Мария Гуцол - Три вороньих королевы [СИ]

— Можно я тоже буду за себя? — девушка улыбнулась. — Так ты с нами? Мне до сих пор не по себе в этом долбанном ущелье.

— Без вопросов, — Хастингс с сожалением отпустил ее. — Когда?

— Да хоть сейчас, — сказал Дилан. — Байк же можно тут оставить? Сходим, а потом обжимайтесь, сколько хотите. Тут недалеко.

Джил покраснела и отступила от Бена на шаг.

Хастингс хмыкнул. Достал из кофра кобуру с револьвером, повесил на пояс, сунул в задний карман джинсов разрешение на ношение. Джил смотрела на него с опаской.

— Ты говорил, с ним что-то не так, — осторожно проговорила она. — Что он проклят или что-то вроде того.

Дилан окинул их странным взглядом, пожал плечами и первым двинулся по тропинке, огибающей заправку. Хастингс взял Джил за руку и зашагал следом. Помолчал немного, подбирая слова.

— Из этого револьвера стреляли в Короля-Охотника, — сказал он наконец. — А такое не проходит даром.

Джил удивленно охнула:

— Кто?

— Скачущая-в-Охоте. До того, как стала его женой. Это раньше был ее револьвер. Поначалу ничего с ним не происходило. Может, нужно было больше времени, может это я его разбудил. Когда выстрелил в Марху. Те, у кого я спрашивал, не смогли сказать точно — сиды все-таки не очень разбираются в револьверах. Не то что в мечах и копьях.

— И что теперь?

— Я думал, суну его под стекло и закрою к чертовой матери. Может, даже выкину или разберу, хрен с ним, что он коллекционный. Он сам пытался заставить меня стрелять. Я чувствовал, как он хочет крови, у меня аж руку сводило от этого желания. Охотник отговорил. Сказал — пусть будет у меня, раз я смог с ним сладить, тогда у Королевского камня. Так безопаснее, чем если он достанется кому-то не тому.

— А если ты не справишься во второй раз? — в голове Джил была тревога, и Хастингс неожиданно подумал, что ему на самом деле приятно, когда она тревожится о нем.

— Охотник редко ошибается в том, что кому по силам, — Бен пожал плечами. Джил поежилась и придвинулась ближе к нему.

Тропа влилась в старую проселочную дорогу. Шумела река. Приблизились горы. Ущелье, пробитое Слаем, начиналось дальше. Дилан замедлил шаг, дожидаясь их. Сказал Хастингсу:

— С этим глазами очень странно. Мне кажется, Слай-Дерро совсем близко, а до него еще идти сколько.

— Его врачи совсем достали, — сказала Джил зло. — Не знаю, чтобы бы мы делали, если бы ты не дал мне телефоны всех тех людей из Байля. А то шарахались черт знает где, вернулись грязные, замученные, как будто из плена террористов, а рассказываем про фейри, каких-то королев, королей. Даже родители поначалу не поверили.

— Так бывает даже в Байле, — вздохнул Хастингс.

— На приставке не могу теперь играть, — без особого расстройства в голове сказал Дилан. — Слишком просто. Вижу все теперь чуть раньше, чем оно происходит. С живыми людьми не так.

Дорога стала тропой, поднялся отвесной стеной противоположный берег Слая. Теперь Хастингс отчетливо различал в воздухе запах хвои. Ему пришлось отпустить руку Джил и пропустить девушку вперед.

— С тех пор, как мы вернулись, — сказала она. — В ущелье еще два раза спускался туман.

— Если сделать все, как сказал Ворон, — откликнулся Дилан, — он там постоянно будет. Так надо.

Будет туман, и будет Граница. Проход на Ту сторону, чужую, опасную. Завораживающую. И обязательно будет нужен кто-нибудь, кто сможет без страха перейти через Границу и вернуть то, что Другая сторона взяла. Они много говорили об этом и с мистером Керринджером, и в сиде Короля-Охотника.

Какое-то время они шли молча, потом Джил обернулась и спросила:

— Ты ведь был еще раз в Бенморе? Той Бенморе, я имею в виду.

— Был, — Бен Хастингс кивнул. — Король-Ворон открыл мне дорогу, а с его волей не станет спорить даже гвиллионская княжна. Так что я сходил. Плащ свой забрал, рюкзак.

Он задумался на несколько мгновений, почесал бритый висок, потом продолжил:

— Они насыпали курган, один для всех троих. Там, где заканчивается власть Короля-Охотника и начинается власть Короля-Ворона. Я принес им саженцы рябины для этого кургана. У сидов раньше был такой обычай — высаживать рябину на могилах. То ли чтобы усмирить духи умерших, то ли чтобы защитить их от чего-то снаружи.

Зажатый в тиски каменных берегов, отчаянно шумел Слай. Ущелье все больше напоминало Бену ту Бенмору, которая принадлежала Другой стороне. Но здесь было биение жизни, которого так мало осталось там. Может, когда Граница будет открыта, станет лучше.

Плутающая между сосен тропа стала шире, и Джил снова пошла рядом с Беном. Она хмурилась, кусала губу, словно сомневалась в чем-то, потом неожиданно спросила:

— Ты к нам надолго?

— Не знаю, — Хастингс замялся, так же мучительно соображая, с какого конца лучше начать. — У меня тут еще дело есть. Если будет Граница, люди будут теряться в тумане. Будут украденные дети, как в Байле. Кто-то должен разбираться со всем этим.

— Наверное, — Джил смотрела на него в упор.

— В общем, я поговорил с мистером Керринджером, он мой наставник или что-то вроде того, он мне поможет. Даст денег без процентов, сведет с нужными людьми. Буду открывать в Иннерглене оружейный магазин. Вроде того, в котором работаю у Керринджера в Байле. А заодно буду ходить на Другую сторону.

— То есть, — Джил прищурилась. — Ты останешься здесь?

Бен кивнул. У него на это были причины. Никто из байльских охотников не знает ни Бенмору, ни Короля-Ворона. В подземных залах гвиллионов родится его сын. Когда-нибудь в родник юности вернется вода. Но самая главная причина шла сейчас рядом с Хастингсом. Он улыбнулся:

— Не прямо сейчас. Нужно кучу всего подготовить. Но останусь. Поможешь мне найти жилье?

— Конечно, — она привстала на цыпочки и поцеловала Бена в щеку.

— Вы там идете вообще? — требовательно позвал Дилан. — Вон, башня уже.

Она действительно была уже совсем близко, зубчатая корона руины, венчающая скалу. Слай огибал ее по крутой дуге, тропа карабкалась по склону. И во всем этом было такое неуловимое сходство с владениями Короля-Ворона, что Хастингс с трудом удержался, чтобы не протереть глаза.

— Они даже называются одинаково — Воронья башня, — проговорила Джил задумчиво. — В моем учебнике по истории архитектуры такая путаница. То ли башня одна, то ли их было две, то ли принадлежали они какому-то древнему королю, то ли не принадлежали. Ничего не понятно. Ни кто построил, ни кто разрушил.

— Я думаю, замок был разрушен, когда появилась Граница. Часть оказалась здесь, вторая там. А построили его гвиллионы. Вроде бы.

Тропа петляла между остатков древних оборонительных валов и сосновых корней. Здесь было так сумрачно, что Бен невольно запрокинул голову, чтобы убедиться — над головой синее небо летней Бенморы, а не свинцово-серое Другой стороны.