Эд Данилюк - Сыщик Вийт и его невероятные расследования [litres]

Вийт бросил взгляд на Ветрану Петровну, увлечённо разглядывавшую виды внизу, и вышел из салона.

Они прошли по роскошным коридорам, свернули в небольшой вестибюль и остановились перед запертой дверью. Стюард потянулся было постучать, но сыщик перехватил его руку.

– Позвольте! – едва слышно прошептал Вийт.

Служитель вновь удивлённо приподнял бровь и вновь промолчал.

Ронислав Вакулович оттеснил юношу в сторону и осторожно приоткрыл створку двери. Всего на полдюйма. Приник глазом к щели. Несколько секунд он рассматривал капитанский мостик. А потом как ни в чём не бывало выпрямился и улыбнулся ошарашенному стюарду:

– Прошу меня простить, у каждого свои маленькие чудачества!

Ничего не понимающий служащий неуверенно кивнул.

Вся тройка ступила в просторное помещение, чем-то схожее с рубкой океанского судна. Здесь всё было застеклено – потолок, пол, стены. Казалось, небольшой участок твёрдой поверхности, собственно мостик, парил прямо в воздухе.

Сверху нависала громада дирижабля, нечто исполинское, серебристое, заслонявшее тёмной массой полнеба. Загибаясь вверх, оно уходило в стороны и вперёд, далеко-далеко вперёд, будто бульвар, конца которого не видно.

Внизу простиралась необъятная ширь земли – от окраин Володимира с закопчёнными фабриками, пускающими прямо в путешественников длиннющие струи чёрных дымов, до бескрайних зелёных полей, упирающихся в живописные озёра на горизонте.

– Рад приветствовать на мостике! – воскликнул капитан, с готовностью поворачиваясь к вновь пришедшим.

Ощущение, что это не живой человек, а проникшая в наш мир иллюстрация из дамских журналов, загустело и стало невыносимым.

– Без происшествий? – сразу же спросил его Вийт, внимательно оглядываясь по сторонам.

– Конечно! – лучезарно улыбнулся дирижаблист. Его голубые глаза светились дружелюбием и мудростью. – Это самый надёжный корабль в мире! – Ясенецкий указал на многочисленные рычаги и приборы за своей спиной. – Позвольте дать вам пояснения?..

Фирс, также бросавший настороженные взгляды вокруг, едва заметно двинул головой в сторону выхода.

– Чуть позже, – тут же сказал Вийт. – Нам бы сначала хотелось посмотреть на машинную гондолу.

– Как, так сразу?! – недоверчиво осведомился заметно растерявшийся Ясенецкий. – Позвольте продемонстрировать вам хотя бы…

– Мы сейчас же вернёмся! – прервал его Вийт.

Раздался стук, и после секундной паузы входная дверь вновь распахнулась. Ещё один стюард ввёл на капитанский мостик новую группу любопытствующих – стайку девушек во главе с немкой-надзирательницей. Капитан мгновенно бросился целовать руки каждой. Когда он припал к пальцам Ветраны Петровны, та смущённо взглянула на Вийта. Сыщик заскрежетал зубами, побагровел и стремительно вышел.

Воздухопутешественники взбежали по лесенке наверх и оказались в небольшом помещении с огромным количеством развешанных вдоль стен шуб.

– На променад-деке заметно холоднее, господа, – проговорил стюард. – Накиньте на себя что-нибудь!

И Вийт, и Фирс схватили лишь пончо из шерсти перуанского гуанако и уже в следующий миг оказались на прогулочной палубе.

Они были готовы к тому, что увидят, и всё же замерли, потрясённые.

Тут действительно было холодно. И совершенно, абсолютно безветренно. И тихо в невозможной на земле степени.

Они стояли на крыше гондолы, плоской ровной площадке. Не было стен или каких-либо иных препятствий для взора, лишь ограждение из провисавших канатов, отделявшее их от бескрайнего океана воздуха. Воздух, именно воздух простирался вокруг во всю немыслимую ширь. И немыслимую высь. Не ограниченные более взглядом с поверхности земли, ошеломлённые друзья за какой-то миг вдруг разом увидели, сколь необъятен воздух.

Над ними нависал дирижабль, исполинский и невероятный. Так, наверное, выглядит омнибус для муравья – столь чудовищная конструкция не может существовать, но вот она, существует, висит над тобой, заслоняя небо…

Далеко внизу виднелись поля, поля и ещё поля, а в их тесном окружении – река, и лес в её излучине, и огромный город, уже сместившийся в сторону.

Но воздух! Воздух вокруг! Воздуха было столько, что и представить себе невозможно!

– Господи!.. – вырвалось у Вийта.

Фирс стоял с широко распахнутыми глазами, и в них отражалось небо – и то, которое простиралось вокруг, и то, которое простиралось внизу, и то, что простиралось вверху.

Стюард, заметно преобразившийся в роскошной шубе, понимающе улыбался у них за спиной. Немногочисленные пассажиры, прогуливавшиеся по палубе, со снисходительностью прозелитов поглядывали на узревших чудо язычников.

Первым пришёл в себя Фирс.

– А где же машинная гондола? – спросил он, заметным усилием возвращая себя в грешный мир.

– Прошу вас, господа, прошу! – немедленно откликнулся стюард и повёл их к задней части палубы.

Оказавшись почти вплотную к ограничительному канату, они наконец увидели другую гондолу. Та, как и пассажирская, свисала с дирижабля на стальных штангах, но находилась на некотором отдалении, футах в тридцати. Внешней отделкой она смотрелась гораздо скромнее. Нет, она всё равно оставалась частью самого роскошного дирижабля современности, просто смотрелась… Ну, именно что скромнее. Украшали её лишь гигантские импеллеры. Сейчас они не вращались, но из соответствующих отверстий поднимались струйки пара. К гондоле шло множество труб и механических рычагов.

– Паровой механизм, находящийся внутри дирижабля, может сжимать баллонеты, – затараторил стюард, и сразу стало понятно, что он повторяет заученный текст. – Уменьшается их объем, и судно опускается. Если же баллонеты расширяются, мы идём вверх. Импеллеры, которые вы видите, необходимы, чтобы поворачивать нос судна в нужном направлении. Экипаж машинной гондолы – истопник и кочегар. К сожалению, мы способны взять с собой лишь ограниченные количества воды и обогащённого угля, поэтому большую часть полёта механизмы не работают, в котле поддерживается минимальная температура…

– Как туда попасть? – нетерпеливо перебил его сыщик.

Стюард споткнулся на полуслове.

– Нужны ключи капитана и лоцмана… – произнёс он медленно, но тут догадка озарила его: – Вы имеете в виду сейчас?

Вийт кивнул.

– Но… – юноша растерянно переводил взгляд с дедуктивиста на его помощника и обратно. – Но…

– Да, – сурово произнёс Фирс. – Именно сейчас!

– Никак! – наконец выдавил из себя стюард. – Машинная гондола совершенно отдельна! – он вновь обратился к безопасной гавани заученных текстов: – Если на судне начнётся пожар, то начнётся он ведь именно там! Машинную гондолу в этом случае сбрасывают. Все трубы и рычаги легко ломаются, а соединения поддерживающих штанг мгновенно перегорают…