Михаил Шабловский - Демон сна

Возбудив самого себя своими проникновенными и безумными речами, Ди соскочил со своего табуретика, встал на колени рядом со мной и отточенным движением вонзил лезвие своего загнутого ножа мне под кожу груди. Я вскрикнул от острой боли, и почувствовал, как струйка крови побежала по моему левому боку. Это были уже не шутки. Культист, очевидно, был безумен. Но мне от этого было не легче. Ди повёл лезвие вниз, и разрывающая боль прожгла моё тело. Страшным усилием я заставил свой разум отвлечься от этого, напряг всю свою волю и сконцентрировался на ментальном рычаге. Светлый образ моей Анечки вдруг словно воочию возник передо мною, и её тонкая ручка будто легла на мою и помогла сдвинуть мысленный переключатель.

Ди, не ожидавший, что сопротивление моего тела лезвию внезапно пропадёт, потерял равновесие и провалился сквозь меня, ткнув окровавленным ножом в пол.

— Что это? — завопил он. — Что такое? Он ушёл? Его забрали? Хозяева, это вы его забрали? О, Самаэль атон, шай'я атонум!

Действительно сумасшедший, подумал я, отползая из колдовского круга пентаграммы. У меня не было сил на долгое поддержание бесплотного состояния. Я приподнялся на ноги, отковылял за угол в соседнюю комнату и вернул себе плотность. Положение было аховым. Да, нож культиста больше не угрожал мне непосредственно, но я по-прежнему был голый и безоружный против вооружённого оппонента, а кроме того, меня выдавал кровавый след, протянувшийся от пентаграммы. Ди успел нанести мне не очень опасный, но широкий порез, введя лезвие глубоко под кожу, и рана обильно кровоточила. Я почувствовал, что слабею. Надо было срочно что-то предпринимать.

Торжествующий вой культиста возвестил, что он обнаружил свежие капли и потёки крови.

— Нет! Ты здесь, Тюремщик! Круг не сдержал тебя, но тебе всё равно не уйти!

Посмотрим, подумал я. Вновь на секунду включив деволюмизацию, я шагнул сквозь стену обратно в большую комнату в тот самый момент, когда Ди ворвался через обычный дверной проём в мою. Но, конечно, долго такие кошки-мышки продолжаться не могли. Интересно, куда он дел мои вещи и, главное, пистолет? Я включил «общий рентген» и быстро огляделся. Куча одежды, в которой я опознал свои плащ, джинсы, рубашку и прочее, валялась на полу в прихожей. На моё огромное счастье, пистолет также лежал на видном месте, под зеркалом длинной тумбы в коридоре. Я вновь деволюмизировался и выскочил в коридор. В этот же момент туда вылетел и разъярённый Ди.

— Где же ты! — орал он. — Тебе не спрятаться! Твои трюки не спасут тебя! Я вижу твою кровь, я чую твой страх!

Я схватил пистолет, взвёл затвор и выстрелил, не возвращая себе плотность. Но когда я нажимал спуск, боль вдруг пронзила мою правую руку. Ствол дрогнул, и пуля, вместо того, чтобы пробить грудь культиста, лишь по касательной задела его левое плечо. А я с изумлением обнаружил на правой руке неожиданно вскрывшуюся из-под запёкшейся крови рваную рану. Это ещё откуда? И тут же вспомнил — из сна. Именно сюда ударил меня метательный снаряд гадкой манекенки. Травяной листок в лисичьем сказочном лесу остановил кровь и немного затянул рану, но полностью вылечить, конечно, не успел. И при усилии сонная рана дала о себе знать. Этого ещё не хватало. Я и так едва уже мог удерживать деволюмизацию. Багровая муть близкого обморока постепенно начинала заволакивать взор.

