Коллектив авторов - На своей земле

— Наша женщина — она как… Как горы, — Золтан взмахнул руками, пытаясь наглядно продемонстрировать высоту и размах этих самых гор. — Тверда, сильна и упорна. Я как увидел Эвдору, так и разбился об эту скалу. Страшная все-таки сила — подлинная красота.

Калеб, недавно закончивший рассыпаться в благодарностях Шани, громко всхрюкнул, прикрыв рот широкой мозолистой ладонью. Прошлой ночью они подняли медичку с постели: Шани, конечно, побурчала, однако с порога не выгнала, промыла, прочистила и перевязала рану Калеба, а после потянулась к ссадине на лбу Ярпена, однако тот заверил ее, что на нем, как на порядочной собаке, все тут же заживает, как и на прочих его соплеменниках.

— Ох, еб, — покачал головой Зигрин, — да тебе скоро надо будет с Лютиком давать совместные гастроли. Два дебила, спешите видеть! Песни и пляски о любви!

— Ну а что? — оживилась Шани. — По мне так история любви получилась бы не хуже, чем у Геральта, — улыбка у Шани вышла грустной и понимающей, что заметили все, но так же сообща постарались и промолчать. — А ваша Великая Матерь, кстати, гораздо древнее культа Вечного Огня и даже культа Мелитэле, ей родственного. Она и есть ваша земля, ваша руда. Все, что дает жизнь и смысл жить. Так что не стоит обращать внимания на мнение некоторых странных дворянок.

Разумеется, о шпионской сущности милсдарыни Иларии ей никто не рассказывал, ограничившись крайне вольным и фрагментарным пересказом истории про счастливое возвращение Великой Матери в отряд, а затем и в Махакам.

На широких перилах балкона в квартирке под самой крышей, которую снимала Шани, теснились пузатые выщербленные глиняные горшки с геранью. Герань цвела, и на бархатных мясистых листьях, на сочных лепестках осела уличная пыль. И пока краснолюды развлекали Шани разговорами в компании Фельдмаршала Дуба, Геральт в обществе Дийкстры на балконе употреблял рекомендованное лично Шани темное пиво из деревянной кружки, на боку которой красовалась надпись «Выпускнику медицинского факультета». Странный подарок от профессорского состава Оксенфуртского университета? Нет, вряд ли. Скорее всего, на память от таких же студентов.

С непроницаемым лицом ведьмак выслушивал колкие замечания Дийкстры по поводу столь внезапно проявленной гражданской активности.

— С каких это пор ты ловишь шпионов, Геральт? — Дийкстра сидел в кресле-качалке, полуприкрыв глаза. Грузная туша шефа разведки в оное кресло помещалась с трудом, поэтому Сигизмунд Дийкстра лишний раз старался его не раскачивать. — Только не рассказывай мне о своем долге совести перед реданским троном. Можно я сразу тебе не поверю? Ну так кто? Кто тебе заплатил? И велика ли была награда? Давай с глазу на глаз — зря я, что ли, пыхтел, пока по лестнице на этот чердак взбирался?

Появление незнакомца, явно наделенного силой и властью, хоть и одетого откровенно небогато, смутило Шани. Однако Дийкстра, когда хотел — или когда требовалось, умел быть обходительным и даже обаятельным, отчего краснолюды только что вслух не интересовались, что еще им нужно сделать, чтобы Сигизмунд Дийкстра, например, пригласил Шани в ресторан или на бал.

— Профессиональный интерес?

— Еще бы. Поиск и поимка шпионов оплачиваются из моей кассы. Не пойми меня неправильно, но одиночки все портят. Лучше бы ты мне ее молча сдал. А так… Император пришлет очередного шпика, и моей агентуре придется его или ее вычислять по новой. Тихо, чтобы не спугнуть остальных.

— А я здесь причем? — Геральт слишком хорошо понимал переживания Дийкстры, сугубо как профессионал может понимать профессионала. — Это все Великая Матерь краснолюдов. Запомни на будущее: никогда не пытайся ее оскорблять.

— Ты серьезно? — Дийкстра подался вперед, кресло протестующе заскрипело. — Россказни про богов и мстящих богинь?

— Иначе я это объяснить не могу. Похоже, Великой Матери не понравилась ее новая компания и неуважение, проявленное де Ранкуром и милсдарыней Иларией. Кстати, она действительно?..

— А я было подумал, что это моя дражайшая Филиппа решила тебя использовать. Илария? Да. И ее саму, и эту помесь человека с ящерицей готовили к визиту к нам в Нильфгаарде. Не без помощи чародеев, сам понимаешь. Поэтому про Филиппу я подумал в самую первую очередь. Мы же с ней не ставим друг друга в известность о всех наших… делах.

— Но вскрытие этого мутанта проводила она?

— Разумеется. Подтвердив, что это мутант, а не оборотень. Сам же знаешь, она сама…

— Да, — кивнул Геральт.

Филиппа Эйльхарт была не только одной из сильнейших чародеек Севера, она была полиморфом. Проще говоря, могла перекидываться как в животных, так и птиц. А то и даже в рыбу или рептилию, кто ее знает. Потому как обычно перекидываться Филиппа Эйльхарт предпочитала в сову.

— Говорят, чародеи в Нильфгаарде перед Императором на цыпочках ходят? — Геральт имел некоторое представление о том, что являет собой сборище чародеев, большая часть которых своих амбиций, в том числе и политических, вовсе не скрывала.

— Иногда ходят на цыпочках, а иногда и ползают на коленях. Наши короли любят окружать себя советниками-чародеями, вернее, чародейками преимущественно, а вот императору Эмгыру это… претит.

— Поддерживаешь его в этом вопросе? — не без издевки спросил Геральт.

— Не могу сказать, — широко улыбнулся Сигизмунд Дийкстра. — Филиппу я бы к трону и близко не подпускал, хотя и приходится. А вот Трисс Меригольд, к примеру, пока что можно доверять. Потому что довольно молода для всей этой компании интриганов. Но еще несколько десятилетий — и яда в ней накопится предостаточно. Но вот что мне нравится в политике Эмгыра вар Эмрейса, так это ясная и четкая вертикаль власти, если угодно. Император сказал: «Надо», чародей ответил: «Есть!». Они не могут не подчиняться ему.

— Но неужели у них не существует даже попыток сопротивления?

— Им там мозги отменно промывают, — покачал головой Дийкстра. — Послушал бы ты, что говорит наша новая знакомая Илария. Точнее, не столько говорит, сколько дерьмом плюется. Думаю, замок Дракенборг освежит ее память и научит хорошим манерам. К чести той же Филиппы, она себе подобного не позволяет. Во всяком случае, пока.

— Мне кажется, ты слишком зациклен на Эйльхарт.

— Можно подумать, ты на некой не в меру стервозной брюнетке из Венгерберга не зациклен.

В молчании они прихлебывали пиво. Не сговариваясь, слегка передвинули кресла так, чтобы заглядывать в комнату, где Шани смеялась вместе с краснолюдами, рассказывавшими очередной анекдот, и почесывала горлышко, которое подставлял ей Фельдмаршал Дуб.

— Прекрасная девушка, правда? — Дийкстра с интересом наблюдал за тем, как скисает Геральт. — Умная, добрая и чрезвычайно милая. Не устраивает заговоров — против тебя в том числе, не наставляет рога, не кидает в самый неподходящий момент. Почему мы не любим кого-то, подобного Шани? Эта ваша Великая Матерь, случаем, не знает?