Дженнифер Эстеп - Ледяной огонь магии

— Мне жаль, что такое случилось с твоим отцом, — наконец сказала я. — Я знаю, что значит потерять того, кого любишь.

Девон кивнул в знак того, что принимает моё сочувствие, но его лицо выглядело теперь ещё печальнее, чем раньше. Он указал на тяжёлую грушу, которая всё ещё раскачивалась.

— Всё это построил мой отец, — сказал он. — Конструкцию для тренировок. Фонари. Он повесил боксёрские груши, гамак и всё остальное. Ему очень нравилось заниматься боксом, а здесь наверху он прятался от всей семьи, даже от мамы. Будучи ребёнком, я проводил здесь часы, наблюдая, как он тренируется. Слушал, как он говорил о безукоризненном ударе.

— Ты поэтому почти никогда не носишь меч?

Девон кивнул, и на его лице промелькнула улыбка.

— Папе нравилось решать определённые проблемы кулаками. Думаю, мне тоже. Знаешь, иногда приятно просто что-то поколотить.

— Да.

Он напряжённо выдохнул.

— Если бы только умер мой отец, это было бы одно. Но всё не так.

— Что ты имеешь в виду?

Он прижал бутылку с водой ко лбу, как будто конденсат на пластике мог охладить его бурлящие мысли.

— Я имею в виду, что вовлечена вся семья. Моя мама, Феликс, Анжело, Грант, Реджинальд, охранники, пикси. Все вокруг меня в опасности, когда я спускаюсь на Главную аллею или выхожу за пределы особняка. Все близкие мне люди. Все… кто для меня дорог.

Он не смотрел на меня, когда говорил последнее предложение, но моё сердце всё равно затрепетало.

— Из-за меня они все в опасности, — продолжил он. — Потому что у меня есть этот талант принуждения, а некоторые люди убьют любого, кот встанет у них на пути, только чтобы забрать мою магию себе.

— И это то, что случилось с твоим отцом?

Он кивнул и начал ковырять этикетку на бутылке.

— Всё было точно так же, как в ломбарде и библиотеке. Мы вдвоём пошли на вечеринку, которую Итосы устроили для всех семей. Когда она закончилась, мы решили ещё пройтись по Главной аллее. Но как только мы добрались до машины на семейной парковке, нас окружили эти парни.

— Это был таинственный незнакомец? Ты его видел?

Девон покачал головой.

— Нет. Всё случилось так быстро, и было слишком темно, чтобы я мог разглядеть чьё-то лицо. Мы с папой сражались с ними как могли, но потом папа, чтобы защитить, заградил меня своим телом, — он замолчал на мгновение. — И парень пронзил его мечом.

Я помедлила, но потом взяла его руку и сжала. Его пальцы были тёплыми, опухшими и разбитыми. И они были потными, потому что он так долго бил по боксёрской груше. Но Девон ответил на пожатие, обхватив своими пальцами мои, словно они были чем-то драгоценным, с чем нужно обращаться очень осторожно.

Его большой палец лениво поглаживал мою кожу, так нежно, словно это капля дождя, скользящая по ней снова и снова. Мой живот сжался, и тело охватил жар.

— Иногда мне хочется избавиться от моей дурацкой магии, — пробормотал Девон. — Я не хочу её. И никогда не хотел.

— О, прямо не знаю, — протянула я, пытаясь сосредоточиться на словах, а не прикосновении его кожи к моей. — Думаю, что это крутой талант. Заставить людей делать всё, что пожелаешь, всего с помощью нескольких слов. Мне бы хотелось использовать его на Оскаре, хотя бы для того, чтобы немного ему понравиться.

— Так можно было бы подумать, но потом ты поймаешь, что всё это не по-настоящему, — ответил Девон. — К чему я могу принудить людей… это не то, чего они хотят. Это может прозвучать банально, но мне хочется, чтобы люди любили меня, ради меня самого, а не потому, что я могу их заставить или потому, что я сын моей матери или из-за положения в семье. Понимаешь? — он встретился со мной взглядом. — Это одна из вещей, которые мне нравятся в тебе, Лайла. Тебя такое не волнует.

— Только одна? — подразнила я, пытаясь заставить его улыбнуться, чтобы он забыл о своей вине и скорби хотя бы на несколько мгновений.

— Только одна, — его голос стал хриплым и более глубоким. — Если хочешь, я мог бы перечислить все остальные.

Наши взгляды встретились, и сработало зрение души, показывая мне все его эмоции, которые я ощутила сама, интенсивнее, чем когда-либо прежде. Его сердце всё ещё болело от этой душераздирающей вины, и так будет всегда. Но та горячая искра, которую я увидела внутри него в тот первый день в «Раззл Даззл», наконец превратилась в пылающий огонь, который прямо сейчас горел так же ярко и горячо, как мои собственные чувства.

Девон помедлил, затем немного наклонился вперёд. У меня перехватило дыхание.

Он снова придвинулся чуть ближе, и я облизала губы. Потом ещё ближе, настолько близко, что его тёплое дыхание коснулось моей щеки, а его запах ударил в нос, этот резкий свежий запах сосновых иголок. Чистый и свежий, такой же, как он, внутри и снаружи. Я вздохнула.

Внезапно мне захотелось прикоснуться к нему, провести пальцами по резким контурам лица, а затем заскользить ниже, к тёплым, восхитительным мышцам…

— Лайла, — прошептал он.

Меня охватила дрожь, настолько мне понравился звук моего имени на его губах, которые были душераздирающе близко к моим…

— Вот вы где! — крикнул голос.

Я отпрянула. Чары спали, а реальность обрушилась на меня, словно удар. Я чуть не поцеловала Девона Синклера. Парня, которого я на протяжении многих лет винила в убийстве моей мамы. Парня, который перевернул мою жизнь с ног на голову, появившись в «Раззл Даззл». Пареня, из-за которого меня чуть не убили сегодня вечером.

Но Девон посмотрел на меня этими зелёными, словно лес глазами, и я забыла обо всём, осталось только желание обнять его за шею, прикоснуться к губам и прижаться к нему всем телом, пока мы не вспыхнем и не сгорим от жара, темноты и опасного вихря чувств. Часть меня всё ещё хотела этого, жаждала так сильно, что это почти причиняло боль.

На крыше раздались шаги, и появился Феликс.

— Ты ведь знаешь, что сидишь в моём шезлонге, верно, Лайла? — спросил он дразнящим голосом.

— Я не знала, что на нём написано твоё имя, — возразила я, чтобы выглядеть хладнокровной и сделать вид, что всё в порядке, хотя моё сердце колотилось как башенное и в то же время было разбито по многим причинам.

— Уверен, что смогу попросить одного из пикси помочь мне с этим, — сказал он.

Я встала.

— Ну, мне бы не хотелось доставлять им сейчас ещё больше проблем, когда они, вероятно, уже заняты приготовлением моего бекона на завтрак.

Феликс отмахнулся.

— Сядь обратно. Я пошутил. Я могу как-нибудь принести ещё один шезлонг…

— Всё в порядке. Я всё равно собиралась уходить.

Я не смотрела на Девона, но чувствовала его горящий взгляд на моём лице.

— Ты уже устала от Мистера Мрачные Мысли? — снова подразнил Феликс.

— Да, — я выдавила улыбку. — Именно так.

Феликс посмотрел на меня и Девона, затем нахмурился.