Влад Поляков - Кодекс крови. Грани реальности. Тени кукловодов

— Проклятое солнышко, — сплюнул Клим, с ненавистью взирая на небо. — Сейчас вроде его и нет, а все равно, того и гляди через тучи проглянет. И тогда уже даже наши хламиды не сильно помогут.

— Ничего, скоро должно закончиться. Лет через десять или около того.

— Как-то спокойно ты меряешь всё такими промежутками. Десять лет — это тебе не мелочь, сам понимать должен. Хотя в нашем теперешнем состоянии время меряют веками, если дожить удастся…

— А вот это, Клим, только от нас зависит. Лично я не собираюсь дать врагам повод для радости, лучше уж сам приду посидеть на их могилах. Врагов же у нас хватает: святоши с Вигиландо, ликаны, да и другие силы со счетов сбрасывать не приходится.

Подумав, Клим утвердительно кивнул. Мы давно уже понимали друг друга с минимумом произносимых слов. Все наши диалоги… так, интересное времяпровождение, если дело не касалось действительно тонких интриг и запутанных планов.

Нужно было торопиться. Мало того что погода переменчива, так еще и Череп ждать не любит. Благо, поспешать недалеко — лавка Апфеля была близко, всего в паре минут ходьбы. Вездесущие Рэйбендраум проложили подземные ходы во всех ключевых узлах города, желая всегда иметь возможность перебросить силы в нужное место. Как я это могу понимать… Наставник говорит об ином. Дескать, этим воинам подземелий более интересно просто быть в курсе, но вовсе не ломать противника грубой силой. Грубой или там не совсем грубой… не суть важно. Никто не будет копить мощь, чтобы держать в вечном полубездействии. Уверен я, что подземные коммуникации Рэйбендраум — это не просто так, их планы гораздо серьёзнее.

Здесь мое мнение смыкается с мыслями некоторых личностей родом из кланов Маледиктума. Они, по сути своей, параноики поболее нас, Вер-Заррен. Толика безумия, старательно поддерживаемая и даже культивируемая особо значительными персонами сей организации, сопровождает их с самого мига обращения. Подавляющий процент вампиров из кланов Маледиктума в первый миг своей новой жизни сталкиваются с различными, но неизменно серьёзнейшими испытаниями, цель которых — отсеять слабых, не способных использовать силу тела и, что ещё важнее. духа для отпора надвигающейся смертельной угрозе. И хорошо ещё, если они заранее уведомляются о подобном испытании. Бывает и по-иному, ещё как бывает!

К чему это я? А просто всё. Максимально недоверчивые, готовые к любым, самым невероятным поворотам, аналитики Маледиктума привыкли предугадывать самые неприятные перспективы. И они не сильно верят в отстраненность Рэйбендраум от силовых воздействий. Считают это всего лишь затянувшейся на века передышкой.

Дошли. Да и идти было всего ничего. Интересно всё же, почему Рэйбендраум выбирают для выходов на поверхность столь разные места, но никогда не используют частные дома? Зато у каждого входа в их подземелье можно, при должной удаче, обнаружить стража. Разумеется, он или они обнаруживаются там отнюдь не постоянно, но дозоры из вампиров этого клана обходят все подземные лабиринты, проверяя не только целостность. но и отсутствие проникновения нежеланных гостей.

В десятке шагов от нас воздух пошел рябью, словно выталкивая из себя нечто постороннее. Параллельно с искажением пространства по моим ощущением ударила лёгкая волна знакомой энергии. Рэйбендраум…

— А вот и наш проводник, как я понимаю, — усмехнулся Клим. — Странно только, что Черепа не видно.

— Он ждёт вас на заднем дворе, — глухо произнес Рэйбендраум, не открывая лица, что таилось под капюшоном. Хотя какое там лицо, наверняка маска-артефакт, используемая всеми «рыцарями подземных дорог». — Вы — Стилет и Клим… Меня можете называть Ставром, я провожу всех вас к Рагнару, как он и приказал.

Произнеся сие довольно короткое приветствие, Рэйбендраум развернулся и резвым шагом устремился как раз в указанном им направлении. Нелюдимое создание, что тут скажешь. Или нет. Точно! Сквозь тучи начинало проглядывать небесное светило, заставившее нас с максимальной поспешностью устремиться вслед Ставру.

Ну и аромат сомнительного пошиба! Понимаю, мясная лавка, никуда не деться. И всё же такое впечатление, что тухлятину прямо на задний двор сбрасывали. Пришлось по-быстрому отключить обоняние, а то уж больно противно стало. Напомнило один случай, когда пришлось несколько часов просидеть в «приятной компании» двух трупов недельной давности, вдыхая миазмы разложения. Всякое бывало, всякое. Так что я не удивился, когда Ставр юркнул в небольшую пристройку, откуда несся совсем уж ядрёный аромат.

Внутри же, на удивление, оказалось весьма чисто и пристойно. Единственной особенностью был… Череп, стоявший почти что посредине убогонького помещения. Завидев нас, он кивнул, после чего произнес:

— Рад, что всё без неприятных сюрпризов обошлось. Теперь можно и внутрь, то есть вниз. Ставр?

— Конечно же, уважаемый… — отозвался тот, небрежно сбрасывая с головы капюшон. — Сейчас я открою проход.

Не понимаю я Рэйбендраум, которые как бы выставляют свою весьма специфическую внешность напоказ. Взглянешь разок и сразу понимаешь, почему среди этого клана почти нет женщин. Как будто оплавившиеся изнутри суставы, несимметричные, словно перекрученные мышцы и главное — лицо. Определенная деформация черепа присутствует, да и искаженные черты лица, внушающие простому человеку страх и ужас. Нам, впрочем, к подобному не привыкать, классические гравюры древних демонов и не более того. И всё равно поневоле хочется спросить, почему они, к примеру, не носят какие-либо маски? Ведь они тоже могут быть красивы, оттеняя уродство. Другие части тела тоже можно прикрыть тканью и металлом, превращая приобретаемое со временем уродство в пусть иллюзию, но красоты. Хотя вру, некоторые носят и маски, и накладки на конечности и даже торс, но далеко не все. Загадка и всё тут.

А ведь основа их искажённого облика — используемая кланом магия. У неофитов клана изменения в облике отсутствуют, через некоторое время практически незаметны, но чем более юный вампир продвигается в изучении магии клана, тем сильнее изменение тела. Такова плата. Уродство Рэйбендраум и гниющие тела Рэдин, боль от отката у нас, Вер-Заррен и опять же боль, но от преобразования Света-во-Тьму у Весцендо. Опасность начать считать Химеры ближе реального мира в случае Фаугле. Неумение Луравис различать хрупкие и твёрдые объекты из-за постоянно используемой магии, играющейся с гравитацией. Периодически происходящие спонтанные применения магии звука у Ламорис. Не на пустом месте образовался миф о «плачущих баньши», убивающих всех, кто оказался поблизости одним лишь звуком своего голоса. У других тоже свои болевые точки, мешающие нормально жить. За всё приходится платить, пусть тип векселя для каждого различен.