Мария Токарева - Голод Рехи

— Так ты наслал на меня тот вулкан? Или не ты? — подскочил к Сумеречному выведенный из себя Ларт. Он приставил к горлу Эльфа клинок и пригрозил: — Мне все равно, кто ты. Если это ты, я снова вспорю тебе глотку.

— Не я. Это был не вулкан, а разлом, — невозмутимо продолжал Эльф. — Не я. Двенадцатый. Я — Тринадцатый.

Ларт отшатнулся, его душил смех:

— Проклятье, я был все-таки прав. Двенадцатый сошел с ума. А я говорю с его врагом, Тринадцатым, воплощением зла из легенд, — он вытянулся и осипшим воем выкрикнул в небо: — Наш бог сошел с ума и решил уничтожить этот омытый кровью мир. Да! Да! — Ларт перешел на заговорщический шепот. — Поэтому он теперь поощряет все его мерзости — пожирание себе подобных, рабство, войны и танцы на костях. Мудрецы прошлого приговорили бы нас к сожжению за все, что мы считаем нормальным. Видел я в Бастионе эти книги. Хранят их. Зачем? Зачем? Они там все еще верят в доброго покровителя. Глупцы. Я был прав! Я прав… Рехи, я прав!

— Ничего, Ларт, ничего, — попытался успокоить его Рехи. Он ощущал себя последним здравомыслящим существом в компании двух безумцев, ищущих высшие смыслы и тайные знаки в каждой подлости судьбы.

— Бог нас возненавидел после Последней Войны, — зачем-то уточнил Ларт, а Сумеречный в тон ему ответил:

— Если бы бог… Ваш бог — не бог. Вы оба! Не считайте кого-то богом лишь за то, что он показывает свою силу. В нем нет ни высшей кары, ни высшей справедливости. Есть только ошибка семарглов. И что-то еще…

— Что-то? — насторожился Рехи, как зверь, учуявший добычу. С первого видения он догадывался, что посылают ему эти сны не ради передачи знаний прошлого. Митрий снова использовал его как орудие для достижения своих целей. Только через память Рехи он добирался до событий трехсотлетней давности, только через видения, которые делались все опаснее, получалось докопаться до чего-то сокрытого пылью веков.

— Ты должен узнать это в своих снах о прошлом, — подтвердил догадки Сумеречный. — Пусть я и почти всеведущий, но кое-что сокрыто и от меня. Двенадцатый что-то прячет, какой-то свой страшный поступок, позор. Митрий считает, что это разрушение вашего мира. Но, думаю, здесь кроется нечто более сложное. Разрушение мира Двенадцатый считает высшей справедливостью и высшей карой.

— Пусть засунет свою «справедливость», знаете, куда! — прорычал Ларт, сжимая кулаки. Он подался вперед, обнажая меч и грозно выставляя его вперед, точно готовясь сразить незримого соперника. — Рехи, ты тоже видишь? Видишь этот красный свет на горизонте?

Взгляд Ларта пронзал даль. Он смотрел сквозь горы и ядовитые туманы. Он видел яркий свет красных сумерек.

— Вижу. С первого дня пути. И всю жизнь.

— А я вот только увидел. Красный, как кровь… Как все пороки, замешанные на ней. Все это время, всю свою жизнь я считал, что у нашего мира есть бог, есть тот, кто смотрит за нами.

— Есть, наверное, но это не Двенадцатый, — уточнил виновато Сумеречный.

— И куда он делся? — встрепенулся Ларт, озираясь по сторонам.

Отдохнувший после состояния тьмы, Страж Вселенной просто рассеялся среди камней, смешался с пеплом, который унес вместе с каменной пылью ветер.

— Исчез, улетел куда-то. Это его обычное состояние, — пожал плечами Рехи. — Ну что, разобьем здесь лагерь? Пещера неплохая вроде.

— Вполне, — согласился Ларт.

