Коллектив авторов - Ученики, учителя

Это была правда.

— Какой-нибудь склад, думаю, мы сможем найти! — Дуглас оборвал себя на полуслове, боясь сморозить глупость.

— Фехтовальный зал, — бросил он коротко. — Это недалеко.

— Что ж, замечательно, — любезно сказал Митос.

Весь путь до выхода, который находился напротив станции метро Denfert-Rochereau, Дуглас прошел в мрачном молчании. Митос следовал за ним вразвалку, весело насвистывая. Даже Мак мог слышать, как Дуглас скрипит зубами. Лишь один раз он открыл рот.

— Защита д’Эона, что ты упоминал. Конечно, я ее знаю, просто из головы вылетело.

— Да, конечно, — согласился Митос.

Стоя у входа в подъезд здания, тот молча наблюдал, как Дуглас роется в карманах и перетряхивает каждую складку своей одежды.

— Если у тебя нет ключа, я могу вскрыть замок, — не выдержал наконец Маклауд.

— Проклятье, — процедил Дуглас сквозь зубы. — Он у меня был, был, я уверен! Вот!

Его лицо было пунцовым от ярости и унижения. К счастью, ключ подошел. Дуглас взлетел по лестнице, отпер дверь в зал, едва не выломав ее при этом, скинул ботинки и обнажил меч прежде, чем Митос и Маклауд переступили порог.

— Начинаем, сейчас же! — рявкнул он. — Хватит откладывать.

— Даже и не думал, — сказал Митос спокойно. — Где я могу положить свою книгу?

— Просто брось ее куда-нибудь!

— Хорошо, — он снял пальто, кинул его Маклауду. Потом наклонился и аккуратно положил книгу на пол около двери. Дуглас ждал. Митос вступил на дорожку в своих тяжелых шипованных ботинках.

Мак заметил, что его ученик, ярый поборник правил, при виде такого кощунства едва сдержал яростный вопль. Хоть и с усилием, но ему удалось взять себя в руки, выкинув из головы все, кроме предстоящего поединка. Подняв меч, он сделал шаг вперед и превратился в живую иллюстрацию к учебнику фехтования. На лице Дугласа застыло выражение холодной ненависти, взгляд сконцентрировался на противнике. Он слегка поклонился и атаковал.

Мечи запели.

Перевод. На мгновение они разошлись…

— Давай побыстрее закончим, я голоден, — сказал Митос беспечно. — И, пожалуй, не прочь отведать тукана в том новом бразильском ресторане, напротив рынка.

— Заткнись и сражайся!

— Никогда не пробовал? Представляешь, в процессе готовки мясо этой птицы становится ярко-голубым.

— А тебя никогда не заставляли проглотить собственный язык?

Мечи зазвенели быстрее.

Маклауд несколько раз видел, как дерется Дуглас, и знал, что должно произойти. Первые фразы поединка будут проверкой — фехтование как по учебнику. с большой долей осторожности. Затем, когда Дуглас изучит врага, он начнет проводить атаку за атакой с такой яростью и натиском, что противник вскоре будет смят. И как только его сопротивление ослабеет, Дуглас нанесет смертельный удар. Его методы всегда были беспроигрышными.

Именно так он сейчас и сражался, сохраняя темп и дистанцию. Его контратаки были предельно точно сориентированы, вызовы заставили бы заплакать от зависти тренера олимпийской сборной. В то же время Митос защищался и атаковал с широкой улыбкой на лице. Раз споткнувшись и едва не упав лицом вниз во время выпада, он рассмеялся и заметил:

— Последний раз, когда я так сделал, то чуть не лишился головы. Эй! Держи локоть прямее!

Дуглас бросил на него злобный взгляд.

— Poco a poco, — сказал Митос. И начал декламировать, нанося удары в такт словам:

— Кости сухие!

Слушайте слово Господне!

Так говорит Господь Бог костям сим:

Вот, Я введу дух в вас, и оживете.

И обложу вас жилами,

и выращу на вас плоть,

и покрою вас кожею,

и введу в вас дух, и оживете,

и узнаете, что Я Господь. [6] Книга пророка Иезекииля. Табличка с цитатой висит на входе в парижские катакомбы.

«Сирано де Бержерак, — подумал Маклауд, едва не произнеся это вслух. — И нос для полного сходства».

— У-у-у-у-у-у-у-упс! — говорил в это время Митос. Он выполнил захват, заставив Дугласа в замешательстве отскочить. Но вместо того, чтобы воспользоваться преимуществом, остановился и начал разглядывать собственные ногти.

— Мне нужны перчатки, — громко провозгласил он. — И вообще, физические упражнения пробуждают аппетит. Мак! Что ты думаешь насчет тушеной медузы [7] Игра слов: jellyfish — медуза — это так же слабак, размазня. Тушеная медуза с чечевицей — древнеримское блюдо. Все вместе выглядит как прямое оскорбление. с гарниром из чечевицы?

— Что я думаю? — мрачно переспросил Маклауд. — Я думаю, это поинтереснее урока фехтования.

Слова явно задели Дугласа. Его лицо исказилось гневом, и он снова атаковал.

Теперь он фехтовал настолько эмоционально и плохо, что исход поединка был предопределен. Он начал делать ученические ошибки — сражался не с той скоростью, оказывался слишком близко к противнику, выполняя обманные вызовы, парировал четвертой защитой, в то время, как Митос атаковал в шестой сектор. И Митос еще больше снизил темп, следуя непреложному правилу: соперник медлит — подстегни, действует быстро — замедли. Это в конец разозлило Дугласа. Он сделал вызов раньше, чем было нужно, — откровенная ошибка новичка — и понял ее в тот же миг, как совершил. Но тем не менее повторил это снова, зная, что не прав. Потом он и вовсе потерял голову, сделав это в третий раз, — вызов в верхнюю позицию, так соблазнительно близко от своего незащищенного горла. Дункан мог видеть последовательно выполненные парирование, рипост, бандероль и попытку укола в шею. Митос нанес удар под углом, продолжая атаковать на нижней линии, и вонзил свой меч прямо Дугласу в живот.

Маклауд был больше не в состоянии на это смотреть. Он повернулся и направился к двери.

Позади него Митос вздохнул.

— Подожди минутку, Мак.

И, обращаясь к Дугласу, подвывающему от боли на полу, произнес:

— Достаточно, малыш. Можешь потом поблагодарить своего учителя за этот урок.

Он догнал Маклауда уже на улице. Тот взглянул на него мрачно.

— Так тебе не нужна его голова?

— Я уже поужинал, — ответил Митос.

— Ты не должен был его унижать, — сказал Маклауд два дня спустя.

Он был сонным и расслабленным, потому что провел весь вечер и большую часть ночи, чествуя своего старого друга Митера. В ресторане Мориса они начали с того, что «уговорили» две бутылки лучшего шампанского, поднимая тосты за процветание нового фехтовального зала, и попробовали все самые дорогие блюда в меню. После чего перешли к вещам еще более ценным и крепким. В конце концов, пьяные как короли, они, пошатываясь, добрались до берега Сены, где бурно распрощались, заверяя друг друга в вечной братской любви, крепче, чем между Давидом и Ионофаном, крепче, чем… ну, и тому подобное. После этого Митер ушел, а Маклауд свалился в Сену.