Джордан Ривет - Художница проклятий [litres]

– Арчер не откажется от своего долга, – сказала Джемма. – Он отправился сюда, чтобы восстановить семью и изменить то, как Ларки относятся к своим подданным. Он сможет сделать много хорошего для этих земель. Не делай ситуацию сложнее, чем она должна быть. Если он тебе небезразличен, оставь его в покое и исчезни.

Земля грохотала под ними и над ними. Где-то на горе разворачивалось сражение. Где-то там Арчер рисковал жизнью, чтобы искупить грехи брата. Брайер знала, что у Арчера и Мэй было общее прошлое, возможно, даже романтическое прошлое, однако девушка не могла свыкнуться с мыслью, что у них будет общее будущее. Тем не менее, ее возмущало, что ей об этом говорила Джемма, а не сам Арчер.

– Какой у вас во всем этом интерес? – спросила она. – Вы работали в замке Ларка. Вы были наставницей Арчера или что-то в этом роде, так ведь?

– Я его мать.

Руки Брайера дернулись, размазывая краску по стене. Ответ, казалось, непроизвольно сорвался с губ Джеммы.

– Не рассказывай об этом никому и никогда, – Джемма подошла ближе. – Сам Арчер этого не знает.

Брайер медленно повернулась к женщине. Их разделял лишь стоящий между ними фонарь, освещая светлые с проседью волосы Джеммы. Такие же светлые волосы, как и у Арчера.

– Как такое возможно?

– Я работала в канцелярии у Джаспера Ларка. Он воспользовался мной, – голос Джеммы был спокоен. – Он решил оставить себе моего маленького мальчика, который родился прямо здесь, в Нэрроумаре, на тот случай, если что-то случится с его первенцем. Его жена уже тогда была больна и не могла больше иметь детей. Я поклялась хранить все это в тайне, чтобы не потерять свое положение в его доме, сначала как работница канцелярии, затем как наставница его сыновей. Я была готова жить в доме надругавшегося надо мной человека, лишь бы видеть, как растет мой ребенок. Когда Арчер бежал, я была только рада последовать за ним.

Брайер выдохнула, и ее дыхание разнеслось по туннелю.

– Почему вы ему не сказали?

– Я хотела, когда встретилась с ним через несколько месяцев после того, как он покинул замок Ларк, – сказала Джемма. – Но я боялась, что он в ярости бросится на отца и погибнет. Сейчас он гораздо лучше контролирует свой гнев, чем раньше. Однако чем дольше я ждала подходящего момента, тем труднее мне было бы ему объяснить, почему я не открыла ему правду давным-давно.

– А Лью знает?

Джемма поправила красную шаль.

– Лью знает, что у меня был ребенок до того, как я встретила его, но он думает, что ребенок умер при рождении. Я говорю тебе это только потому, что уверена, что ты поступишь правильно.

Брайер моргнула.

– Вы уверены?

– Да.

Свет от свечи пробежал по морщинам на лице женщины. Она говорила искренне, и это застало Брайер врасплох. Люди редко рассчитывали на то, что она может поступать правильно.

– Какие бы ужасные вещи ни творились в твоем прошлом, – сказала Джемма, – я верю, что ты по-настоящему стараешься быть достойным человеком. Это один из способов показать это. Мэй – милая девушка, и я верю, что они с Арчером смогут вырастить ребенка, который не будет продолжать наследие своего отца и деда. Они могут изменить то, что значит быть Ларком.

– И вы хотите для Арчера большего, чем жизнь в качестве преступника.

– Он заслуживает лучшего, – сказала Джемма. – Я думаю, ты тоже это понимаешь.

Брайер ничего не ответила. Откровения Джеммы проносились в ее сознании, как снежная лавина. Она понимала, чего хотела Джемма для своего сына и почему Брайер не вписывалась в этот план, однако она не знала, разделяет ли ее стремления Арчер. Неужели он действительно собирался жениться на леди Мэй? Брайер показалось, что его поцелуй был искренним. С другой стороны, он ведь сдерживался тогда, когда у него были другие возможности поцеловать ее. Может быть, именно потому, что ему было уготовано совсем другое будущее?

С замиранием сердца Брайер посмотрела на Джемму, ища подтверждения, утешения, даже сочувствия. Непримиримая решимость отражалась на лице Джеммы, однако в ее взгляде плескалась боль. Эта женщина стольким пожертвовала ради ребенка, который даже не знал о том, что она его мать. Не зная, что сказать в ответ на эту боль, Брайер отвернулась к стене и открыла банку с карминовой краской.

– Я лучше пойду посмотрю, как там Нат, – сказала Джемма через минуту, и в ее надломившемся голосе прозвучал лишь призрачный намек на терзавшие ее чувства. – Я в любом случае должна проверить длину туннеля. Скоро нам нужно будет повернуть налево.

– Я продолжу здесь. Скажите Нату, что он герой.

Джемма ушла не сразу.

– С тобой все будет в порядке?

– У нас есть работа, которую нужно закончить. – Брайер не отрывала глаз от своего рисунка, тщательно прорабатывая форму проклятия. – Об остальном позаботимся позже.

Джемма по-прежнему не двигалась. Брайер знала, чего она ждет.

– Я сохраню ваш секрет. Обещаю.

– Я скоро вернусь.

Оставив фонарь на земле, Джемма поспешила обратно в туннель. Ее шаги звучали уверенно, когда она шла по коварной тропе. Брайер услышала Арчера в этом шаге, услышала правду истории Джеммы прежде, чем женщина скрылась в темноте.

Брайер вздохнула. Арчер и Джемма были заняты миссией задолго до того, как она встретила их, и они будут вместе после того, как все закончится и художнице придется уйти. Наверное, с ее стороны было глупо думать, что она может остаться в жизни Арчера. Нет, она просто закончит работу, для которой ее наняли, и тогда придет ее время двигаться дальше.

Девушка сделала последние штрихи проклятия немного большими по размеру, чем раньше, надеясь ускорить процесс. Ее пальцы онемели от магии, и она чувствовала, как у нее начинает болеть горло и сердце. Она хотела покончить с этим как можно скорее.

Послышался привычный треск и грохот, когда проклятие начало вгрызаться в гору, разбрасывая пыль и щебень у ног Брайер.

Внезапно раздался отдаленный взрыв, который она скорее почувствовала, чем услышала. Взрыв, гораздо более мощный, чем другие, сотряс гору. Брайер покачнулась, цепляясь за стену туннеля, когда земля начала ходить у нее под ногами. Пламя свечи задрожало.

Под пальцами художницы появилась тонкая трещинка. Она расширялась, расширялась, достигая потолка. Камни трещали по всему туннелю.

Брайер бросилась на проклятие, разъедающее камень перед ней, желая, чтобы оно сработало быстрее. Над ее головой раздался страшный грохот. Она надавила на проклятие, добавляя больше краски, чтобы продвинуть его чуть дальше.

Туннель начал рушиться вокруг нее, скрывая свет. Брайер застыла, держа руки на магическом рисунке, который больше не могла видеть, и ее пальцы заскользили по масляной краске, царапая камень.