Хелег Харт - Двухголовая химера

Мой взгляд задержался на его склонах – я не ошибся, мы попали куда нужно. И это значит, что очень скоро решится, зря мы сюда пришли или не зря.

– Говорил я тебе, – раздался за спиной довольный голос, – всё ведь просто считается. А ты переживал – нет координат, нет координат…

Отражение пристроилось на обломках разрушенного крыльца и тоже любовалось панорамой.

В очередной раз не удостоив его ответом, чтобы не напрягать тех, кто не способен его видеть, я поднялся и подошёл к пострадавшему разведчику.

– Живой?

– Да уж, – воин скрипел зубами. – Похоже, вывих.

– Нет, – сказал я, аккуратно разрезав штанину. – Перелом. Закрытый.

– Проклятье! И что теперь?

– Постараюсь заживить.

– Ты же понимаешь, что он всё равно не сможет идти? – подал голос двойник, с интересом наблюдая за моими манипуляциями из-за плеча. – Ты срастишь кость и восстановишь ткани, но слушаться они его станут ещё не скоро.

Я зло зыркнул на него, чтоб заткнулся и продолжил плести заклинание восстановления. Конечно, он прав, но не оставлять же теперь Арджина со сломанной ногой! Двойник только вздохнул и снова повернулся лицом к вулкану.

За последние несколько дней этот парень успел основательно меня достать, даже несмотря на то, что разговоры с ним были весьма полезными. Мне просто до чёртиков надоело делать вид, что его на самом деле нет, хотя он казался таким же реальным, как остальные. Заявился ко мне на третий день после нашего с Явором разговора – я даже по привычке подумал, что сплю. Но всё оказалось не так просто.

Бог, покопавшись у меня в голове, что-то сломал, что-то положил не туда, где было, а что-то перевернул вверх ногами – и теперь я постоянно имел удовольствие лицезреть невидимого друга в облике самого себя. С одной стороны, это было полезно – как часть моего сознания, он проговаривал вещи, которые я сам мог бы и не вытащить из глубин памяти. Но с другой – он просто одолел меня шутовским поведением: поначалу я бесился молча, но потом сохранять серьёзный вид не хватило сил, и я стал подхихикивать, выглядя при этом, как идиот. Однако это ещё полбеды: мой двойник мог при желании видоизменять воспринимаемую мной реальность, заставляя меня видеть то, что ему нужно. Например, полчаса назад, просто ради хохмы, он приделал Литессе ангельские крылья. Здравствуйте! Я Энормис, и у меня не все дома.

Пока я возился с травмой Арджина, Литесса и Рэн успели обойти окрестности.

– Никого, – сказал пуэри с тревогой. – Деревня заброшена очень давно. Всё покрыто пеплом, и нет ни одного следа.

– Нетрудно догадаться, почему, – буркнул Кир, бросив быстрый взгляд на вулкан.

– Тем лучше для нас, – к Литессе уже вернулась выдержка. – Арджин, сможешь идти? Нам нужно как можно скорее найти вход к Средоточию.

Разведчик с видимым усилием выпрямился и тут же припал на повреждённую ногу:

– Нет, не могу.

– Рэн, помоги ему. Нам нужно убираться отсюда, потому что в любую минуту сюда могут прийти Меритари.

– Вот будет весело, когда Орден столкнется с островитянами, – плотоядно улыбаясь, сказало Отражение. – Разделяй и властвуй! Не так уж плоха идея с Эфирной Тропой, а?

«Нам самим бы между них не угодить» – подумал я нервно и взвалил на себя два рюкзака – свой и Арджина.

Ушли в спешке, но я всё же нашёл время на то, чтобы оставить в месте выхода магическую ловушку – чем больше будет у нас форы, тем лучше. На сером пепельном покрове за нами оставались дорожки следов, Литесса заметала их магией, хотя я не видел в этом особого смысла. Куда ещё можно пойти на этом острове, кроме как к вулкану?

Сам остров оказался довольно большим: вытянувшись с юго-запада на северо-северо-восток, он занимал значительную площадь – не меньше десятка вёрст в ширину и ещё больше в длину. Какая-то его часть поднялась из моря, но гораздо большую площадь образовала застывшая магма, так что не удивительно, что ближе к центру острова растительность почти совсем исчезла. Суровый безжизненный пейзаж нагонял ещё больше тревоги, даже Отражение шагало рядом молча, и по выражению его лица ничего нельзя было прочесть.

Пришлось отмахать приличное расстояние, прежде чем мы добрались до склонов вулкана. За это время Рэн, фактически тащивший на себе Арджина, начал выдыхаться, так что мы остановились передохнуть перед самым подъёмом – узкая, но ухоженная тропка убегала вверх по склону, петляя между камней и потёков застывшей лавы.

Я попытался разжечь магический огонь, но заклинание оказалось неожиданно тяжёлым, и пришлось отказаться от этой мысли. Я объяснил это для себя тем, что Средоточие, являясь едва ли не главной магической составляющей Нириона, блокировал Эфир в области небольшого радиуса. По-другому и быть не могло – если он распределяет энергетические потоки, то любое прикосновение неподконтрольной ему энергии вызовет страшный катаклизм… Наподобие замыкания мира, например.

Архимагесса, тоже почуявшая неладное, тихо сказала:

– Магия почти недоступна.

– Я чувствую. Не будем тратить силы зря. Поедим холодное.

– Последний привал, – не своим голосом проскрежетал гном, и все повернулись к нему.

Копатель выглядел уставшим, но рука его плотно стискивала рукоять топора, выдавая предельное напряжение. Такого выражения его лица мне не приходилось видеть – гном словно состарился на пару десятков лет, глаза тускло поблёскивали из-под полуприкрытых век, щеки ввалились.

– С чего ты взял? – возразил я, силясь вспомнить, как давно в последний раз приглядывался к нему.

Кир только махнул рукой и отвернулся:

– Я уже знаю, где примерно располагается вход. Идти совсем недолго.

– Даже если так, то ты не можешь знать заранее, последний это привал или нет, – стиснув зубы, выдавил Арджин. – Не нагоняй жути. И без тебя тошно.

Гном поднял на него взгляд и разведчик осёкся. Я не узнавал Кира – никогда прежде он не выглядел таким… серьёзным.

– Он ещё хуже тебя, – заявил двойник, презрительно подняв бровь. – Ноет о том, чего не знает. Помню, полгода назад ты вёл себя так же.

– Заткнись, – пробормотал я как можно тише, но Рэн, обладающий более тонким слухом, услышал и одарил меня очередным подозрительным взглядом. Я с досадой отвернулся.

Вулкан спал, и сон его длился уже не первое десятилетие – во всяком случае, именно такое впечатление производили его склоны. Тропка подняла нас примерно на сотню саженей, прежде чем вильнуть в последний раз, приведя на обширную площадку, защищённую каменным навесом. Мы остановились как вкопанные, потому что в глубине этого естественного грота зиял тёмный провал распахнутых настежь ворот.

– Врата те открыты, да стражи уж нет, – нараспев произнес Кир. – В покинутом царстве отсутствует свет.