Анна Семироль - Офелия [litres]

– А в серию такие пойдут?

Ребята обошли тягач с прицепом-цистерной вокруг, разглядывая непривычно плавные линии и пахнущие смазкой детали.

– Если отцовский концепт хорошо себя зарекомендует и на автосалонах обратит на себя внимание, концерн получит заказ на серию, – объяснял попутно Питер. – А пока у нас возле ограды стоит единственный в мире экземпляр. Называется он «Посейдон».

– Морской бог, ах-ха… – задумчиво протянул Йонас. – Как думаешь, я до педалей дотянусь?

– Э-э-э… В смысле?

– В прямом. Роста во мне хватит, чтобы этой штукой управлять?

Питер опешил. Ну да, Йонас выше него почти на голову, но кто его пустит за руль «Посейдона»?

– Ты чего удумал-то? – хмуро спросил он.

Йонас, насвистывая, направился в сторону деревни, и Питер поспешил за ним.

– Йон, у тебя что – тайны от меня появились?

– Не-а. Просто я думаю, как сложить головоломку. У вас в библиотеке атлас мира есть?

– Есть. Тебе зачем?

– Он подробный?

Питер почесал затылок, припоминая.

– Ну… Он довольно толстый.

– Ах-ха…

– Что «ах-ха»? Йон, хватит издеваться! – обиделся Питер. – Выкладывай, о чем ты там думаешь, а то двину!

Йонас обернулся, улыбаясь от уха до уха. Он так сиял, будто «Бавария» стала мультичемпионом Вселенной.

– Сейчас я думаю о том, что мы доберемся до деревни и попросим у мистера Флаэрти лошадку. За пару шиллингов, – сообщил он тоном заправского заговорщика. Ты же умеешь ездить верхом?

– Само собой!

– А если без седла?

И, не дожидаясь ответа, Йонас раскинул руки и побежал по дороге в сторону деревни, гудя как самолет. Питер припустил за ним, гадая, что же все-таки за идея пришла приятелю в светлую нестриженую голову. Так они и домчались до деревни: Йонас – скача, как кузнечик и изображая бомбардировщик, Питер – сопя, пыхтя и потея, но все же бегом.

У скрипучих некрашеных ворот, обозначенных ленивым хозяином прибитыми к деревянным рамам крест-накрест жердями, Йонас повис на створке и заорал:

– Мистер Флаэрти! Э-эй, мистер Флаэрти!

Сухощавый лысый старик с седыми кустистыми бровями вынырнул из сарая под кудахтанье потревоженных кур и зычно гаркнул:

– Кто орет? А ну тихо тут!

– Племянник Брехливой Конни, – отозвался Йонас уже тише. – Мистер Флаэрти, мы к вам по делу.

Старик с грохотом поставил пустое ведро на длинное выдолбленное полено, служащее поилкой домашней птице, и подошел к воротам.

– Чего хотел? – спросил он, окинув мальчишек суровым взглядом.

– Да горе у меня. Тетка велосипед отняла, а покататься страсть как охота. Мистер Флаэрти, у меня есть два… – Мальчишка пошарил в карманах шорт и просиял: – Нет, три шиллинга. Можно попросить у вас на час одну из ваших лошадей покататься? Дальше усадьбы Палмеров мы не поедем, даю слово.

– Делец! – по-доброму усмехнулся старик. – Тебе не жалко три шиллинга на моих кляч?

Йонас поднял на него серьезные и очень честные глаза.

– Мистер Флаэрти, лошади – это создания, на которые не жалко никаких денег.

– А что Конни свою не заведет?

– У нее вонючий пикап.

Старик принял в широкую ладонь три монеты, махнул рукой в сторону пастбища, что начиналось за домом:

– Там они. Сам сможешь оседлать?

– Я без седла. Была бы уздечка и поводья. Вы же знаете, я у вас сколько раз брал кататься…

– Жопу не отбей, – проворчал мистер Флаэрти и побрел в сарай к курам, а мальчишки, довольные, поспешили через двор на пастбище.

