Владимир Романовский - Полезный Груз

– Пусть, – сказал Леша Вяземский. – Но ребятам хотелось бы, да и мне тоже, чтобы каждый знал о своей ответственности … о своем грехе … о тех, кому он обязан своим сраным благополучием.

– Зачем?

– Пусть хоть раз в жизни устыдятся.

– Вы думаете, они устыдятся?

– Некоторые.

– Это вас удовлетворит, господин Вяземский? Морально?

– Не знаю.

– Ну, мне-то … Удивительно всё это. А тем временем власти хотят кого-то убрать под шумок. Так?

Леша Вяземский неспеша встал, сделал удрученное лицо, подошел поближе к Пицетти, и неожиданно схватил его за горло.

– Делай, что велят, сука, – сказал он. – Делай, как я сказал. Понял?

Отпустив горло законника, он пожал плечами.

– Больно, – сказал Пицетти, отдуваясь и кашляя.

– Будет больнее, если не сделаешь. Я тебя из-под земли достану. И на куски разрежу.

– Да … похоже, вы весь в вашего отца…

***

Муравьева плавно и быстро повезли за город, на северо-запад, насколько он мог понять, ориентируясь по звукам с улицы и количеству поворотов. Сняли повязку и велели выйти. Наручники не сняли.

Он осмотрелся – огороженный каменным забором сад, дорожка, особняк в неоклассическом стиле. Его провели по коридору и втолкнули в лифт. На крыше особняка обнаружилось крытое стеклом помещение с бассейном. Муравьев слегка расстроился. Его посадили в плетеное кресло, ноги пристегнули к ножкам. Неподалеку стояла каталка, похожая на каталки, на которых в претенциозных ресторанах развозят десерт. А у самого края бассейна деревянная скамейка, по виду парковая. Будто ее выдрали с корнем в парке, привезли, и поставили к краю бассейна.

Руки затекли порядочно, и настроение у Муравьева было паршивое – раздражала глупость происходящего.

В помещение вошли двое – один высокий и крепкий, в штатском, другой в медицинском халате, накинутом поверх дешевого костюма. Обоим на вид было под пятьдесят.

– Вт мы наконец и встретились, Муравьев, – сказал тот, что был в штатском. – Меня зовут Глеб, а это Рудольф.

– Рудольф так Рудольф, – откликнулся Муравьев. – А наручники нельзя ли снять?

– Всему свое время, Муравьев, – заверил его Глеб. – Давай-ка сперва объяснимся. Как вас на самом деле зовут?

– Виктор Игоревич Муравьев.

Глеб и Рудольф присели на скамейку у края бассейна.

Глеб покачал головой, а Рудольф хмыкнул.

Глеб сказал:

– Нет, так не пойдет. Есть у меня подозрение, что мы можем быть друг другу полезны. Но это только в том случае, если вы согласитесь помогать, а не мешать.

– Помогать кому? – спросил Муравьев удивленно.

– Мне, – отчеканил Глеб. – И Рудольфу.

– Каким образом?

Глеб встал, заложил руки в карманы, и сделал три шага вдоль кромки бассейна. И сказал:

– Виктор Муравьев живет в Праге. Виктор Игоревич Муравьев. Родившийся в таком-то году в таком-то месте. Именно тот Виктор Муравьев, чье место вы занимаете, чьим именем пользуетесь, чьей жизнью живете.

Возможно, он рассчитывал на иную реакцию со стороны Муравьева. Муравьев закатил глаза и вздохнул.

– Что-то не так? – спросил Глеб.

– Да нет, все нормально, – откликнулся Муравьев. – Вы из кирасирской конторы?

– Да. Но дом этот кирасирам не принадлежит. И контора моя ничего о моих действиях по вашему поводу не знает. Вы – моя и Рудольфа личная инициатива.

– Рудольф тоже кирасир?

– Нет, обычный врач. То есть, не обычный, конечно, а выдающийся медик. Как вас зовут?

– Виктор Муравьев.

– Понятно. Хорошо, зайдем с другой стороны. Двадцать восемь лет назад в Москве свершились четыре подряд крупных ограбления банков. Наличные деньги в большом количестве, а также драгоценности, помещенные на хранение. Три из четырех ограблений имели место сразу после пожара. Впечатление такое, будто в банке специально устраивается пожар, начинается суматоха, и грабитель, воспользовавшись этим, входит в горящие помещения … в четвертом банке не было пожара, зато по следам на горизонтальных поверхностях сыщики определили, что грабитель остался в банке на ночь, скрываясь в разветвленном аквариуме, наполненном водой и рыбами разного калибра.

– Неужто в аквариуме? – изумился Муравьев.

– Не паясничайте. Затем подобные ограбления происходили время от времени в разных регионах. Связаны либо с водой, либо с огнем. В одном из дел фигурировал свидетель, описавший грабителя, и прибавивший, что, наткнувшись на него, грабитель связал его и велел сидеть тихо – и при этом по-русски говорил не совсем чисто, с каким-то легким акцентом не очень понятного происхождения. Я проанализировал все эти случаи и сопоставил их с несколькими фактами, имевшими место сразу перед началом цепочки ограблений.

– Это заняло у вас немало времени, – предположил Муравьев.

– Зато результаты интересные. Вот, например, российский малый зонд, внеочередной, рассчитанный на экипаж из трех членов, доставил в тот год с Ганимеда полезный груз и тех самых трех членов. Но затем один из членов пропал – не успев даже пройти медосмотр. Исчез. Оставшихся допросили, и они чистосердечно признались, что пропавший – вовсе не член их экспедиции. Попал он на зонд случайно, еще на Ганимеде, и силой и угрозами заставил взять его с собой. Тщательно изучив все бортовые видеозаписи, сыщики пришли к заключению, что за почти год полета этот шантажист ни разу не показал видеокамере свое лицо. Ни одного раза. Внешность описали вернувшиеся. И это описание поразительно похоже на описание грабителя банков, равно как и на вас, уважаемый лже-Муравьев. Дальше сыщики копать не стали, но я заинтересовался, и начал по мере возможности наводить справки. В частности, меня интересовали личности всех людей, побывавших в тот год на Ганимеде.

– Много их там побывало, наверное? – вставил Муравьев.

– Не все сведения находятся в свободном доступе, многие страны многое скрывают. Но вот два года назад я, наконец, нашел то, что искал – изображение человека, побывавшего на Ганимеде, и по сведениям погибшего там же – очень похожее на вышеупомянутые описания. Человека звали Нил Дубинский. Фотография очень мутная почему-то, но сходство проглядывает. Уроженец Южной Африки. Я стал рыться в базах данных, чтобы посмотреть, не было ли в Москве в то время дополнительных гостей из той же страны. Оказалось – были.

– Да неужто! – удивился Муравьев.

– Не только были, но и произвели на свет потомство. И Нил Дубинский, осведомленный об этом, опекал это самое потомство с самого его, потомства, рождения, не встречаясь с ним, потомством, лично. Стало мне еще интереснее. Потомство работало счетоводом в «Мечте». Назревал скандал в правлении, присваивались значительные суммы, назначен был суд, и «Мечта» стала высчитывать самых опасных свидетелей и с ними разбираться. Я приехал за день до даты, когда должно было свершиться убийство в целях безопасности правления компании – приехал на место, где девушку должны были ликвидировать. Приехал в сумерки, чтобы тщательно и без посторонних ознакомиться с местностью и, если понадобиться, девушку от убийц избавить.