Андрей Бондаренко - АнтиМетро, Джек Потрошитель

— Куда? — опешил Хантер. — Неужели, командир, ты по-прежнему хочешь наведаться в гости к пожилому директору Музея детства?

— Угадал, старлей.

— Но, собственно, зачем? У нас же теперь новая генеральная линия, то есть, полномасштабная разработка госпиталя Святого Климента и прилегающей к нему местности. Разве нет?

— Запутался я совсем, — грустно вздохнул Артём. — Вернее, заблудился, как тот мультяшный ёжик — в густом утреннем тумане. Поэтому будем упрямо и настойчиво отрабатывать все мало-мальски перспективные направления и ответвления, ни одного не пропуская…

— А ещё какие направления — помимо госпиталя и мистера Уилшера — считаются перспективными?

— Во-первых, до конца так и не отработан «анархический след». Во-вторых, английский Премьер-министр обещался сообщить имя-фамилию мальчишки, люто ненавидящего славных плюшевых медвежат. В-третьих, во время предстоящей беседы с Премьером я попробую договориться с ним о направлении на объект «А-317» суровых спецназовцев — для круглосуточного дежурства. В-четвёртых, мне очень не нравится — нервный и пугливый сверх всякой меры — сержант Керри Смит. В-пятых, мы уже завтра узнаем, где на земную поверхность выходил второй подземный ход…. Продолжить перечисление?

— Спасибо, не надо. Я всё понял, — расстроенным голосом заверил Хантер. — Где и когда встречаемся?

— У главного входа в Викториа-парк, в двадцать два сорок пять. Дуй, Евгений, к себе и переоденься во что-нибудь удобное и подходящее для предстоящей ночной прогулки. Не забудь прихватить карманный фонарик и бинокль…

В начале одиннадцатого Артём достал из чемодана приличный спортивный костюм, а из полиэтиленового мешка — почти новые, но хорошо разношенные кроссовки.

«Правильно, братец», — одобрил внутренний голос, внимательный к различным бытовым мелочам. — «Пусть встречные прохожие думают, что ты являешься обыкновенным лондонским чудаком, пекущимся о своём драгоценном здоровье. Почему занимаешься оздоровительным бегом по ночам? Так, ведь, чудак…. Э-э, а в руках у нашей милой Татьяны Сергеевны тоже появился спортивный костюмчик. Похоже, что она собралась на вечерний променад…».

Обернувшись, Артём известил — слегка виноватым голосом:

— Извини, хрустальная донна, но сегодня ты останешься дома.

— Я обижусь, — грозно пообещала жена. — И страшные последствия этого действа — не заставят себя долго ждать…

— А если мы нарвёмся на незапланированную засаду? Или, утратив осторожность, пошло опростоволосимся, и какая-нибудь бдительная старушонка вызовет лондонскую полицию? Ведь, тогда придётся улепётывать со всех ног, отчаянно сигая через высоченные «живые» изгороди. Согласись, симпатичная амазонка, что данный процесс не пойдёт на пользу нормальному течению твоей беременности. В этом вопросе донья Мартина Сервантес-Рамос полностью права — беременных и пожилых сотрудников надо целенаправленно ограждать от участия в оперативных мероприятиях, связанных с повышенными физическими нагрузками…. Не дуйся и, пожалуйста, не расстраивайся. Помни, что и тебе, и нашему сыночку, беззаботно дремлющему в выпуклом материнском животике, требуются только позитивные эмоции…

— А чем же прикажешь мне сейчас заниматься? — плаксивым голосом спросила Татьяна. — Полночи проскучать у окошка?

— Зачем же — скучать? — мягко и понимающе улыбнулся Артём. — И возле окна не стоит долго стоять. Рамы-то старенькие совсем, из щелей сквозит. Запросто можно простудиться…. Располагайся за обеденным столом, включай верный ноутбук и плотно общайся с информированным Интернетом. Вдруг, да и отыщешь там что-нибудь интересное и полезное для нас? Электронную почту проверяй регулярно. Вредной Катеньке черкани очередное письмишко, так, мол, и так: — «Обеспокоены вашим затянувшимся молчанием. Грузите апельсины бочками…». А как мы с Женькой дельце сладим, так я тебе сразу же и отзвонюсь. Договорились? Лады?