Светлосоловая Хлоя обнюхала открытую ладонь Йонаса, потянулась мордой к лицу мальчишки и дыханьем разметала его светлые волосы. Йон тихо рассмеялся и прижался к бархатистому носу лошади щекой.

– Старушка моя любимая, – ласково сказал он и погладил Хлою по шее. – Пойдем в гости? Тут недалеко. Познакомлю тебя кое с кем. Мне кажется, вы друг другу понравитесь.

Лошадь ткнулась ему в плечо, фыркнула, переступила ногами. Йонас отвязал длинный повод, помог Питеру усесться верхом и повел Хлою с луга. Каурая и гнедая, имен которых Питер не знал, проводили троицу внимательными взглядами. У сарая Йонас сменил поводья на более удобный для верховой прогулки вариант, устроился позади друга и помахал старому Флаэрти:

– Мы скоро вернемся!

Ездить верхом в седле Питер очень любил. Богатое воображение тут же делало его то великим полководцем древности, то отважным индейским вождем, то великим путешественником. Хорошо, когда сидишь в седле, а ноги опираются на подогнанные под твой рост стремена. И совсем другое, когда все, что ты делаешь, – это пытаешься удержаться на довольно скользкой лошадиной спине, то и дело сползая куда-то на сторону. Еще и Йонас время от времени щипал друга за бока. А когда по шоссе Хлоя пошла тряской рысью, Питер понял, что синяков на попе ему точно не избежать.

– Йон! Ой! Пусти ее потише! Ай!

– Дай старушечке хоть чуть-чуть почувствовать себя молодой и резвой! – возразил Йонас и присвистнул: – Хлоя, вперед! Ах-ха, молодец!

Миссис Палмер обомлела, когда мальчишки въехали в ворота усадьбы верхом.

– Мам, это Хлоя, – сразу выпалил Питер. – У нас найдется хлебушек для нее?

– Миссис Палмер, она добрейшая, – заверил Йонас, спешиваясь. – Она старенькая, слегка глуховата, но существа прекраснее я еще не встречал. Хлою отпустили погостить на часок. Мы пройдем к пруду?

– Да-да, – растерянно покивала Оливия Палмер. – Вы хотите показать Офелии лошадь?

– Именно! – просиял Йонас. – Им обеим понравится, я уверен.

– Тебе помочь спуститься? – обратилась Оливия к сыну.

– Не! Я доеду до пруда, а там скамейка, проще слезать будет.

Офелия подплыла к бортику сразу же, как Питер ее позвал: похоже, русалочка уже давно ждала его, коротая время у решетки среди листьев водяных лилий. Увидев друга сидящим на чем-то живом и большом, она удивленно открыла рот и застыла, рассматривая Хлою. Йонас на всякий случай отошел в сторону, чтобы не вызывать у Офелии агрессии. Лошадь повела ушами, сделала осторожный шаг к воде и вытянула шею, шумно вдыхая розоватыми ноздрями.

– Это лошадка, ты узнала? – спросил Питер. – У тебя такая же, только игрушечная. А это настоящая.

Он неуклюже слез, в самый последний момент подвернул ногу и плюхнулся на отбитый зад. Замычал, потряс головой, потер ушибленное место. Йонас за его спиной усмехнулся. Офелия тем временем приблизилась к ограждению вплотную, показавшись из воды по плечи. Несмело протянула руку лошади. Хлоя обнюхала узкую длинно-палую ладошку, склонилась над водой и заинтересованно потянулась к ушкам русалки. Питер смотрел на их знакомство, забыв о своих ушибах и затаив дыхание. Офелия разинула рот, улыбнулась щедро и счастливо, блеснув мелкими зубками.

– Нравится? – спросил Питер. – Лошадь. Хлоя. Как Питер, человек. Можно погладить, смотри.