Дженнифер Эстеп - Ледяной огонь магии

У меня отвисла челюсть. Было уже достаточно плохо то, что Клаудия заставила меня работать на семью. Но я спасла Девона от повторного похищения, и теперь она угрожала мне? Смертью?

Во мне вспыхнул гнев, тогой жгучий и горький, как кислота. Мои руки сжались в кулаки, и я открыла рот, чтобы высказать Клаудии Синклер то, что я о ней думаю…

— Хватит, мама, — сказал Девон. — Прекрати. Лайла видела, что я сделал. Я не могу скрывать это от неё. Больше нет.

Клаудия втянула в себя воздух.

— Девон, подумай. Ты не знаешь, о чём говоришь. Чем больше людей знают об этом, тем большей…

— …я подвергаюсь опасности, — закончил Девон. — Конечно. Я уже давным-давно это осознал.

Он уставился в камин, хотя там не было огня. Интересно, вспомнил ли он тот день на Главной аллее, когда моя мама спасла его и Клаудию? Я всегда удивлялась, почему на него напало так много человек. Я предположила, что это из-за какой-то семейной вражды, но теперь начала подозревать, что настоящей причиной могла быть его особая сила.

Девон стряхнул свои воспоминания и повернулся ко мне. Несмотря на его браваду, беспокойство в его зелёных глазах заставило сжаться моё сердце.

— Это мой талант, — объяснил он. — То, что я сделал с парнем в библиотеке… это называется принуждением. Я могу приказать человеку сделать что-то, и он делает, хочет он того или нет.

Принуждение — это редкий талант. Я уже о нём слышала, но ещё никогда не встречала человека, который мог заставить других действовать против своей воли. Неудивительно, что таинственный незнакомец хотел похитить Девона. Пока он будет удерживать Девона в плену, Девон и любой, кого Девон должен контролировать, будут делать то, что он хочет.

Или, ещё хуже, таинственный незнакомец мог присвоить талант Девона себе, вырвав магию прямо из тела Девона и убить его в процессе. Моя мама всегда боялась, что тоже самое может случиться со мной, если кто-то узнает о моей впитывающей магии.

— Потрясающий талант, верно? — Девон горько рассмеялся. — А теперь расскажи ей остальное.

Клаудия покачала головой.

— Больше нечего рассказывать.

Мускул на подбородке Девона задёргался.

— Ты прекрасно знаешь, что это неправда, — он набрал в лёгкие воздуха и снова посмотрел на меня. — Это причина, по которой умер мой отец. Его убили из-за моего проклятого таланта.

Он произнёс словно талант, как проклятье. Возможно, для него это действительно было проклятьем.

Клаудия вздохнула.

— Девон, ты точно не знаешь…

— Нет, — тихо сказал он, и его зелёные глаза потемнели от вины. — Я знаю.

Девон вскочил на ноги и протопав к двери, распахнул её. Он вышел из библиотеки и захлопнул за собой. Мы с Клаудией некоторое время молча сидели.

— Кто ещё об этом знает? — спросила я, когда исчезло последние эхо стука двери.

Клаудия уставилась на закрытые двери.

— Только несколько членов семьи. Анджело, Феликс и Реджинальд. Некоторые из пикси, в том числе Оскар. Люди, которые никогда не предадут семью или Девона. Люди, которым я доверяю.

Это означало, что она не доверяла мне. Но это и так понятно.

— Я надеюсь, что ты сохранишь это знание в тайне, — чопорно сказала Клаудия. — Если не ради Девона, то ради себя. Чем больше людей об этом знает, тем больше опасность, в которой находится мой сын. И, соответственно, все остальные в семье. Особенно ты, так как, похоже, ты ему нравишься.

— Да, — съязвила я. — Спасибо за беспокойство о моём благополучии.

Клаудия прищурилась.

— У тебя слишком длинный язык.

— В этом я похожа на мать.

Что-то промелькнула в её глазах. Это было почти похоже на… болезненное сожаление. Но не успела я его увидеть, как оно уже исчезло. Я смотрела на неё, и у меня возник вопрос, может я не единственная, кто хранит здесь секреты. Однако её лицо снова стало таким же холодным, как всегда.

— Всё же ты должна проявлять больше уважения, особенно к главе твоей семьи.

Снова мои руки сжались в кулаки.

— Вы не моя семья, мафия или что-то ещё.

Клаудия подняла подбородок ещё выше.

— Я глава семьи Синклер, и ты будешь обращаться ко мне соответственно.

— Ага. Потому что вы так добры и щедры ко всем членам вашей семьи. Как, например, ко мне, девушке, которой вы менее, чем за неделю уже во второй раз угрожали смертью. Это действительно лучший способ завоевать мою преданность.

Я не думала, что это возможно, но её лицо стало ещё холоднее, будто её красивые черты лица были вырезаны из камня. Мрамор, оставленный снаружи в бушующую метель, скорее всего, был бы теплее, чем выражение её лица. Клаудия открыла рот, вероятно, чтобы ещё раз пригрозить мне, но я подняла руку, чтобы остановить её.

— Да, да. Я знаю. Если скажу кому-нибудь хоть слово о Девоне, вы меня убьёте. И давайте, на всякий случай, включим в угрозу Мо, потому что, похоже, так вы всегда поступаете. Что же, не волнуйтесь. Я не собираюсь никому рассказывать о таланте Девона, но вовсе не из-за ваших угроз. Ваш сын… он действительно хороший парень. Он не заслуживает того, чтобы его похитили или убили или вырвали талант из тела.

— Ты просишь меня довериться тебе? — спросила Клаудия. — Признанной лгунье и воровке?

Я пожала плечами.

— Не похоже, что у вас есть большой выбор. Отстой, не правда ли? Когда тебя кто-то держит за горло? Когда этот кто-то может забрать того, кого ты любишь, просто сказав несколько слов не тому человеку?

Клаудия моргнула, как будто ещё никогда не смотрела на это в таком свете.

Не удосужившись дождаться её ответа, я встала и выбежала из библиотеки.

Я должна была пойти в свою спальню, чтобы принять душ и смыть остатки крови, но выскользнула на один из балконов, взялась за ближайшую водосточную трубу и начала карабкаться наверх.

Бах.

Бах. Бах.

Бах.

Я преодолела лишь половину пути, когда услышала, как что-то методично бьют.

Там наверху был Девон, как я и предполагала.

Я продолжила подниматься и, в конце концов, с водосточной трубы забралась на крышу. Девон стоял посреди конструкции для тренировок, избивая тяжёлую боксёрскую грушу. Дежавю. Он демонстративно проигнорировал меня. Не смеши. Как будто это заставит меня уйти.

На это раз я не стала ждать, пока он попросит меня сесть. Я направилась к дальнему концу террасы, плюхнулась на один из шезлонгов и взяла яблочный сок из сумки-холодильника. Я открыла бутылку и начала пить сок, положив ноги на железные перила, которые окружали террасу. А потом просто стала ждать.

Девон ещё целых десять минут изо всех сил беспощадно колотил грушу, пока, наконец, не выплеснул достаточно своего гнева, вины и печали, чтобы закончить. Он опустился на шезлонг рядом со мной и схватил бутылку воды.

Несколько минут мы просто сидели, и только его резкое, хриплое дыхание нарушало тишину.