Алекс Бессмертный - Страшнее смерти

Ботан с Хмырём напряглись. Рядом с этим дьяволом всегда опасно.

– Вы слышали о биткойнах, ребята?

– Обижаешь, Женя. Кто же о них не слышал? – робко ответил Ботан.

– Да-да, много кто прочухал, да мало кто понимает, – Мориарти сверкнул белозубой улыбкой. – Вот говорят, например, что биткойны означают кирдык банкам. Бред собачий. Но если кто-то толкует о революции в финансовой системе, то он уже ближе к истине. Только это будет не революция, это будет больше, чем революция. Это будет совсем другой мир, пацаны! И тот, кто именно сейчас возьмёт сей процесс за горло, тот и будет править этим миром. Промедление смерти подобно! – он сделал многозначительную паузу, явно наслаждаясь недоумением своих визави.

– Вы хотите сказать мне сейчас: «Мориарти! Помилуй, но какое это имеет отношение к нам?» А я вам отвечу: «Самое прямое, друзья мои!»

Он подманил их вплотную к себе, и голосом, снизившимся почти до шёпота, продолжил, – Я держу руку на рычаге. Я готов его сдвинуть, и я сделаю это, но… мне нужны доверенные люди. Дело мыслится грандиозное – даже моему старику не по зубам. Вы у нас юристы будущие, год до окончания остался, так? Опыта, конечно, у вас ни хрена, да и ладно. Зато я вас знаю, как облупленных. Вы башковитые – освоитесь. Свои люди нужны мне – вот? что главное! Короче, я хочу взять вас в дело. И мы купим весь этот грёбаный мир вместе со всеми его потрохами! Что скажете, а?

Но сказать они ничего не успели.

Сердце Ботана запрыгало мышью на сковородке. Выпорхнув откуда-то сбоку, из какой-то тайной комнаты этого дома, сверкающая, яркая, сногсшибательная, играя упругостью ягодиц, идеально обтянутых небесно-голубыми джинсами, насмерть соблазняя изгибом оголённой бронзовокожей талии, подчёркнутой дерзким топиком цвета ночи, несущая золото волос на гордо поднятой голове, разворачивающая, словно магнит, все мужские головы в свою сторону, в залу влетала мечта.

– Смотри, Молния! – Хмырь ткнул Ботана локтем в бок.

– Сам вижу.

– Позже договорим, – бросил Мориарти, и поднялся навстречу.

– Начать, говоришь? – Вольт залпом осушил почти полную кружку пива. – Сходи-ка сначала за пивасом. И мне принеси.

– Да пошёл ты! – Клиф нехотя поднялся и побрёл в сторону разливочных кранов.

Когда он вернулся, и поставил кружки на стол, Вольт уставился на одну из них. Уставился на тающую с шипением пену. Уставился, будто загипнотизированный.

– Эй! Ты что, в транс впал? Давай уже, рассказывай.

– Вот ты говоришь: заяву накатать, в суд подать… – начал он, не отрывая остекленевшего взгляда от своей кружки.

– Я так не говорю. Я как раз говорю, что бесполезно всё это. Во-первых, нет свидетелей, а эти две проститутки ничего никому не скажут. Боятся. И купил он их. Во-вторых, у него видеозапись. Забыл? Там нет ничьих лиц, только наши. А голоса можно изменить. Хочешь, чтобы видео стало гулять по сети? Он это устроит, если мы рыпнемся. В-третьих, его папаша, вытащит свою гниду из любой жопы. Никакой УК не поможет. В-четвёртых…

– Как ты меня задолбал, – устало произнёс Вольт, продолжая гипнотизировать пену. – Мелочь ты, Клиф. И мыслишь ты соответственно. Дёшево мыслишь. Ты помнишь, что я тебе тогда сказал?

– Когда?

– Когда мы уходили оттуда, – взгляд его, наконец, оторвался от кружки, и стрельнул в глаза Клифа. Взгляд был заряжен злобой.

Начались танцы. Кавалеры приглашают дам.

