Елена Шилова - Эпохи

Зейлит прильнула к нему.

– Жив! Ты жив! Мы живы! – она наслаждалась горьким запахом гари, исходившим от его одежды, тонула в его ласковых синих глазах.

– Я отыскал тебя, – Хадам осторожно прикоснулся к ней, не веря своему счастью, нежно обнял за плечи и еще сильнее притянул к себе. – Они выполнили обещанное. Ты здесь.

После долгих бесед с Наставником, Хадам начал свыкаться с мыслью о том, что вскоре, благодаря Возрождению, окажется вместе с ней в новом совершенном мире. И даже стал мечтать об их совместной идиллии в призрачном пространстве, которое, по заверению Наставника, можно будет формировать по своему усмотрению. Меньше всего он хотел, чтобы Зейлит появилась там раньше, без него. Когда выяснилось, что Хадам остаётся для продолжения миссии, он настоял на том, чтобы Зейлит взяли на Ковчег.

– Почему ты не нашел меня раньше? – беспокойно и требовательно спросила Зейлит.

– Чтобы спасти нас. Наши чувства лежат на поверхности. Я научился скрывать их, вступив в Возрождение. Мы могли выдать себя.

– Но почему? Что мы должны скрывать?

– Неужели ты не понимаешь, что мы другие. Мы привязаны друг к другу как никто на Ковчеге. Я должен обучить тебя некоторым техникам. Для нашей безопасности.

Хадам увлёк Зейлит вглубь Ковчега. Она не представляла, насколько он огромен. Шли долго. В пустынных коридорах им почти никто не встречался. В это время все остальные наблюдали за концом света. Он привёл Зейлит в узкую комнату, заставленную оборудованием. Снова прижал к себе. Вдыхал запах её пряных волос и не мог надышаться сладким и острым ароматом. Сквозь легкую, воздушную тунику пальцы ощущали теплоту и нежность кожи. Хадам не хотел выпускать Зейлит из объятий ни на секунду. Они словно соприкоснулись с бескрайним источником блаженства, превратились в единое, неразлучное целое и он уже ни за что не отпустит её от себя.

– Мы должны быть осторожны, – сказал Хадам, с трудом возвращаясь из состояния безмятежности. – Не нужно, чтобы нас видели вместе. Это может вызвать лишние вопросы.

– Я хочу быть с тобой, – запротестовала Зейлит.

– Мы будем вместе, но наши встречи необходимо сохранять в тайне. Никто не должен догадаться о нас, – он начал ласково поглаживать её по струящемуся шелку волос, будто эти успокаивающие движения могли смягчить примирение с реальностью. – Запомни это место. Я буду ждать тебя здесь, ежедневно, после начала времени отдыха.

– Я готова ожидать тебя вечно, здесь или где бы то ни было, – ответила Зейлит.

– Тебе нужно научиться скрывать свои чувства и мысли, – настаивал Хадам.

Он обучил Зейлит тому, что узнал от Наставника.

Хадам решил не посвящать Зейлит в свое короткое прошлое, без неё. В какой-то момент он поддался доводам Наставника, и произошло то, что произошло. Случившиеся стало наваждением. Как будто это было не с ним. Хадам старался убедить себя, что от него мало что зависело. Всё произошло не так, как он представлял, и породило первые зерна сомнений. Позже, возможно, он расскажет ей о своей миссии, которую сам ещё осознавал довольно смутно, и их будущем в Возрождении. Сейчас рано. Как она воспримет? Сможет ли простить?

Ковчег приблизился к третьей планете и остановился на орбите. Почти пустынная земля, с вулканами и океанами, была неприветлива. На планету спустилась капсула с основными формами жизни. Избранные посеяли первые семена, и теперь осталось ждать всходы.

– Мы были вынуждены покинуть свою планету, но возможно вернёмся туда вновь. В будущем. Разбудим тех немногих спящих, кто остался томиться в бесконечно долгом сне, чтобы они возрадовались обновлённому миру. Пусть третья от солнца станет гостеприимным домом. Здесь мы возродим прошлое и создадим совершенное настоящее в память о том, что мы оставили и утратили. Наша покинутая родина будет напоминанием о сокрушительном величии стихий космоса и о том, что нам пришлось пережить, – сообщил Родмир в зале Совета.

Его сильные мысленные посылы разносились по самым дальним уголкам Ковчега, становились доступными каждому. Родмир уверенно развеял все крупицы появившихся сомнений. И каждый поверил в то, что третья от солнца действительно вскоре будет способна принять первых обитателей. Эволюции дан ускоренный старт.

На Ковчеге можно было не задумываться о времени. Коконы воскрешения помогали, при необходимости, появиться вновь. Для этого было достаточно небольшого фрагмента, образца ткани перерождаемого. Коконы хранили память об ушедших и восстанавливали тела с поразительной точностью.

Воспользоваться коконами не пришлось. Первая экспедиция на планету направилась гораздо раньше момента, когда кто-либо из жителей Ковчега почувствовал увядание.

В состав восьмерки, приближавшейся к планете, вошла Зейлит. До Падения она изучала биотехнологии, затем, на Ковчеге, постоянно расширяла свои познания. Это пригодилось при отборе в экспедицию на планету.

Капсула опустилась на красноватый грунт. Двери открылись. Из отсека выплыли коробки с оборудованием, материалами и очередными формами жизни. Скоро здесь будет первое поселение.

Зейлит взяла в руку камень. Он был холодный, влажный и гладкий, обкатанный океаном. Она давно не прикасалась к чему-либо по-настоящему природному. Камень казался живым существом, безмолвным обитателем нового мира. В разреженной атмосфере дышалось с трудом. Волны океана с грохотом разбивались о красные безжизненные скалы. Все это временно. Ростки жизни посеяны и вскоре это место наполнит бесконечное разнообразие видов.

Она легко шла по длинному песчаному пляжу. Ее окрыляла предстоящая работа – созидающая жизнь.

Ночь и день на Ковчеге были условны. Это ещё одна память о планете. В часы отдыха Хадам спал беспокойно. Он проснулся неожиданно, резко. Его разбудил сигнал, настойчиво звучащий в сознании. Еле уловимый сначала, он становился всё требовательней. Это означало, что нужно идти. Его призывал Валькимар, высший представитель Совета. Сигнал был понятен только им двоим.

Хадам с трудом поднялся и вышел из кабины. В отсеке все спали. Тёмные коридоры освещала тусклая синяя подсветка. В угнетающей тишине он шел к условленному месту. Сигнал указывал путь.

– Ты не торопился, – с недовольством отметил Валькимар.

– С трудом проснулся, – попытался оправдаться Хадам.

– Зейлит покоя не дает? – снисходительно прокомментировал высший избранный.

Похоже, он был настроен благодушно. Хадам с тревогой ожидал продолжения. Он привык, что сладкие, витиеватые речи высшего избранного обычно завершаются неожиданным и опасным продолжением. Так было и на этот раз. Лицо Валькимара сделалось серьезным и резким, серые стальные глаза стали колючими и теперь буравили Хадама, пронизывая насквозь.