Ева Гончар - Нектар Полуночи

— Сделали вид, что сдались! — утвердительно вскинул руки Джарод. — Не мытьём так катанием, но своего они добились. Вопрос в том, каким способом? Естественно, они задействовали кого-то из Центра, чтобы потом свалить на него вину. Это оказался человек, который ненавидит тебя и жаждет от тебя избавиться…

— Два мерзавца, Рейнс и Лайл, ненавидят меня одинаково сильно, — женщина скривилась, будто прожевала клопа. — Но Рейнс был заинтересован в норвежских деньгах едва ли не больше, чем папа…

— А значит, остаётся только твой брат. Его волнует лишь его сиюминутная выгода, он пользуется любой возможностью выслужиться перед триумвиратскими, и, конечно, он согласился бы, если бы ему предложили оказать услугу «африканским друзьям».

— Ты же не хочешь сказать, что всё это устроил Лайл?! — возмутилась Паркер. — Подослал ко мне лже-Эспеланна и того, второго — неизвестного, которого засекла камера? Задурил мне голову, заставил меня делать всякую ерунду?! Невозможно, болвану братцу такое не по зубам!

— Нет-нет, Лайл никого к тебе не подсылал, — Джарод примирительно коснулся её локтя. — Он просто следил за тобой и заметил, что ты завела очень странное знакомство. Тогда он решил одним выстрелом убить целый выводок зайцев: выполнить поручение Триумвирата, обезопасить свою персону на случай расследования и избавиться от тебя. И начал он с подмены записи из чайной комнаты…

— Ублюдок, — проговорила она без выражения, лишь крепче стиснула руль. — Ты прав: вероятно, так всё и было.

— Мы можем попытаться найти доказательства твоей невиновности, — нехотя произнёс Притворщик. Он понимал, что обязан это предложить, но ему отчаянно не хотелось, чтобы Паркер приняла предложение. — Предъявишь их отцу, и он, конечно…

«Она не оправдала моих надежд. Связалась неизвестно с кем, по-идиотски попалась, главное своё задание давно провалила…» — с тошнотворной отчётливостью вспомнила женщина. Ах, если бы в голосе её отца в тот момент было хоть что-то, кроме раздражения, сухого и колкого, как песок пустыни!..

— Не нужно искать доказательства, — вымолвила Паркер, не в силах скрыть горечь и боль, и заторопилась продолжить, пока Джарод не принялся её жалеть: — Но тогда чьих рук дело всё остальное? Кто устроил это и зачем? А кстати, ты-то откуда узнал, что у меня проблемы? Ты ведь поэтому приехал в Делавэр?

— У меня есть ответы лишь на два последних вопроса, мисс Паркер, — вздохнул Джарод. — Да, я поэтому приехал. Я… часто вспоминал о тебе в последние дни. Наш позавчерашний разговор меня по-настоящему встревожил. Я связался с Сидни, от которого и узнал, что у тебя творится что-то неладное. Когда выяснилось, что их с Брутсом срочно отправили в Японию, я понял: медлить больше нельзя — и первым же рейсом вылетел в Довер.

— А вспоминал ты обо мне…

— …Потому что каждую ночь видел тебя во сне. Признаться, кроме этих снов, до вчерашнего утра ничего необычного со мной не происходило, — не вдаваясь в подробности, Притворщик рассказал, из-за чего задержался в Джорджтауне и чем там занимался, о картине, присланной неизвестным дарителем, об исчезновении антиквара и о том, что шотландские серебряные кубки так и не нашлись. — Не знаю, было ли старику известно, что его, и правда, обокрали, — добавил он, — но, думаю, спектакль с пропажей кубков мистер Гриффит разыграл специально для меня — хотел, чтобы я задержался в его доме. Нечто подобное проделал Хранитель, чтобы задержать Многоликого…

— Хранитель… — с непонятной интонацией повторила Паркер, непроизвольно притормаживая. — У него на пальце была печатка с буквой Х, помнишь? А реальный антиквар?..

— Тоже носил такую печатку. У реального лже-Эспеланна имелась серьга с Х-образной подвеской? — догадался Джарод.

