Анна Бахтиярова - Месть Осени

Что-то мелькнуло в траве, и Мари остановилась. На дорожку выкатилась бусина. Сама по себе. Странная бусина. Ярко-красная. Со звездой внутри светящейся золотом. Нет, Мари и не думала прикасаться к диковинке. Слишком подозрительная, будто кто-то нарочно кинул, хотя вокруг не видно ни души. Она склонилась над бусиной, чтобы рассмотреть получше, понять, с чем имеет дело. А в следующий миг… В следующий миг наступила тьма. А еще ощущение полета. Бесконечного полета в никуда…

Звуков не было. Как и красок. Только черные и белые цвета. И снег. Много снега.

Мари стояла посреди сугробов раза в три выше нее на ледяной дорожке. Та бежала вперед извивающейся лентой. В летнем платье полагалось мерзнуть, но не ощущалось и намека на холод, а изо рта вместе с дыханием не вырывался пар. Будто Зима вокруг — лишь декорация.

Сон? Но ведь во сне не полагается знать, что ты спишь.

Мари пожала плечами и сделала осторожный шаг по льду. Еще один. И еще. Не стоять же на месте, как столб, в самом деле. От этого ничего не изменится.

…Увы, она шла, поскальзываясь, минут десять, а то и больше, но ничего не происходило. Наверное, стоило встревожиться. Или испугаться. Задаться вопросом, куда делся посёлок и стражники. Точнее, куда попала она сама. Но страха не было. Только легкое любопытство. Интуиция подсказывала, что ничего опасного не происходит. По крайней мере, смертельно опасного. Жизни ничто не угрожает. Но вот возвращение под вопросом. С каждой минутой Мари всё сильнее ощущала потерю связи с домом, будто закрывалась невидимая дверь. Плотно. На множество замков.

— Здесь есть кто-нибудь? — позвала Мари, устав от вида бесконечных сугробов и тишины.

Никто не ответил. Не издал ни единого звука.

Она продолжила путь в надежде, что однообразная картина когда-нибудь закончится. Прошло не меньше получаса, прежде чем терпение лопнуло, и Мари остановилась. Посетила идея. Не факт, что гениальная. Но попробовать стоило. Вспомнились события полуторагодовалой давности. Нападение Фина Майли на срединной территории, его смерть от рук Весты и исчезновение тела под сугробами. Инэй тогда поднял в воздух целый пласт снега, чтобы спрятать под ним мертвого Фина.

Тогда подобное умение Мари показалось невероятным. Теперь она и сама так могла.

Пальцы легко сплели нужный узор. Без ошибок и неточностей. Но снег не сдвинулся с места. Мари повторила попытку. Без толку. Попробовала другое плетение, любимое — узор исправления, однако и он не сработал. Тогда тайная Принцесса сложила Королевский узор в три движения, чтобы вызвать метель, но снова постигла неудача. Хваленный погодный дар первой степени иссяк. Или же он просто не работал в этом странном месте.

Вот теперь точно следовало занервничать. Без способностей и постоять за себя не удастся. Но Мари только топнула в сердцах и упрямо зашагала дальше.

…Постепенно в ногах появилась усталость, а в животе сердито заурчало, напоминая о пропущенном ужине. В голове роились дурные мысли. Не о собственной судьбе. Мари с детства привыкла считать, что ее не ждет ничего хорошего. Она думала о родителях, которым придется нелегко, если вновь обретенная дочь бесследно исчезнет. Вспоминала слабохарактерного двоюродного брата, которому таки придется взойти на престол и взвалить на себя бремя правления в Зимнее Время Года. Он ведь не справится. Ни за что не справится…

Ну что за жизнь такая безумная? Не погибла в овраге и от рук убийцы, выбралась из сознания Яна, сумела обойти пророчество Фабьена, а теперь… теперь сгинет непонятно где. И отнюдь негеройски. Разве не глупость?

— Эй, тебе здесь не место!

Мари вздрогнула и завертелась.

Ничего не изменилось. Сплошные сугробы. Черно-белый пейзаж.

Но она слышала голос. Старческий голос. Точно слышала!

— Я с тобой говорю, девчонка! Отвечай, когда к тебе обращаются!

Сугробы. Снова сугробы. Вот только…

Боковым зрением Мари выхватила фигуру в темно-синем балахоне. Женскую. Расплывающаяся старуха стояла на траве, опираясь на палку, и качала головой. Негодовала, без сомнений.

Но почему на траве? Мари не понимала. Словно на одной картине нарисовали другую, и теперь та — первая — просвечивала.

— Возвращайся. У стихий свой мир. Своя судьба. Здесь вашей магии путь закрыт.

— Как?! — вскричала Мари. — Как вернуться?!

Сейчас ее ни капли не интересовали личность старухи и странные слова. Если есть шанс оказаться дома, надо действовать, а не задавать вопросы.

— Так же, как пришла!

— Но я не приходила! Я не понимаю, почему попала сюда! Я просто шла, а потом увидела катящуюся бусину!

Старуха зарычала. Правда, зарычала. Как дикий зверь.

— Значит, кто-то играется с древний магией, — она ударила палкой (или это был посох) о землю, и та заходила ходуном. Лед под ногами тайной Принцессы пошел трещинами. — Найди негодника! Найди бусины! Не допусти повторения былого! Стихийники должны оставаться за гранью!

— Какой еще гра…

Вопрос потонул в грохоте. Уши заложило, перед глазами заплясали огненные всполохи, а в следующий миг Мари увидела собственные пальцы, вцепившиеся в траву. Она подняла голову и осознала, что стоит на четвереньках. На том самом месте, где внезапно закончилась прогулка. Только в поселке уже не вечер, а день. Солнце в зените…

— Я не понимаю. Прошло часа три. Не больше. В смысле, «там».

Мари виновато смотрела на родителей. Да, она ничего не сделала и всё же чувствовала ответственность за случившееся. А как иначе, когда у матери лицо опухло от слёз, а отец настолько бледен, что кожа того гляди начнет просвечивать. Поволноваться обоим пришлось всерьез. Особенно непросто, когда не знаешь, что предпринять. Одно дело — реальные враги, причинившие вред, другое — исчезновение ребенка неизвестно куда. Оба стражника клялись, что Мари шла в двух шагах от них и вдруг растворилась прямо в воздухе. Только красное свечение осталось на пару минут, а потом и оно погасло.

— Тебя не было четырнадцать часов, — проговорил Инэй с надрывом в голосе. Он смотрел так, будто не мог поверить, что дочь стоит перед ним.

Королевская семья встретилась в Шеруме. Подальше от посторонних глаз. Мари прошла через Зеркало в доме совета под предлогом, что отправляется в Зимний Дворец.

— Простите, — пробормотала она, не смея взглянуть на мать. — Я не понимаю, что произошло. Бусина… она просто катилась. Я к ней не прикасалась, но… но…

— Как она выглядела?

Вопрос задали не родители, а нареченный наставник, вошедший в гостиную.

— Грэм! — оживилась Мари, забыв обо всем на свете. — Как всё прошло? Что с Далилой?

— Я задал вопрос, — отрезал тот.

— Я тоже!

Накрыла паника, не посетившая посреди сугробов. Грэм уходит от ответа, потому что считает дело несущественным? Или… или…