Ботан не танцует. Он никогда не танцевал. Хмырь тоже не танцует. Сидит рядышком, глазеет на баб, переключился с Хеннеси на текилу.

Чужой праздник жизни продолжается долго. Кавалеры меняют партнёрш. Молния танцует с Кастетом, теперь с Сахаром… Но алкоголь делает своё дело, а он своё дело знает. Вот уже и не страшно, и даже почти не грустно. И, может быть, удастся поговорить с Молнией. Стая? Да чёрт с ней, с этой стаей. Стая ведёт себя мирно. Долой паранойю!

Мориарти вырос перед ними, как будто из-под земли.

– Пацаны! Готовы? Идёмте наверх, обсудим детали.

Комната на втором этаже казалась большой. Возможно, из-за отсутствия мебели. Лишь два глубоких кресла у стены, да журнальный столик меж ними. Мориарти прикрыл за собою дверь. Шумоизоляция здесь отличная. Музыки, от которой всё содрогалось внизу, здесь не слыхать.

– Садитесь, друзья мои! – Савицкий указал руками на кресла.

Захмелевшие и осмелевшие Хмырь и Ботан, не просто уселись, они позволили себе откинуться на спинки, прямо-таки развалиться. (Будь они трезвы, сидели бы сейчас на краешках). Мориарти стоял посередине, на равном расстоянии от каждого. Он сложил руки в замок, картинно прочистил горло, и начал.

– Буду краток. Открываю биржу крипто валют. Отец выступает спонсором. Всё серьёзно. Набираю штат. Нужна юрподдержка. Начинаем работу через два месяца. Ваши стартовые оклады – двести тысяч рублей за месяц. По мере развития бизнеса, будут регулярно повышаться. Устраивает?

Хмырь закашлялся. – Двести тысяч рублей в месяц? Женя, я не ослышался?

– Ты не ослышался, Вольдемар. – Савицкий был очень серьёзен.

– Блин. Офигеть… Я в шоке… – забормотал, не верящий свалившемуся на его голову счастью Хмырь.

Ботан молчал.

– Не слышу ответа, – Мориарти продолжал стоять посереди комнаты, словно вкопанный.

– Да. Да. Конечно, да! – Хмырь вытянулся в струну, подался вперёд.

– Кирилл? – Савицкий упёрся испытующим взглядом прямо в глаза Ботану.

– Да… – тихо ответил он.

– Не слышу уверенности в голосе. Так да, или нет?

– Да, Женя. Устраивает.

– Точно?

– Кончено, точно.

Савицкий разжал свой замок, удовлетворённо потёр ладони, и засиял гордой улыбкой. Он походил сейчас на менеджера по персоналу, только что заполучившим в свою компанию двух ценнейших сотрудников. – Ну вот, и чудненько! В понедельник явитесь ко мне в офис. Подпишем договора. Получите аванс.

– Ох, ты!.. – не сдержал восторженного удивления Хмырь.

– Да, пацаны, да! Двести тысяч в месяц – это только старт. А потом!.. Только представьте. Ты Клиф, скоро перестанешь ездить в трамваях. У тебя будет тачка. Своя тачка. Крутая. И ты, Вольт, сменишь свой позорный жигуль на стоящий аппарат. Приоденетесь. Сможете съездить в Таиланд. Был ли кто-нибудь из вас там? Нет? Только тёлок с трансами там не перепутайте с непривычки, – Савицкий хохотнул. Да что там Таиланд! Мальдивы, Европа, Штаты! Весь мир у ваших ног. Представляете, а? Всё, пацаны, кончилась ваша старая жизнь!

Он подождал, пока ботаники переварят сказанное. Решив, что сей процесс завершён, вдруг развернулся на лабутеновых каблуках, и неспешно, с достоинством пошагал к двери. Подойдя, взялся за ручку, и тут остановился, будто бы вспомнил чего-то.

– Да, друзья мои. Чуть было не упустил. – Он повернулся к ним лицом. – Есть одно маленькое условие. – Савицкий выдержал длинную паузу. – Я хочу попросить вас об одном одолжении. Покорнейше попросить. Вы мне не откажете? Обещайте, что не откажете.