Элизабет Корр - Корона когтей [litres]

Когда мы оказываемся невидимыми из Эйрии, я поворачиваюсь к Верону.

– Адерин… – он кладет руки мне на плечи. Он думает, что я привела его сюда, чтобы поцеловать.

– Почему Валентин назвал вас убийцей? Что происходит?

Он отшатывается от моих слов, отдергивает руки, но тут же спохватывается и кривит губы в подобии улыбки.

– Вы это слышали? – Верон неуверенно смеется. – Мой брат сердится на меня. И возможно… – он пожимает плечами, – возможно, он прав.

– Это как-то связано с Ароном? Валентин винит вас в том, что случилось с Одеттой и остальными? Или Таллис захватила кого-то из ваших людей?

Еще одно пожатие плечами. И я впервые замечаю темные тени под его глазами.

– Валентин во многом винит меня.

– Но вы же не убийца…

Он наклоняется, чтобы поднять камень. Швыряет его в реку.

– Вы в этом уверены?

Сомнение, холодное и внезапное, скользит по моей спине.

– Вы совсем меня не знаете, Адерин. Вы не знаете, на что я способен, – Верон качает головой и отворачивается. – Хотя я и пытался вам сказать, – он снова смотрит на меня. – Я сделаю все, что угодно, чтобы вернуть моим людям их дом.

Мое сердце бьется так быстро, что меня тошнит.

– Что вы сделали?

– То, что должен был сделать! – рявкает он, его внезапный гнев заставляет меня отступить. – Фрайанландия угрожает вторжением, а вы отказываетесь сделать что-то большее, чем предоставить нам убежище, а между тем у моего народа нет ничего. Ни дома, ни средств к существованию, ни будущего. Ничего, – он делает глубокий вдох. – Я слышал, как вы говорили о своей любви к Атратису. Вы такая же, как я. Валентин называет это предательством, но вы поступили бы точно так же, если бы до этого дошло.

Словно зажгли свечу. Или кусочки головоломки сошлись вместе. В моей голове внезапно встают на свои места мелкие детали. Как Верон пытался уговорить нас спуститься на посадочную площадку за моими покоями, хотя я не помню, чтобы когда-нибудь говорила ему, что такое место существует. Дело в том, что Зигфрид узнал его и велел молчать. Мне вспоминаются слова Крэксби: его замечание о том, что фрианская сторона Вобана была полна селонийцев со времен революции.

Эорман не укрывал Таллис. Они с братом были при селонийском дворе…

Я сглатываю подступающую к горлу желчь.

– Вот почему вы не хотели, чтобы мы провели ночь в Рогаллине, вот почему вы так стремились, чтобы мы немедленно вернулись в Цитадель: на случай, если люди леди Виржинии получат известие о вторжении. Вы не хотели, чтобы они предупредили нас. Вы должны были доставить нас прямо к Зигфриду, – Верон не смотрит на меня. – Что они вам обещали? – он не отвечает, и я толкаю его. – Скажите мне!

– Как только они займут трон, они помогут мне вернуть Селонию. И тогда мы заключим союз против Фрайанландии. Они обещали мне, что я смогу заполучить и вас.

– Вы… – я поднимаю руку, чтобы ударить его, но он хватает меня за запястья.

– Послушайте меня, Адерин: вы не сможете победить. Таллис слишком сильна. Слишком… безумна. Если вы хотите положить конец этому кровопролитию, если вы хотите спасти себя и Арона, вы должны отказаться от короны и подчиниться ей…

– Подчиниться? Вы что, с ума сошли? – я тщетно пытаюсь освободиться от его хватки. – Вы хотите, чтобы я предала свой народ? Подчинилась тому, кто разрушит королевство, кто уже поклялся убить меня?

– Я смогу защитить вас.

Идея настолько нелепа, что я смеюсь.

– Вы видели, что сделал Зигфрид. Как именно вы собираетесь меня защищать?

– Но я не знал, что Зигфрид собирается убить Одетту и остальных, – он повышает голос. – Клянусь. Как только все закончится, я отвезу вас в Селонию. Там вы будете в безопасности, – он притягивает меня ближе. – Я позабочусь о вас. И, может быть, со временем…

– Что? Вы думаете, если меня отдадут вам как трофей, как собственность, то, в конце концов, я вас полюблю? Ваш брат прав: вы убийца. И вы такой же сумасшедший, как Таллис. Я никогда не смогу полюбить такого, как вы. Вы мне отвратительны.

Глаза Верона сужаются.

– Я нравлюсь вам достаточно сильно, чтобы целоваться со мной, – его хватка на моих запястьях становится сильнее, и он тяжело дышит, его рот искривился от боли и ярости. На мгновение – достаточно долгое, чтобы страх пробежал по моим венам и превратил в лед мою кровь, – я задаюсь вопросом, переживу ли это.

Река сильно шумит. Услышит ли кто-нибудь, если я закричу?

Я пинаю его в голень. От неожиданности он ослабляет хватку, давая мне возможность выдернуть левую руку и выхватить его кинжал из-за пояса.

Но я не направляю его на него. Повинуясь инстинкту, я поворачиваю лезвие на себя, впиваясь в мягкую плоть своей груди.

– Тогда вам лучше убить меня. Потому что это единственный способ доставить меня в Селонию – мертвой. Я никогда не подчинюсь Таллис. И я никогда не подчинюсь вам. Убейте меня сейчас, и, может быть, у вас будет время сбежать. Ваш брат, возможно, уже рассказал Арону о том, что вы сделали.

Капелька пота стекает по щеке Верона, когда он смотрит на меня. Его хватка на моем другом запястье ослабевает. Я отстраняюсь и толкаю его так сильно, как только могу, заставляя споткнуться. Он теряет равновесие на каменистой осыпи и скользит, пока не оказывается наполовину в реке, наполовину на берегу. Но он не пытается встать. Просто лежит, опершись на локоть, обхватив голову руками.

Я достаю из кармана свой кинжал и встаю над ним.

– Вы ошибаетесь, Верон. Я не такая, как вы. Я бы умерла за Атратис, но не стала бы заключать договор с самим адом, чтобы спасти его. А что касается Арона и меня – мы приютили вас. Мы предложили вам дом, мы дали вам возможность обрести другое будущее. Правда, мы не помогли вам бороться за вашу любимую Селонию. Но вам никогда не приходило в голову, что Селония, которую создали вы и ваши собратья-дворяне, не стоит того, чтобы ее спасать?

Он не отвечает. Не смотрит на меня.

– Поднимайтесь на ноги. Мне стоит убить вас там, где вы лежите, но мы пойдем к Арону. Это он потерял свою сестру из-за вашего предательства. Если он хочет получить взамен вашу жизнь, я не стану его останавливать.

Верон подполз к берегу реки, плеснул немного воды на лицо и с трудом поднялся.

– Я готов.

Я провожаю его, угрожая острым ножом, обратно по ущелью, но как только мы приближаемся к Эйрии, я прячу оружие в карман. В голове у меня уже складывается план, и я не хочу привлекать к себе или Верону никакого внимания. Эмет, если он жив, еще не добрался до Эйрии, но его лейтенант, Денби, среди темных стражников у ворот.

– Где король?

– Полагаю, в своих покоях, Ваше Величество.

– Отправьте к нему одного из ваших людей и попросите его прийти в башню. Скажите ему… скажите, что я хочу показать ему кое-что важное. Сообщение, которое мы получили, – надеюсь, я напустила достаточно морока, чтобы запутать любого, кто слышит, но не настолько, чтобы Арон проигнорировал мою просьбу. – И я хотела бы, чтобы вы сопровождали нас.