Анатолий Заклинский - Миллстоун (Трилогия)

– Представляю, – кивнул Джон.

– И когда их отсюда выбили, все эти ходы завалили. А они же не просто бараки соединяли, там и катакомбы были. Но их тогда не завалили. А там, говорят, нечисть какая-то жила. Они же, эти райферы, вообще звери. Людей убивали просто так, человечину жрали. Короче, место тут очень недоброе. А там, где, говорят, жертвенник был, вообще гиблое место. Кимон, был у нас такой, оступился на ровном месте и насмерть. Представляете?

– Это могло произойти случайно.

– А то как же! – возмутился Коул, – что-то никто нигде так не оступается.

– Всё равно, этого недостаточно, – развёл руками Джон.

– А Уотерс? – старик слегка привстал и навис над столом, приблизившись к Джону, отчего детективу стало немного не по себе.

– А что с ним?

– Он как-то потерял там сознание. Он всегда говорил, что что-то чувствует.

– Возможно, так и было. Но вы что-то чувствуете? – спросил Джон, – только честно.

– Я – нет, – обречённо откинувшись на спинку стула, буркнул Коул. Видимо, призыв к честности оказал на него влияние. Учитывая его болезнь, он мог бы и соврать, чтобы убедить собеседника в своей правоте.

– Давайте вернёмся к тому, кого вы видели за окном, – осторожно предложил Джон, после недолгого молчания.

– Я вам про это и говорю. Там, в подвале, живёт дьявол, и он утаскивает к себе людей.

– Но почему это только пациенты? – спросил Джон, – почему ваш дьявол не украдёт кого-то из санитаров или докторов?

Коул замялся. Возможно, у него не было готового ответа на этот вопрос, потому что в диалоге с другими до него не доходило, а может быть, он просто боялся сказать.

– Вы вот полицейский, а как ребёнок, ей Богу, – ехидно поморщился Коул, – представьте, что кто-то из этих пижонов пропадёт, тут такой вой поднимется. А мы что? Сбежал и всё. Так что тут он всё делает как надо.

– Значит, он убивает своих жертв?

– Конечно! – сказал Коул, – зачем ему тогда их утаскивать к себе?

– Мне интересна ваша версия, – сказал Джон, легко улыбнувшись, вот я и спрашиваю.

– Вот попомните моё слово, это ещё не конец.

– Но ведь похищения прекратились, – сказал Миллстоун.

– Я видел его уже после этого. И после полиции. Просто, меня так легко не возьмёшь, это уж точно. Ну и, спугнул я его, наверное.

– Всё может быть. Но кто именно это делает, вы ведь не отрицаете, что это человек?

– Это дьявол, говорю вам! – выпучив глаза, сказал Коул.

– Хорошо. И он, значит, приходит из библиотеки.

– Да. Ход в катакомбы Райферов там, говорю вам, офицер.

Лицо Коула уже не было таким спокойным, как в тот момент, когда Джон сюда зашёл. Теперь он уже не сказал бы, что у этого человека всё в порядке, и тем страшнее ему было оставаться с ним наедине. Он замолчал, думая, о чём ещё спросить Коула, пока есть такая возможность.

– Ещё нескольких украдёт и перестанет скрываться, – тем временем сказал старик, – и тогда каждой ночью будет кто-то умирать.

– Я постараюсь с этим разобраться.

– Вам это не по силам! – пациент вскочил со стула и громко поставил руки на стол, – все мы должны бежать. Только так сможем спастись.

Джон даже если бы и хотел его о чём-то спросить, не стал бы этого делать. Его рука невольно устремилась в направлении внутреннего кармана, в котором лежал лазерный пистолет. К счастью, до этого не дошло. Коул сел на место, а в палату вошла доктор.

– Я думаю, достаточно, детектив, – строго сказала она, посмотрев на Милстоуна.

– Да. Я уже хотел вас звать, – сказал Джон, вставая.

– Запомните мои слова, офицер, – сказал Коул, – увидите, всё будет так, как я говорю.

– Посмотрим, – равнодушно сказал Джон и направился в сторону выхода.

– Ждите меня на улице, – сказала Эллен.

– Хорошо.

Свежий воздух приятно ударил в лицо, развеяв тревогу. Да, Коул действительно каким-то непостижимым образом воздействовал на собеседника. К счастью, Джону хватило устойчивости. В принципе, всю информацию, полученную им только что, можно было бы не воспринимать всерьёз, если бы Коул не упомянул библиотеку и ход в катакомбы. Да, для человека незнающего это показалось бы бредом, сравнимым с дьяволом, похищающим душевно больных, но Миллстоун уже имел подтверждения правдивости этого факта.

Он закурил и задумался над тем, что ему делать с его новыми знаниями. Напрямую обратиться к Кейну и объяснить ситуацию, или же самому попытаться проникнуть внутрь библиотеки? Ещё не стоило забывать, что сегодня у него встреча с Хеппером, который тоже прибыл не понятно зачем. Джон понимал, что об этой встрече не должен узнать никто, и в первую очередь Ричардс, который, возможно, и направил Миллстоуна сюда, потому что тут за ним удобнее следить.

– Вы сильно его встревожили, – сказала Смит, – что он вам сказал?

– Про своего дьявола. Говорит, что здесь где-то есть какие-то катакомбы, в которых тот прячется, и выходит по ночам. Коул твёрдо уверен, что это он его спугнул, и поэтому похищения прекратились, – Джон улыбнулся.

– Что могу сказать, – усмехнулась Эллен, – добро пожаловать в Пастерхоф. Это одна из самых безобидных историй, которую здесь можно услышать. Хотя, теперь, когда нет Роджерса, самые страшные тоже постепенно забываются.

– Интересно, – сказал Джон, выпустив густое облако дыма, тут же развеявшееся по ветру, – а что за история?

– Он говорил, что доктор Саймон, к примеру, мечтает вскрыть его череп, и что он часто этим занимается. Только умело маскирует швы на головах пациентов.

– Ну, это не так страшно, как мне кажется. Дьявол пострашнее.

– Доктору Саймону больше всего понравилась эта. Но ни он, ни тем более я, не можем рассказать её так, как это делал Роджерс.

– Интересно. Кстати, Коул тоже утверждал, что надо бежать. Так что вы приглядите за ним посерьёзнее, чтобы точно знать, побег это, или похищение.

– Хорошо. Я передам санитарам.

Она подействовала на него успокаивающе. Ему даже подумалось, что она-то уж точно не причастна к происходящему здесь, но быть в этом уверенным не мог. В любом случае, эта хрупкая девушка – плохой союзник, если вдруг потребуются решительные действия.

В оставшуюся часть дня Джон осмотрел остальные палаты, но никаких существенных следов так и не нашёл. Действительно, если смотреть поверхностно, всё выглядело так, как будто Роджерс сбежал сам и постепенно выпустил остальных. Эту версию можно было бы отмести, если бы входная дверь корпуса запиралась изнутри, но она всю ночь была открыта. А в то, что санитары не допускали ошибок при дежурстве, Миллстоуну не очень верилось.

После ужина доктор Кейн пригласил Миллстоуна к себе, сказав, что у него есть отличный виски. Когда Джон открыл дверь кабинета, внутри уже была доктор Смит, знакомый ему доктор Саймон и два незнакомых мужчины в годах. Все мирно сидели и коротали время за разговорами и коньяком.