— Лады…. Только ты, Тёма, будь поосторожней. Пожалуйста…

Он медленно и размеренно трусил по полутёмным улицам Ист-Энда. Редкие прохожие не обращали на одинокого бегуна никакого внимания.

«Горит только каждый второй фонарь», — ворчал сварливый внутренний голос. — «Видимо, электроэнергию экономят, сволочи. Как же иначе? Мировой финансовый кризис на дворе…. Слышишь, братец, громыхнуло? Похоже, гроза приближается. Это ты, раздолбай мечтательный, сглазил. Зачем было в курином ресторанчике языком трепать, мол: — «На юго-западе, кажется, начинает угрожающе темнеть. Не удивлюсь, если к вечеру оттуда подойдут серьёзные грозовые тучи…»? Вот, и накаркал, понятное дело. Теперь, скорее всего, промокнем до самых костей…. Почему трижды не сплюнул через левое плечо? Почему не постучал по дереву? Дослужился до подполковника, а ведёшь себя — зачастую — как зелёный и необстрелянный младший лейтенант, только что закончивший училище…».

Добежав до уже хорошо знакомого наземного вестибюля станции «Майл-Энд», Артём повернул направо. Через некоторое время впереди приветливо замаячили два ярких светло-жёлтых фонаря.

«Ага, это он и есть, так называемый главный вход в Викториа-парк», — сообщил внутренний голос. — «Вернее, начало Центральной парковой аллеи…».

Под одним из фонарей беззаботно покуривал Хантер, также облачённый в удобный спортивный костюм, с модными крутыми кроссовками на ногах.

— Спортсменам курить не полагается, — остановившись, сделал замечание Артём. — Хреновый из тебя, боец, получается конспиратор.

— Зато начальству — всегда и везде — полагается опаздывать, — ловко отправляя окурок в широкую бетонную урну, язвительно отреагировал подчинённый. — В данном конкретном случае — на шесть с половиной минут.

— Ну, извини. Так получилось. Дальше, как я понимаю, двигаемся через парк? Тогда беги первым, раз знаешь дорогу.

— Подожди, командир, минутку. Я сейчас…

Женька отошёл в сторону, нагнулся, подобрал с земли солидный булыжник и запихал его в карман куртки.

Непонимающе пожав плечами, Артём поинтересовался:

— И зачем тебе понадобилось любимое оружие угнетённого пролетариата? То бишь, нехилый камушек?

— Давняя и весьма полезная привычка, приобретённая ещё в нежном подростковом возрасте, — нимало не смутившись, пояснил Хантер. — Я, командир, по осени очень люблю собирать грибы. В русском лесу, ясная грозовая молния. Вон, кстати, сверкнуло…. А нынешние грибники — по неизвестной мне причине — обожают ходить на «тихую» охоту, прихватив с собой любимую собачку. Мол: — «Она, хоть, очень большая и слегка зубастая, но — при этом — на удивление мирная, спокойная, добродушная и послушная…». Может, эта псина, находясь в комфортабельной квартире, действительно, тихая и спокойная. Да и гуляя по заснеженным городским улицам — на поводке и с намордником — на людей почти не бросается. Кто же с этим спорит? Но стоит нашей добрейшей собаке оказаться в лесу, как тут же — в её тонком собачьем подсознании — просыпаются дикие звериные инстинкты. Запахи всякие, проникающие в рецепторы чуткого носа, наверное, всему виной…. Натерпелся я от этих клыкастых «добродушных» тварей — словами не передать. И на высоких деревьях приходилось часами сидеть. И — после подлых укусов — прививки от бешенства делать. Очень болезненная процедура, доложу я вам…. Короче говоря, нынче я хожу по грибы только с солидным камушком в кармане. Себе, что называется, дороже…