Николай Ярыгин - Последний хранитель [litres]

– Ну, барон, вы молодец, это же надо, так вот куда пропадали последнее время люди, ну ничего, ничего, разберемся, – не скрывал своей радости Портер.

Последнее время стали поступать постоянные жалобы на пропажу людей – детей, девушек, началось это еще до моего появления в столице. И таких жалоб и заявлений накопилось уже больше сотни.

Граф приказал всему отделу тоже отправляться и заниматься арестованными и вызволенными из подземелья, кому в казармы, кому в тюрьму – проводить опросы, допросы и другие следственные действия. Впереди была неспокойная ночь, да и последующие дни спокойствия не обещали. Мне достались казармы и установление личностей, а также опрос спасенных из подземелья.

Делалось все просто, выяснялось имя, род занятий, место проживания, как попал в подвал. Все тщательно документировалось, после чего опрашиваемому вручалась миска с кашей и вызывался следующий. Утром должны были послать за родственниками или соседями, чтобы подтвердили личность оного, и он или она отпускался с условием прибыть на суд, чтобы свидетельствовать. С детьми поступили проще, с утра глашатай должен был прокричать о том, что, у кого пропали дети, должны прийти и посмотреть, если опознают и те, и другие друг друга, то дети тоже отпускались под роспись забиравшего.

Закончили разбираться под самое утро, передали все списки и самих людей прибывшим нам на замену служащим тайной стражи, и я, а также другие участники операции, отправились по домам. Ехал не спеша, морозец пощипывал щеки, в голове крутились мысли о том, что сейчас смою с себя пот и всю эту вонь, которая, казалось, пропитала всего меня, потом поем и спать.

Вдруг меня словно ожгло между лопаток, я, даже не осознавая, что делаю, резко припал к гриве коня и сполз на землю. В это же время надо мной что-то прошелестело и ударило в стену дома. Я глянул в ту сторону и увидел болт от арбалета, который торчал в каменной стене. Поднырнув под Хитреца, я бросился в ту сторону, откуда, по моему мнению, произошел выстрел. Их было трое, один, упершись ногой в стремя, пытался перезарядить арбалет, двое других вышли мне навстречу, поигрывая мечами. По их поведению и умению держать меч можно было определить опытных бойцов, но меня больше волновал арбалетчик.

Сунул руку в карман, выхватил пару сюрикенов и метнул их в арбалетчика, и только потом выдернул мечи из перевязи. Мечники напали с двух сторон, я еще успел услышать вскрик арбалетчика и улыбнулся – значит, попал, и это на время его отвлечет.

А потом все закружилось в вихре мелькающей стали. Сделал вид, что хочу напасть на одного, сам же прыгнул навстречу другому, отбил его меч, атаковал ноги. Соперник успел отскочить, но я все-таки его зацепил, совсем чуть-чуть, но он вскрикнул, значит, не только сапог разрубил. Переключился на второго и смог его развернуть, так что он на некоторое время перекрыл второму путь ко мне. Отбив несколько ударов, сам нападать не стал, просто оттеснил его к уже хромавшему напарнику и махнул горизонтально мечом в направлении того. И пока раненый пытался отбить удар, я поразил предплечье его руки, державшей меч, и снова переключился на его еще целого напарника. Все-таки ребята были не новички, но слава тому, кто вложил в меня умение работать холодным оружием. Заблокировав меч нападавшего, я ударил его носком сапога между ног и, когда он потерял концентрацию, от души саданул ему эфесом меча в челюсть. Когда мечник упал, потеряв сознание, я кинулся к арбалетчику, который уже оправился от ранения и пытался все-таки взвести арбалет. Изобразил атаку в корпус, а сам нанес ему удар плоскостью второго меча по голове. Он единственный был без шлема, но в каком-то малахае, и поэтому бил я от души, чтобы гарантированно его вырубить.

Тем временем первый подраненный мной нападавший попытался улизнуть и кинулся убегать, при этом заметно хромая, я догнал его в несколько прыжков, заплел ему ноги и, когда он упал, ударил кулаком в голову, гася сознание.

После чего отволок его к остальным, отер пот, заливавший глаза, перевел дух… Управился, мелькнула мысль. И принялся вязать нападавших, располосовав для этого на ленты плащ одного из них, не забыв перевязать того, кому рассек предплечье, чтобы не истек кровью. Руки заметно подрагивали от избытка адреналина в крови, но постепенно все пришло в норму. Подозвал Хитреца и привязал молодчиков к седлу так, чтобы они могли двигаться за конем. Дождался, пока придут в себя, и погнал их в казармы гвардии, откуда недавно уехал сам, при этом внимательно следил, чтобы пленники не переговаривались. Почему в казармы? Просто они были ближе, чем тюрьма или камеры в администрации бургомистра.

По прибытии объяснил дежурному офицеру, кто это и откуда, тот радостно потер руки и дал распоряжение рассадить пленников в разные камеры.

– Барон, ты почему так долго задержался? – окликнул меня граф Грассо, когда я вышел из кабинета дежурного офицера. Видно было, что он устал, глаза были красные от бессонной ночи, но настроение его было приподнятым. Пришлось ему тоже рассказать о нападении и свою версию о том, что нападавшие знали, на кого они нападают.

– Так-так-так, – проговорил задумчиво граф, потом подозвал одного из гвардейцев и попросил его передать дежурному, чтобы задержанных не допрашивали, завтра мы сами с ними побеседуем.

Все-таки со второй попытки я добрался домой, как и планировал, вымылся, поменял одежду и плотно позавтракал или пообедал, время-то уже к обеду подбиралось, а потом лег в постель и сразу же уснул.

После пробуждения пил кофе и размышлял о нападении, странное оно какое-то, неужели это привет из Матенборга? Но откуда они знали, когда я буду возвращаться и как поеду, и вообще, чем больше думал, тем больше у меня возникало вопросов. Сколько я в столице? Совсем ничего, меня даже в отделе не все знают, тем более – место моего проживания. Конечно, надо было сразу мне их потрошить, но если бы была еще ночь, темно, я бы так и поступил. А тут уже рассвело, почти день, посреди города, мелькали обыватели. Нападавшие, скорей всего, рассчитывали на выстрел из арбалета, и если буду только ранен, меня тут же бы добили мечники, минутное дело. Никто ведь не предполагал, да и я сам тоже, что почувствую опасность и среагирую, а потом еще сам кинусь на них, да и о моих талантах обращения с оружием они, по всей видимости, не знали.

Ночью долго ворочался в постели, из головы не шло это нападение, перебирал в уме все события, произошедшие со мной с момента попадания в этот мир. Но так ничего и не разобрав, заснул.

Утром после разминки и кофе поспешил в отдел. Узнав, что граф вчера до самого вечера находился в отделе, а сегодня будет не раньше обеда, я, прихватив с собой писаря, направился в гвардейские казармы. В надежде хоть что-то прояснить о вчерашнем нападении.