Кассандра Клэр - Королева Воздуха и Тьмы

На краю всего, любовь и вера всегда возвращали меня назад. Эмме не нужно было спрашивать; она знала, о чем он думал: их друзья и семья выстроились перед ними на нетленных полях, любовь, которая вернула их от проклятия, такого сильного, что весь мир Сумеречных Охотников боялся его.

Она положила руку ему на сердце, и какое-то время они сидели молча, вспоминая, где когда-то были их руны парабатай. Они прощаются, подумала Эмма, с тем, чем были раньше: с этого момента все будет по-новому.

Они никогда не забудут того, что было раньше. Знамя Дозора Ливии даже сейчас развевалось на крыше Института. Они будут помнить своих родителей, Артура и Ливви, и все, что они потеряли, но они войдут в мир, который строил новый Конклав, с надеждой и воспоминаниями, смешанными вместе, потому что, хотя королева Благих была лжецом, каждый лжец иногда был правдив. Она была права в одном: без печали не может быть радости.

Они опустили руки, их взгляды встретились. Солнце поднималось над горами, окрашивая небо, как на одном из полотен Джулиана, в королевский пурпур и кровавое золото. Это был рассвет во многих смыслах: с этого момента они вступят в день мира, не испытывая страха. Это было бы истинным началом новой жизни, которую они встретили бы вместе, со всеми их человеческими слабостями и несовершенствами. И если когда-нибудь один из них боялся плохого в себе, как это иногда случается со всеми людьми, то другой должен был напоминать им о хорошем.

Эпилог

Королева сидела на своем троне, а рабочие фейри входили и выходили из комнаты.

Все изменилось. Цвет триумфа был золотым, и король Неблагих был мертв. Его любимый сын стал ближайшим советником и верным другом королевы. После столь долгого заточения во льдах скорби из-за потери Эша, королева снова почувствовала себя живой.

Рабочие отполировали мраморные полы, убирая следы горения. Драгоценные камни были вставлены в стены там, где раньше были отверстия: теперь они мерцали, как подмигивающие глаза, красные, синие и зеленые. Бабочки с сияющими крыльями кружили над крышей, отбрасывая подвижные призматические узоры на задрапированный шелком трон и низкие ложа, которые были принесены для ее придворных.

Скоро новый Король Неблагих, Киран, нанесет визит, и он не найдет тронный зал менее чем ослепительным. Ей было любопытно узнать о мальчике-короле. Она встречала его раньше, одного из стаи диких детей короля Неблагих, раненого и опирающегося на Сумеречных Охотников для поддержки. То, что он поднялся так высоко, удивило ее. Возможно, у него были скрытые качества.

Новая близость Сумеречных Охотников и Неблагого двора, конечно, беспокоила. Она потеряла нескольких хороших придворных из-за козней Сумеречных Охотников, и Нене среди них. Возможно, ей следовало приложить больше усилий, чтобы заставить мальчика Блэкторна и девочку Карстаирс уничтожить руну парабатай и ослабить их армию. Но вы могли только посеять семена раздора; вы не могли быть уверены, что каждое из них вырастет. Игра была долгой, и нетерпение никому не приносило пользы.

Она тоже была расстроена потерей сына. С тех пор она искала его, но без особой надежды. Другие миры не были магией, которую фейри хорошо понимали.

Золотой бархатный занавес, висевший у входа в тронный зал, зашуршал, и вошел Фергус. В эти дни у него было постоянно кислое выражение лица, с тех пор как его место в ее глазах занял Адаон. Это была не просто небольшая тревога. — Миледи, — сказал он. — У вас гости.

Она приподнялась на стуле, чтобы лучше видеть свое белое шелковое платье, облегающее и тонкое, как паутинка. — Это король Неблагих?

— Нет, — сказал он. — Сумеречный Охотник. Джейс Эрондейл.

Она прищурилась, глядя на Фергуса.

— Джейсу Эрондейлу запрещено входить в мой тронный зал. — В прошлый раз он чуть не ударил ее ножом. Со стороны Фергуса было безответственно забывать об этом. — Тебе нехорошо, Фергус? Почему вы не отослали его?

— Потому что я думаю, что вы захотите увидеть его, Миледи. Он добровольно отдал мне свои клинки, и так оно и есть…он не один.

— Лучше бы это стоило моего времени, Фергус, иначе это будет стоить тебе второй спальни. — Она сердито махнула рукой в его сторону. — Впусти его, но вернись и встань на страже.

Фергус удалился. Королева лениво рассматривала возможность того, чтобы Джейса поклевали пикси, но это было похоже на неприятности и излишне раздражало новое правительство Сумеречных Охотников. Поговаривали, что они назначили главным Алека Лайтвуда — к несчастью, поскольку она невзлюбила его с тех пор, как он убил Мелиорна, ее последнего защитника, — и он вряд ли простит неприятности, причиненные его лучшему другу.

Возможно, именно поэтому Джейс был здесь? Чтобы заключить союз? Только она успела подумать об этом, как занавес снова зашуршал и вошел Фергус в сопровождении двух спутников, один из которых был в плаще с капюшоном.

Другой был Джейс Эрондейл, но это был не тот Джейс Эрондейл, которого она знала. Джейс, которого она знала, был прекрасен, как прекрасны Ангелы: этот Джейс был старше, изможден. Все еще красивый, но похожий на гранитный утес, опаленный молнией. В его глазах не было нежности, и он был мускулистым, как взрослый, в нем не осталось ничего детского. Вокруг него был темный свет — как будто он нес с собой миазмы злой магии, куда бы ни шел.

— У меня есть его мечи, — сказал Фергус. — Возможно, вы захотите их увидеть.

Он положил их к ногам королевы. Большой меч со звездами, отпечатанными на его темном серебряном лезвии, рукоятка и рукоять покрыты золотом. Меньший меч из черного золота и Адамаса, узор из звезд по его центральному гребню.

— Геспер и Фосфор, — сказала Королева. — Но они были уничтожены.

— Только не в моем мире, — сказал Джейс. — В Туле живет много мертвого здесь, и много мертвого там, что живет в твоем мире, Королева.

— Ты говоришь загадками, — сказала Королева, хотя ее древнее сердце забилось с редкой быстротой. Земля Туле — это смерть, и здесь она прольется дождем смерти. — Ты из мира Неблаго короля по имени Туле?

Он отвесил насмешливый поклон. Его одежда была грязной от пыли, и она не походила на снаряжение Сумеречного охотника, которое она когда-либо видела. — Я не тот Джейс Эрондейл, которого ты знаешь или когда-либо встречала. Я — его темное зеркало. Я действительно пришел из того мира. Но мой друг родился здесь, при ваших дворах.

— Твой друг? — выдохнула Королева.

Джейс кивнул. — Эш, сними капюшон.

Его спутник поднял руки и откинул капюшон плаща, хотя королева уже знала, что она увидит.

Серебристо-белые кудри упали ему на лоб. Он был на несколько лет старше, чем тогда, когда прошел через портал в тронном зале короля Неблагих. Он выглядел смертным в свои подростковые годы, на его лице уже начали проявляться признаки ее собственной красоты. Его глаза были зелеными, как трава, как настоящие глаза его отца. Он смотрел на нее спокойным, прямым взглядом.