Элизабет Корр - Корона когтей [litres]

Через два дня после моей ссоры с Ароном Ланселин добирается до Цитадели, хотя я не знаю, как ему удалось лететь. Как только я вхожу в его комнату, я понимаю, что мой дворецкий – тень того человека, которого я видела в Мерле после нападения. Он совсем ссутулился, темная кожа обрела пепельный оттенок, а глаза… Он смотрит на меня, но не видит.

– Ланселин… Мне так жаль. По поводу Люсьена. По поводу всего. Нет никаких известий о местонахождении вашей жены или другого сына?

Он качает головой и отодвигает от себя свечу, которая горит на столе.

– Должно быть, Люсьен их где-то прячет. Если они пошли с ним силой или по собственной воле… – он нащупывает печать дома Сигнус Атратис, которую так долго носил на шее. – Я должен вернуть это вам.

Я беру ее у него, глядя на знакомые очертания.

– Я знаю, что вам придется сделать, – бормочет он. – Я понимаю, что вам, возможно, придется его убить.

Его комментарий заставляет меня замолчать. Я думала о том, чтобы схватить Таллис и Зигфрида. О приказе их казнить. Но я пока не могу заставить себя подумать о том, чтобы сделать то же самое с Люсьеном.

Возможно, Ланселин чувствует, насколько мне некомфортно.

– Он выбрал свою сторону, Адерин. Люсьен будет опасным противником. Вы не должны рисковать, проявляя к нему милосердие, – мой дворецкий откашливается и отворачивается от меня. – Если он действительно способен предать свой доминион и свой народ, чтобы встать на сторону женщины, которая их уничтожит, то он не заслуживает пощады.

– Но… он все еще ваш сын, Ланселин.

– Уже нет. После того, что он сделал… – он еще больше сгорбился в кресле. Горе, которое он излучает, заразительно. Отчаяние оседает на моей коже, как снег, меня пробирает холод сильнее, чем любой настоящий мороз.

– Мне нужно идти, милорд, но я вернусь через несколько дней. Летия придет к вам, так что, если вам что-нибудь понадобится…

– Благодарю вас, Ваше Величество, – он берет со стола книгу и начинает переворачивать страницы. Но когда я оглядываюсь, как раз перед тем, как закрыть дверь, книга уже лежит у него на коленях, а он снова смотрит в никуда.

На востоке показываются первые звезды, и шесть моих спутников ждут меня на посадочной платформе. Летия тоже там. Она в перчатках, и я на мгновение беру ее руки в свои.

– Будьте осторожны, Ваше Величество. Надеюсь, вы найдете то, что ищете.

– И я тоже, моя дорогая подруга, – я кладу ей в руку камень удачи. – Пока я не вернусь.

Она отступает в безопасную Цитадель. Я задерживаюсь еще на минуту, гадая, придет ли Арон попрощаться с нами. Но он этого не делает. И я больше не медлю.

Время пришло.

Не успели мы отдалиться, как Верон задал мне вопрос:

«Это верный путь? Вы сказали, что мы летим в Олорис».

Тишина меняется – я чувствую любопытство остальных моих спутников. Все, кроме Одетты, ждут моего ответа.

«Боюсь, я солгала, милорд. Мы летим на север».

Первый ночной полет доставляет нас в Рогаллин Мэнор за пару часов до рассвета. На посадочной платформе горят лампы, и я едва могу разглядеть двух тяжело одетых бескрылых, ожидающих в дальнем конце рядом с кучей мантий. Леди Виржиния прислала записку, оповестив слуг о приезде своих друзей; они знают, что мы дворяне, но не более того. В этом путешествии мы не будем использовать указания на ранг или семью. У всех нас с собой непромокаемый пакет, в котором лежит набитая мехом мантия, пара легких сапог и кинжал – все для исследования Вспаханных земель. Лорды Лин и Пир, два джентльмена Пианета, несут свертки побольше, в которых, как я подозреваю, дополнительное оружие. Мы приземляемся, принимаем человеческий облик и снимаем свертки с шеи, слуги спешат вперед с мантиями. Я не привыкла летать с грузом; мышцы у основания черепа покалывает, боль растекается вниз по позвоночнику и плечам. Мы следуем за слугами в увешанный гобеленами вестибюль и обнаруживаем еще одного слугу, одетого в золотисто-зеленую ливрею дома Сигнус Ланкорфис.

– Леди Нисса, – он кланяется. – Добро пожаловать обратно в Рогаллин. Ваша комната приготовлена, а для ваших друзей – гостевые комнаты на втором и третьем этаже. В каждой комнате вы найдете одежду на выбор, – его взгляд быстро скользит по нам, задерживаясь на узлах, которые мы сжимаем в руках. – Если джентльмены пожелают пройти со мной на третий этаж…

– Спасибо, Глиск. Дамы и Верон, вы последуете за мной?

Мы молча поднимаемся по покрытой ковром лестнице на следующую площадку. Отсюда Нисса ведет Одетту, Верона и меня по узкому коридору, а Глиск и остальные продолжают подниматься. Она указывает на дверь.

– Это моя комната. Комнаты для гостей – те три двери в конце.

– Спасибо, Нисса. Отправляйтесь отдыхать. Мы можем позвонить, если нам что-нибудь понадобится.

Она кивает и исчезает в своей комнате, а мы идем дальше. Одетта прощается у соседней двери. Две другие комнаты расположены напротив друг друга и разделены окном, вделанным в боковую стену коридора. Я ненадолго останавливаюсь, пытаясь разглядеть, что может скрываться в темноте за домом, но до рассвета еще почти час. Все, что я вижу, – это мое собственное отражение, разбитое на осколки освинцованными стеклами. Шея все еще болит; когда я отворачиваюсь от окна, внезапный укол боли заставляет меня вздрогнуть.

– Клянусь Жар-птицей, мне нужно стать сильнее. Спокойной ночи, Верон.

– Подождите… – все еще стоя у меня за спиной, он кладет свой сверток и опускает руки мне на плечи. – Я думаю, что смогу облегчить ваш дискомфорт. Можно?

– Если вы думаете, что это поможет.

Он начинает разминать мои мышцы, крепко массирует через тонкую ткань мантии, надавливая кончиками пальцев, чтобы ослабить напряжение, не причиняя мне боли. Мои плечи опускаются, когда боль ослабевает. Это ощущение настолько приятно, что я заставляю себя положить свою руку на его, чтобы остановить.

– Спасибо, Верон. Это очень… помогло. Как вы этому научились?

– Наш отец заставлял нас с Валентином упражняться в переноске тяжелых грузов во время полета. Мы научились заботиться о боли и травмах друг друга.

Я пристально смотрю на него.

Он смеется, его темные глаза щурятся.

– Все было не так плохо, как кажется. А умение перевязывать раны или просто сделать комфортно – полезный навык.

– Верно, – между нами воцаряется молчание. Затягивается. – Ну что ж, спокойной ночи.

Верон берет меня за руку.

– Я почувствовал вашу грусть, когда мы летели. Ваш разум был окутан… – он поморщился, – серостью.

Я не знаю, что сказать. Это риск, на который мы идем, когда летим с другими. Сила, которая позволяет нам общаться через разумы, также открывает наши чувства другим. Я надеялась, что спрятала свое горе достаточно глубоко, чтобы скрыть его. Но, видимо, нет.