— Надо поесть, трехногий ты ящер. Эта беготня порядком меня вымотала.

Они кивнули друг другу. Рехи приторочил к поясу костяной клинок, Ларт повесил ножны. Они сидели на камнях и какое-то время не желали шевелиться: навалилась непомерная усталость, а голод оглушил тяжелым обухом.

— Надо встать… — скомандовал Ларт. И они накинулись на еду. На тела себе подобных. Слегка остывшая кровь щедро хлынула в горло, и Рехи застонал от радости. Он так не ел со времен битвы в ущелье и последней оргии в честь победы над людоедами. Но тогда вкус крови отзывался омерзением: на празднике они пожирали пленников. Теперь же досталась настоящая добыча — поверженный враг.

По законам их мира это считалось более чем нормальным, но Рехи даже никогда не задумывался о норме. А Ларт зачем-то думал, только не менее рьяно разгрызал кости. Он торопливо отрывал куски мяса, часть заворачивал в обрывки кожаных одежд врагов — берег на будущее. Ел он все пригодные в пищу органы. С наслаждением вкушал вырванные сердца, как и обещал, выедал мозги, глотал целиком куски лиц и заостренные длинные уши.

— Все… — довольно выдохнул Ларт, облокачиваясь о валун. Им бы еще стоило вернуться назад, чтобы захватить несколько тел, правда, мясо, конечно, быстро портилось, а кровь еще быстрее сворачивалась.

Пелена сытости не велела двигаться. Рехи слегка тошнило, будто он отвык наедаться досыта. Или так действовало недавнее присутствие Сумеречного Эльфа. Вечно он все портил!

— Ладно, теперь пошли за остальными, — скомандовал Ларт. И они вернулись в ущелье. Оказалось, не так уж далеко бежали, просто подъем тропы был слишком крутой, потому отнял немало сил. Ларт торопливо срезал с убитых лучшие куски мяса, вновь завернул в обрывки одежд, соорудив подобие мешка.

«Когда их кровь остынет, а мясо подсохнет, Ларт позволит… питаться собой. Это неправильно. Я же обещал не причинять ему боли. Только как мне отказаться?» — подумал Рехи. Их странный негласный договор продолжал действовать. Впрочем, эти укусы вошли уже в привычку, приятную и волнующую.

— Остальное — ящерам. Не утащим больше. Где-то недалеко есть их гнезда. Когда это мясо закончится, поохотимся.

— Да, — кивнул Рехи, поражаясь, как быстро меняется образ Ларта. То он искал высшие смыслы, то деловито свежевал бывших своих знакомых полукровок. Покончив с этим делом, он спросил:

— Так, Рехи, а теперь рассказывай все по порядку. У нас достаточно мяса, чтобы устроить привал. Поэтому ешь и рассказывай.

К тому моменту они уже устроились в отобранном логове. Пахло там отвратительно. Пол устилали мелкие кости и лоскуты кожи, на сталактитах пористыми шапками наросла сера. Зато подземный источник приносил приятное тепло.

— Ладно, Ларт. Что-то расскажу. Только я сам многое не понимаю.

Ларт задумчиво очищал клинок, любовно полируя его круглым камнем, рассматривал со всех сторон. Рехи так и не научился ценить настоящее оружие, поэтому счел обмен справедливым.

— Хочешь сказать, что мы реально идем к Разрушенной Цитадели? — удивился Ларт.

— А ты все это время думал, что нет?

— Я думал, ты Лойэ свою искать будешь в Бастионе. Хотя, знаешь, вряд ли она могла пройти через этот перевал, даже если добралась до гор, — Рехи глухо зарычал и замахнулся кулаком, Ларт примирительно выставил перед собой руки: — Все, молчу.

— Молчи, — прохрипел злобно Рехи. — Иногда просто нужно верить. Не во что-то вроде культа Двенадцатого, а в кого-то. Я же в тебя поверил.