Мария Гинзбург - Хозяйка Четырех Стихий

– Ты моя жизнь, – услышала Карина голос Шенвэля через полыхающий в ее голове ослепительный свет. – Вернись ко мне!

– Ну да, ты ведь смерть... – пробормотала она в ответ. Свечение начало гаснуть. У Карины возникло такое чувство, словно она стремительно падает.

– Я люблю тебя, – сказал эльф.

– Здорово тебя долбануло, – проворчала Карина и открыла глаза.

Ведьмы добрались до ажурного водопада, излучавшего свет, и остановились.

– В той стене зала есть выход, – сказал Онуфрий, магически просканировав помещение. Впрочем, ведьмы уже сами видели огромные ворота на засове длиной с тело человека, видели и толстый слой земли, прижимавший ворота снаружи.

– Как же ее открыть? – сказала Светлана задумчиво.

– Засов поднимет Карина, – сказал Шенвэль спокойно. – Мы с тобой будем толкать ворота в середине, а остальные ведьмы и Онуфрий – по углам.

И тут Карина поняла. Оргазм был одним из способов втягивания Чи. Она перевалилась через край плаща, с трудом встала на ноги и отошла к сияющему источнику.

– Ты нарочно так сделал, да? – спросила Карина с яростью.

У Дарины внутри все сжалось. Ведьмам крыла «Змей» был хорошо известен этот тон. «О Могота, не дай ей убить сидха, – подумала Дарина. – Только не сейчас! Мы все погибнем тогда».

Карина повернулась к Шенвэлю.

– А с каких пор ты все тут решаешь, а? – спросила ведьма и продолжала, все повышая голос: – Ты думаешь, что если я с тобой переспала, то ты можешь мной командовать? Как и где мне колдовать? А завтра ты будешь меня учить варить борщ?

Светлана посмотрела на Шенвэля с тоской. Ей в голову пришли мысли, созвучные мыслям Дарины. А фраза про борщ вообще была, если можно так выразиться, сакральной. Боевые ведьмы редко становились искусными кулинарками. Целительница знала о том, что барон Владислав не раз пытался объяснить Карине, как правильно следует приготовлять борщ. Старшую крыла «Змей» это приводило в бешенство. Карина пару раз угощала Светлану этим традиционным супом мандречен, и целительнице понравилось. Но что могла понимать боремка в мандреченских традициях?

– Я решил за всех, потому что я единственный мог это сделать, – ответил Шенвэль очень спокойно. – Борщ я не люблю... А то, что я с тобой спал, вообще из другой оперы. Теперь мы можем начать? Мне бы хотелось попасть в госпиталь живым, знаешь ли.

Карина молча повернулась к нему спиной. Светлана с большим облегчением увидела, что подруга раскинула руки. С пальцев Карины посыпались синие искры.

«Какие-то они слишком синие, – подумала целительница. – Как будто Карина взяла Чи Воды из этого источника».

Но это было невозможно, и Светлана отогнала эту мысль.

– Начинаем все вместе на счет «три», – сказала старшая крыла «Змей».

– О Илуватар, – пробормотал Ульрик.

Замок накренился, нацелился на эльфов своими догорающими башнями, задрожал и рассыпался. Выглядело это так, словно ребенок-великан сгружал песок с огромного самосвала. Мелькнуло что-то, до нелепости похожее на куст ракиты, затем в море полилась длинная лента расплавленного золота – пламя добралось до сокровищницы дракона. В воздухе мелькнуло темное тело, тело огромной раздавленной ящерицы, на миг заслонив собой пламя.

– Ох, поднимутся в цене ласты и маски, – заметил Марфор. – И прочее снаряжение для подводного плавания...

– Это-то ладно, – хмуро сказал Ульрик. – А вот некроманты сюда потянутся, как мухи на падаль...

Когда тело мертвого дракона рухнуло в залив, из моря выметнулся столб воды. Ульрик вопросительно посмотрел на Марфора, но напарник отрицательно покачал головой.

– Это все цветочки, – сказал Марфор. – Ваниэль накрыла берег защитным экраном, и ей даже помощь соседей не понадобилась...

Раздался страшный треск ломающегося камня. Утес раскололся пополам и начал оседать в залив. Марфор почувствовал ужас Ваниэль. Эльф раскинул руки и втянул Чи, сколько смог.

– А вот и ягодки, – сквозь зубы сказал он.

– Ты хоть сядь, – сказал Ульрик.

Марфор сел, закрыл глаза. Он почувствовал, как разбухают его каналы Чи. Эльфы, стоящие у дока, передавали свою силу тем, кто стоял под замком. Утес вытолкнул из залива волну высотой с Круку, и остановить такую массы воды в одиночку не смог бы и сам Лайтонд. Эльф начал падать с узкой банки, и напарник подхватил его. Марфора изгибало в конвульсиях. Ульрик понял, что ему не удержать это большое тело, будь у него даже две руки. Эльф положил товарища на дно лодки, сел на корме и положил голову Марфора себе на колени. Марфор выгнулся дугой и страшно закричал. Поток Чи в нем поменял свое направление. Эльфы под утесом выполнили свою часть работы и теперь передавали свою силу своим сородичам, стоявшим вдоль берега. Яростный гул становился все громче – волна приближалась к Ульрику с Марфором.

– Давай, Марфор, – пробормотал Ульрик. – Держись!

Марфор что-то прорычал. Несмотря ни на что, маг должен был оставаться в сознании, иначе его каналы Чи возвращались в естественное состояние и теряли необходимую пропускную способность. Ульрик почувствовал движение огромной массы и на миг отвлекся от товарища. Рядом с ними, едва не касаясь края крыши, шла стена воды. Сквозь крутящиеся струи Ульрик неясно увидел серебряный лик Ифиль. Выброшенная из потока грязная ракушка просвистела мимо щеки эльфа и, чавкнув, раскололась об крышу. Холодные брызги обдали лицо Ульрика, и водяной столб продвинулся дальше. Столяр взглянул на Марфора и увидел, что из носа друга идет кровь – каналы эльфа были перегружены. Ульрик вытер кровь, пока струйка не затекла в открытый рот. Марфор дышал с мучительным присвистом.

– Уже почти все, – ободряюще сказал Ульрик. – Совсем немного осталось.

Он посмотрел вниз. У стены дома толстым слоем лежал морской мусор – водоросли, плавник и ракушки. Ульрик слышал, как бьются выброшенные на сушу рыбы. Марфор вскрикнул, кровь ударила из носа толстой струей.

– Цепь... – прохрипел он. – Цепь рушится...

Ульрик понял, что кто-то из магов погиб. А возможно, и не один. Кровь теперь текла и из ушей Марфора. Он пытался удержать поток Чи. Столб воды двигался к середине залива, но гораздо медленнее, чем до этого, и уже начал шататься.

– Прекрати! – закричал перепуганный Ульрик. – И себя погубишь!

Водяная колонна качнулась, вильнула из стороны в сторону и с грохотом обрушилась на Круку. Ульрика вместе с Марфором даже подбросило на крыше.

И тут стало очень тихо.

Ульрик обтер лицо товарища, радуясь тому, что кровотечение остановилось. Марфор сел. Тело болело так, словно его долго били ногами. Взглянув в сторону острова, эльф увидел голую скальную верхушку – вода сорвала с Круки лес и землю, на которой росли деревья.