и сдержанна… – призадумался Прест, – эта Полианна, да простит меня его величество! Я подозреваю, она имела с ним связь!

– В самом деле? – воскликнул Мур, притворяясь, что это для него новость.

– Но я никому своих подозрений не озвучивал, – смущенно проговорил Прест, – я только следил, чтобы его величество не питали ложных надежд в отношении Полианны. Чтобы ненароком он не ослушался господ – не то ему бы несдобровать.

– С чего же вы это заподозрили? – недоверчиво спросил Мур, боясь, что Бельти мог о чем-то умышленно умолчать.

– Помню однажды, его величество простыли и лежали всю ночь в лихорадке, при этом, даже не оповестив нас! – возмутился Прест искренне. – Он только наутро сообщил нам, что ночью чувствовал себя не очень хорошо. Ему вызвали лекаря, и доктор сообщил, что всю ночь ему делали обтирания, сбили температуру травяным настоем и даже напоили его куриным бульоном, который накануне готовили прислуге на обед. Он же всего этого сам не мог сделать, хотя и был крайне самостоятельным! Он просто-напросто не смог бы отыскать ни бульона, ни отвара! Чуть позже я зашел к нему после обеда проведать, как застал Полианну возле его постели! Она вообще не имела никого права там быть, ибо не являлась даже его горничной! Когда я ее спросил, что она тут делает, она спокойно ответила, что беспокоилась о здоровье его величества! Но она никогда не проявляла интерес к господам! А заводить роман из-за выгоды не стала бы – это не в ее характере.

– Выходит, она любила принца? – подала голос Эрика.

– Не знаю, как можно полюбить того, с кем ни разу и словечком не обмолвился? – самозабвенно воскликнул Прест, – не пробиралась же она к нему в покои ночью, чтобы просто поговорить?! Сами знаете, его величество, да простят меня боги, был столь неопытен и наивен, что соблазнить его такой умной и привлекательной девушке не составило бы особого труда.

– Вы сказали, – продолжал Лисц, – что Полианна никогда бы не завела роман ради выгоды. Разве господин Беднам не делал попыток ее заполучить? Это было бы упущением с его стороны.

– Я сам это замечал, ибо Полианна была очень привлекательной и фигуристой девушкой. Таких господин обычно не пропускал мимо… но ее же он наоборот сторонился, бывая в поместье, даже не смотрел в ее сторону.

– Хм, странно, – подытожил детектив, – но вот что еще. Как она попала сюда в таком возрасте, вы не знаете? Ее родители тут раньше служили?

– Об этом мне ничего неизвестно, господин Лисц.

Мур на некоторое время глубоко задумался, затем вновь спросил:

– Само вот это поместье, я так и не понял, кому оно принадлежит? Его называют поместьем Холодного принца, хотя мне известно, что его обитель разрушили давно. Еще тут было сказано, что поместье это принадлежало роду Серебринс-Лебедевым, тогда как на доме значиться иная фамилия, неких Орловски. Не знаете кто это такие?

– Я могу, конечно, ошибаться, – заговорил охотно Прест, – но по слухам это поместье на самом деле принадлежало семье аристократов, предки которых были приближенными Холодного принца. Говорят, Руфус Хазен был влюблен в молодую хозяйку поместья и, получив от нее отказ, вместе с отцом Барбары Юруслановой (он тогда был еще жив), обвинил их семью в якобы укрывательстве ведьм. Поговаривают, истребили всю семью, а, чтобы скрыть следы позора аристократии, это поместье и переименовали. Но, напоминаю вам, слухи могут оказаться всего лишь слухами.

– А вот это уже интересно, – улыбнулся Мур. И вновь, помолчав немного, он спросил, – не знаете, отчего умерли родители Барбары Юруслановой?

– Если не ошибаюсь, то от удушья, – нахмурился Прест.

– «Снежная лихорадка»? – глаза детектива расширились.

– Нет, что вы! – удивился заключенный таким выводам, – какая-то неведомая болезнь. Прислуга считает, что это происки ведьм.

Мур посмотрел на Эрику, ища ответа в ее реакции. Но девушка лишь слегка прищурилась, словно что-то заподозрила.

На этой ноте допрос был завершен. Кай Себастьян Прест, выполнив свой долг, откланялся. Мур Лисц поблагодарил его за столь ценную информацию и искренне обещал положить все силы на поиски отравителя. На прощание он добавил, что никто так верно и достойно не служил его величеству, как это делал преданный слуга.

Покинув комнату, Эрика с Муром были совершенно без сил. Девушку нещадно клонило в сон, и она засыпала на ходу. Но грозный бас, доносящийся из гостиной, мимо которой они проходили, моментально разбудил ведьму.

Альфред Максималь, словно гром в самую мрачную погоду, разразился в яростной речи, обращаясь при этом к Кристоферу Беднаму, который видимо, находил слова своего собеседника не особо пугающими. Он, прислонившись спиной к каминной полке, со скучающим видом глядел на Альфреда. Больше в гостиной никого не было.

– Я говорил тебе, что притаскивать сюда ложного наследника это плохая идея, но, ты, щенок, никого никогда не слушаешь! – басил, внушая немалый ужас Максималь старший, расхаживая огромными шагами по комнате. – У тебя не должно быть своего мнения, ты еще слишком зелен, чтобы что-либо решать! Тебе следует советоваться и спрашивать разрешения у меня, или, в крайнем случае, у господина Хазена! Ты хоть понимаешь, к чему привели твои капризы и прихоти?! И в такой момент ты еще имеешь наглость заикаться о том, чтобы переманить на свою сторону несколько ведьм!

Беднам беспечно усмехнулся, будто все эти упреки отлетали от него. Ему было настолько плевать на слова несостоявшегося тестя, что он со спокойным видом одной рукой, не сходя с места, взял бутылку виски с каминной полки и наполнил бокал.