Однако Ди хватило и одного попадания, чтобы растерять весь свой бесноватый задор. С воплем страха, зажав ранку на плече, он метнулся в большую комнату, схватил проклятую книгу и, бормоча «Уходим, уходим! Я его не вижу, а он меня видит! И круг его не сдержал. Надо спасать Книгу! Призову хозяев, они помогут с ним справиться! Скорее в Долгопрудный, в Обитель!», ринулся к балконной двери. У меня полностью закончились силы, деволюмизация выключилась, и я рухнул на колени. Надо за ним, думал я, отчаянно пытаясь встать, преодолеть нарастающую боль в руке и груди и погнаться за мерзавцем. Кое-как я доковылял до балкона и высунулся наружу. Обнажённое тело охватил холод. Как оказалось, с балкона был переход на марш пожарной лестницы, ведущий к запасному выходу. Решётка, закрывавшая переход, была отперта и распахнута настежь, ключи торчали из замка — второпях, пытаясь как можно скорее от меня сбежать, Ди не сумел даже вытащить их. Я опёрся на перила лестницы и глянул вниз. Чёрная фигурка мелькала уже этажей на пять ниже. Удрал-таки. Я почувствовал страшную слабость. От высоты меня замутило. Я вынужден был присесть и опереться спиной о стену. Шум города, вроде бы знакомый и привычный, но будто бы звучащий громче обычного, ворвался в моё восприятие. Слишком много сирен, внезапно понял я. Одновременно с нескольких направлений звучали резкие хрипящие свистки пожарных машин. Завывали полицейские и медицинские сигналы. Господи! Неужели город и в самом деле в осаде сил хаоса? И всё это из-за меня? Дрожь пронизала моё тело. Нет смысла истекать здесь кровью и замерзать. Надо попытаться исправить содеянное.

Очень хотелось прилечь. Но сейчас делать этого было попросту нельзя — я и в самом деле мог истечь кровью. В могиле отосплюсь, вспомнил я мрачную шутку, которую в своё время любил повторять Извольский. Я забрал ключи, почти ползком вернулся в квартиру Ди и запер балконную дверь за собой.

Прежде всего необходимо было остановить кровь, всё так же сочившуюся из моих ран. Слабость одолевала меня. Потихоньку я добрался до кучи одежды и натянул бельё и джинсы. Опираясь на стенки, я перешёл в ванную комнату, открыл шкафчик над рукомойником, пошарился там и нашёл пачку антибактериальных влажных салфеток для рук. Сойдёт. Прилепив пару салфеток к обеим ранам, я прошёл по коридору, набрёл на рабочий кабинет Старика, «общим рентгеном» нашёл в ящике письменного стола моток широкой клейкой ленты-скотча, взял его и отправился на кухню. Достал из барного холодильника бутылку водки, сел за стол на угловой диванчик, положив пистолет перед собой. Шипя от боли, едва не теряя сознание, кое-как обтёр раны смоченной в водке бумажной салфеткой, затем свернул два тампона из антибактериальных платочков и приклеил их к ранам скотчем. Всё это было очень больно. Лицо моё покрылось холодным липким потом, в глазах то и дело мутилось. Немного подумав, я сделал пару хороших глотков из бутылки. Через минуту боль чуть ослабла, но муть в глазах не пропадала.

«Ничего», — сказал я сам себе сквозь зубы. — «Ничего. Всего две маленькие дырочки. Надо про них забыть. Надо идти. Из-за меня там сейчас такое творится!»

Господи, беззвучно взмолился я. Если можешь, прости мою дурость и эгоизм. А сам я себя, наверно, никогда не прощу. Что же за клятая судьба у меня — заставлять страдать других людей из-за собственного идиотства. Нет толку ныть, одёрнул я себя. Надо действовать. Старик Ди оговорился дважды: во-первых, когда сказал, что заклинания будут действовать, пока мерзкая книга находится в его власти, а во-вторых, про город Долгопрудный и Обитель. Вероятно, именно там был центр и главная база культа — нужно же им было где-то собирать и тренировать свою «армию», складировать оружие и припасы, уж какие у них они там есть. Наверняка где-то здесь, в жилище Ди, можно было отыскать информацию, как найти эту самую Обитель. Но очень сильно, просто ужасно хотелось прилечь и отдохнуть. Не в силах побороть слабость, я откинулся на спинку диванчика и постепенно сполз боком на сиденье. Затем подобрал ноги и улёгся. А что, если попробовать, как Самохина? Вылечиться во сне? Нет, у меня всё равно не получится, у меня же нет сказочного леса с целебными травами. Надо идти. Надо. Но дурнота одолевала меня. Я прикрыл глаза.