— Угу. Следует ли из этого, что мой «викинг» каким-то образом связан с твоим стариком?

— Безусловно.

— А тот, третий, из чайной комнаты? Жаль, на записи было не различить деталей… Вдруг и на нём нашлось бы украшение в виде буквы Х? Ты случайно не знаешь, что это за символ?

— Третий… да-да, Третий… — задумчиво пробормотал мужчина. — Символ? Не знаю. Вернее, знаю слишком много вариантов. Две скрещенных черты могут быть чем угодно: латинской буквой «икс», кириллической «ха», стилизованным иероглифом, скандинавской руной… и в каждом случае — свои значения. Не хочу гадать на кофейной гуще. Как, ты говоришь, назвался твой приятель? Акселем?

— Да.

— Аксель и Эбсалом… Между прочим, это формы одного и того же имени — библейского Авессалом, — заметил Джарод после секундного размышления.

«Ходячая энциклопедия!» — подумала Паркер и неуверенно отозвалась:

— Совпадение.

— Не многовато ли совпадений, ваше высочество?

Она не ответила. Прибавила скорости, обгоняя флегматичную гусеницу-фуру. Уже совсем рассвело, дорогу заполонили машины, чувствовалось приближение большого города. Рационального объяснения истории с Нектаром Полуночи у Паркер по-прежнему не было. Судя по озадаченности, не сходившей с лица Притворщика, он тоже не придумал версии, которая бы его устроила.

— Как ты сказал мне ночью, Джарод? «Дай отдых своим мозгам»? — вспомнила женщина. — Теперь я скажу тебе то же самое. Ты ведь не робот, которому не нужен сон?

— Определённо, не робот, мисс Паркер, — его улыбка была исполнена усталости. — Но если нас вычислят…

— Я разбужу тебя, если что-то будет не так. Не беспокойся, заметить «хвост» я в состоянии, — проворчала она.

— Ладно, — Джарод откинул голову на спинку кресла, — я посплю. Пункт назначения — аэропорт Атланты, не забыла? — он устроился поудобней, закрыл глаза и вдруг заявил: — Кто бы ни были люди, устроившие нам это приключение, дорого бы я дал за возможность встретиться с ними еще раз!

До Атланты доехали без сюрпризов. Паркер сама не знала, чего ждала от своего побега — сумасшедшей гонки со стрельбой, не иначе! Но Джарод всегда умел уходить без лишнего шума — ничто не мешало ему блеснуть своими талантами и в этот раз. Километр за километром мирно наматывались на колёса автомобиля. На женщину за рулём дорога произвела благоприятное действие: смятение улеглось, в голове прояснилось. Сердце ныло: об отце, об оставленном в Делавэре доме — но случившиеся перемены удивлять почти перестали. «Словно я давно ждала чего-то в этом роде!» Мысленно примеряясь к тому, что Притворщик назвал её «настоящей новой жизнью», Паркер пока не могла себе представить даже её пунктирные контуры. Страха, однако, не было — человеку, который спал сейчас на соседнем сиденье, беглянка верила безоговорочно. Всё будет, как надо, раз он обещал ей помочь!

Время от времени она взглядывала на него и вскоре поймала себя на том, что делает это слишком часто — любуется им с принцессиной простодушной и бескрайней нежностью. Сон Джарода был поверхностным и чутким, веки мужчины вздрагивали при каждом повороте и торможении, как будто даже спящий он не терял контроля над ситуацией. Вероятно, так оно и было. Настороженность, спасавшая его в последние годы, стала его второй натурой, поняла Паркер. Она почувствовала болезненный укол изнутри: «Как мне загладить зло, что я ему причинила?..» Проклятье! Между ними всё могло быть иначе. Если бы не было это долбаного многолетнего «ты убегаешь, я догоняю», если бы она опомнилась раньше! Джарод — не Многоликий… можно подумать, он когда-нибудь забудет, кем «Принцесса» была в этом мире. Ощущение глубинной связи между ними, приятно волновавшее её в сказке, осталось и наяву, но было теперь мучительным.