Питер Блэк - Карманная вселенная [litres самиздат]

Почувствовав неладное, кот бросил на Арсения подозрительный взгляд, но посланник вовремя совладал с собой, сделав серьезную мину.

– Мне не так часто приходилось проявлять свои навыки приветствия, – пустился он в оправдания. – Да и что тут таиться, ты первый, с кем мне довелось практиковаться в этом древнем ритуале, – кот смущенно опустил голову и печально добавил. – К сожалению, пока безуспешно.

Посланник мысленно похвалил его настойчивость. Было видно, что животное старается. Коту казалось абсолютно важным произвести наилучшее впечатление на человеческого незнакомца своим самым первым в жизни приветствием, и это старание заслуживало похвалу.

– Не переживай, – успокоил посланник своего собеседника. – Достаточно будет простого классического рукопожатия.

Собравшись, ирбис приосанился, выгнул колесом грудь, одну руку спрятал за спину, а вторую протянул вперед.

– Доброго времени суток, уважаемый! – произнес он вежливо.

Арсений, скрывая умиление, пожал его мягкую ладошку, на которой выделялись длинные почти человеческие пальцы.

– Все время путаюсь в эволюции приветствий! – пояснил он и наконец расплылся в довольной улыбке, если только этот звериный оскал можно было охарактеризовать подобным образом. – Приветствия без понимания социального статуса сводятся к банальному ритуалу выявления альфа-особи, – с серьезным видом заявил он. – На мой взгляд, это занимает слишком много времени, да и к чему нам это выяснять? Я изначально признаю твоё превосходство, пришелец извне, и тем самым выражаю свое почтение. Надеюсь, этим я никак тебя не оскорбил?

Арсений отрицательно покачал головой.

– Прошу простить мое замешательство, – произнес он, улыбаясь и копируя манеру общения обитателя дендрария, – но я впервые в живую вижу разумного… – Арсений замешкался, определяя породу, стоящего перед ним кошачьего, – разумного молодого… леопарда, – произнёс он, ориентируясь по характерным кольцевым пятнам на шкуре.

– Я не просто леопард, мой смекалистый приятель! – подчеркнул свою значимость житель космического зоопарка, – я снежный леопард, снежный Барс, или ирбис – у меня множество благородных имен! – гордо сообщила большая кошка, а затем, решив, что перестаралась с самопрезентацией, дружелюбно заметила, – для друзей же я просто Барс!

– Впервые вижу разумного Барса, – поправился Арсений.

– Правда? – ирбису почему-то не понравился его ответ. – Жалко, конечно, но, похоже, мои подозрения начинают сбываться, – он опустил голову вниз, в раздумьях почесывая когтистой лапой мохнатую макушку. – Теперь становится понятно, почему ни в одной энциклопедии я не встретил ни языка котов, ни известных представителей моего рода, – он заметно загрустил, обнаружив эволюционный пробел в развитии своих соплеменников.

– Ты гораздо умнее и общительнее своих сородичей и по-своему уникален, и в этом нет ничего плохого, – попытался развеять его печаль посланник.

– Спасибо за добрые слова, мой вежливый почти что друг, – кот оторвался от своих дум, – но именно это меня и беспокоит.

– Что именно, мой необыкновенный мохнатый приятель?

– Достаточно грустно осознавать, что между нашими видами разверзлась эволюционная пропасть шириною в тысячелетия. Верю, что когда-нибудь я все-таки встречу своих соплеменников, но обрадует это меня или нет – вот в чем вопрос! Думаю, что в их окружении я буду ощущать себя сверхинтеллектом в семье ламповых компьютеров. Изучив множество книг по истории цивилизации, что хранятся в архивах станции, я пришел к неутешительному выводу. По какой-то, неизвестной мне, причине божественные существа, управляющие нашей вселенной, благоволят исключительно к вашему виду. Создав нас как бы равными, они испокон веков относились к вам иначе. Они подарили вам священные писания, тем самым помогая обрести мораль и нравственность, научиться отличать добро от зла, праведность от греха, открыть все самое лучшее, что было в вашей природе. Некоторых представителей иных видов они даже разрешали приносить в жертву, лишь бы угодить вашим странным желаниям. К нам же они, наоборот, оставались всегда глухими. Конечно, зависть – греховное чувство, но что-то несправедливое есть в их отрицании нашего немого присутствия. Если мне когда-либо доведется выбраться отсюда, то я бы хотел восстановить справедливость и пробудить в моих соратниках жажду познания! – заключил он мечтательно.

Посланник был удивлён необычному взгляду своего собеседника, но пока он собирался с мыслями, чтобы оспорить его странные представления, кот сменил тему:

– Кстати, мой внимательный друг, ты уже видел женщину-призрака?

Арсений поморщился, вспоминая свою заточительнцу.

– Ари? – переспросил он Барса.

– Поразительно! – восхитилось его ответу разумное животное – Мой друг, ты знаешь ее имя? Тебе удалось познакомиться с ней? – он посмотрел на посланника с нескрываемым обожанием.

Кот поражал Арсения разнообразной палитрой своих удивительных, очень человеческих эмоций, и способностью рассуждать здраво и непредвзято. Конечно, его странные воззрения на роль божественного влияния казались наивными, но он был юн и неопытен, и главное, что помыслы его оставались чисты. Арсений подумал, что прозрачная девушка была неправа, уверяя его, что на миллиарды километров вокруг есть только два разумных существа. Барс был чертовски разумен, и он был третьим. Размышляя о том, не скрывается ли на станции ещё какое-либо удивительное существо, что там, где два, может быть и три, а где три, там и четыре, он поинтересовался у ирбиса:

– Есть ли ещё кто-то разумный на станции, кроме тебя и Ари?

– О, мой первый друг! Спешу тебя заверить, что кроме нас – никого! Твои предки покинули эту систему около ста лет назад, – ответил кот.

– Куда же они ушли?

– Переселились к Толиману.

– И как же мне попасть туда, на Толиман?

– О, мой замечательный товарищ, тебя и правда интересует этот вопрос? – кот сильно разволновался. – Ты хочешь покинуть станцию! – глаза у него загорелись, и он перешёл на шёпот. —Здесь небезопасно говорить об этом, – он начал ворочать головой во все стороны и принюхиваться, как бы опасаясь чего-то.

– Почему же? – его беспокойство постепенно передалось Арсения.

– Эта женщина знает все, что творится на станции. – заговорщически произнес кот, – есть лишь одна комната, где она не сможет нас подслушать. Идем за мной, мой тайный сообщник.

Когда Арсений с Барсом закрылись в стерильной комнате, кот совершил признание:

– Мой первый человеческий друг, эта станция мне осточертела, и я хочу бежать отсюда! – он посмотрел на дверь, проверяя чтоб его никто не подслушивал, та была плотно закрыта, и он продолжил, – поскольку ты хочешь того же, что и я, мой славный подельник, то с этого момента ты становишься моим единомышленником! – последнее слово он произнес с особо торжественным видом, – если ты не против, я хочу поделиться с тобой своим планом, – и, не дожидаясь ответа, он начал. – Я тут все продумал! Каждый месяц на станцию прилетает баржа. Хоть она и не для транспортировки живых существ, но перенесем с тобой на нее систему жизнеобеспечения с астроморфов. Как раз сейчас баржа пришвартована к станции. Ее загружают дроны, и, по моим расчетам, она отправится к Толиману через несколько дней. Если мы начнем сегодня, то, по-моему, сможем успеть…