Такаббир Кебади - Трон Знания. Книга 4

Врождённая наблюдательность подсказала Адэру, что ребёнок не позировал. Он оказался в саду по другой причине, а тут как назло художник. Портретист, вероятнее всего, догадывался, кого высматривает наследный принц — недаром букетик был выписан с особой тщательностью. А летописец знал точно, кого ждал Зерван Грасс.

Ознакомившись с расшифровкой первой страницы из тетради, Адэр засомневался: не выдумка ли это? Но сегодня сел на скамью, засыпанную листьями, и перед внутренним взором возникли сначала фиалки, а потом портрет маленького Зервана. Свидетельства очевидцев — словесное и визуальное — совпали. Похоже, святой свидетель пока что не врёт.

Адэр покатал ногой мячик. Зря нёс. Парень отказался играть. Развесив уши, обнюхивал кусты и стволы деревьев, словно хотел разобраться, что произошло с ними ночью. Иногда плюхался на листву, как на перину, и подолгу смотрел в небо, испещрённое голыми ветками. Теперь зверь и вовсе сомкнул веки, закрыв морду лапой.

Послышались тяжёлые шаги. С куста вспорхнула стайка пичуг. Парень продолжал предаваться звериным грёзам.

— Ваше Величество, — прозвучал голос охранителя. — К вам герцог Кангушар.

Герцог — как всегда одетый с иголочки, с безупречно уложенными волосами — обошёл скамью и склонил голову. После их встречи прошло две недели. Неужели удалось расшифровать ещё страницу? Но нет… В этот раз председатель комиссии по установлению истины явился без сумки. Зашевелилась злость: какого чёрта ему надо?

Кангушар сел рядом с Адэром, поправил на коленях плащ, прихлопнул карманы, проверил, не сполз ли с шеи шёлковый шарф. Его неторопливые отточенные жесты и вовсе разозлили. Он ворует у правителя минуты отдыха, а в лице ни капли раскаяния.

— С чем пожаловали, герцог?

— Мы нашли кости.

— Вы вскрыли могилу?

— Своими силами, без привлечения защитников. Мы не знаем, Зерван там лежит или кто-то другой. Не знаем, он один или с кем-то. Мы сняли слой земли, увидели человеческую кость и закопали. Мы должны были убедиться, что это на самом деле могила.

Адэр ударил по мячу носком ботинка. Парень не пошевелился.

— Вы подозрительно быстро нашли надпись. Вытерли пыль в том месте, где она была.

— Я знал о надписи. Это любимый парк моего деда. Дед показал надпись моему отцу. Отец показал мне.

— И ничего не заподозрили?

— Мой дед видел в словах другой смысл. Страну разрывали на части, мир рушился. «Покойтесь с миром» можно было сказать надеждам, мечтам, спокойствию.

Адэр положил руку на спинку скамьи, погладил пальцем бабочку:

— Как отнеслись члены комиссии к вашему рассказу о прадеде?

— Никак, Ваше Величество. Я им не признался.

— Если всплывёт имя вашего предка…

— Я уйду из комиссии, — произнёс Кангушар.

— Значит, сбежите.

— Роду Кангушаров девять веков. Мои предки вместе с династией Грассов создавали Грасс-Дэмор. Если мне суждено извиняться за ошибку прадеда, я сделаю это перед королями.

Адэр запахнул на груди плащ:

— Извиняться вам не за что. Я не извиняюсь за отца, а исправляю его ошибки.

Кангушар улыбнулся:

— Впервые слышу, чтобы кто-то говорил об ошибках Великого.

— Я некоронованный король отвергнутой страны. Мне можно.

Парень вскочил и, пригнув голову к земле, зарычал. Адэр оглянулся. В сопровождении охранителей по аллее топал Сибла. А ему-то что надо?

Праведный Брат остановился на безопасном расстоянии:

— Мой правитель, у меня к вам важный разговор.

В Мадраби и близлежащих селениях дождь шёл неделю назад. А полы чёрного плаща Сиблы были покрыты грязью. Видимо, сектант пожаловал издалека и нигде подолгу не задерживался, чтобы постирать и высушить одежду.

Отпустив Кангушара, Адэр подозвал Парня и сжал в кулаке шерсть на загривке:

— Я слушаю.

— Мой правитель, — проговорил Сибла. — Я набрёл на странный город.

— Чем же он странный?

— Там идеальный порядок.

Адэр только хмыкнул. И ведь не поспоришь. Благонравные города в Грасс-Дэморе редкость.

— Кругом чистота и тишина, — добавил Сибла.

— Ты к такому не привык?

— В том-то и дело, что привык. Я будто в Авраас вернулся.

— Авраас, — повторил Адэр, нахмурившись. — Думаешь, там заправляет секта?

— Если секта — то очень странная. Люди поодиночке не ходят, детей почти не видно. А если видно, то с кучей взрослых. Как стемнеет, на улицах никого. И молитвенных домов нет. Один храм, но всё время закрытый.

— Как называется город?

— Рашор.

Название ни о чём не говорило.

— Охранительные участки есть?

— Есть, — ответил Сибла. — Стражей не видел, хотя в окнах горел свет.

— Что ты там делал?

— Братьев… то есть приятелей искал. Нас раскидали по всей стране. Я хотел узнать, как они устроились.

Сбиваются Братья в стаю. Сбиваются. А отчёты Джиано, советника по религиозным вопросам, раскрашены светлыми красками.

— Город большой?

— Большой. Я пять дней по нему ходил. Заводы, фабрики. Пустырей много. Складов много. Некоторые бесхозные. В центре — дома чуть меньше вашего замка. За городом лес. Местные называют его Ведьмин парк. Говорят, там трупы морун закапывали. Местные туда не ходят. И я не пошёл. А надо было сходить. Странно всё это.

— Хорошо, Сибла. Я прикажу стражам поехать и посмотреть, — пообещал Адэр, желая поскорее отделаться от сектанта.

— И самое главное. — Сибла вытащил из кармана плаща плоскую вещицу. — Эту штуку я отковырял со стены магазина. Там почти на всех домах такие штуки. На стене или на дверях. У некоторых между рамами вставлены.

Прижав Парня ногой к скамье, Адэр подозвал Сиблу и взял из его руки медальон из обожженной глины. В середине был выдавлен рисунок: прямые и извилистые линии.

— Что здесь нарисовано? — спросил Адэр, крутя вещицу так и этак.

— По-моему, плётка. Я спрашивал у местных. Говорят: оберег от сглаза.

— Плётка, — задумчиво повторил Адэр и вскинул голову. — Хлыст!

Через полчаса в кабинет правителя вошёл Крикс Силар. Выслушав бывшего сектанта, покрутил в руках глиняный медальон:

— Надо проверить. Чем чёрт не шутит.

Выпроводив Сиблу, Адэр побарабанил пальцами по столу:

— Если это Хлыст, как он там оказался? Он же работает под прикрытием.

— Работал, а потом сбежал. В прошлом году, весной.

— Как ты допустил?

— Я ушёл в отставку. О побеге Хлыста не знал, пока вы меня не вернули.

— Отправляйся к его семье.

Крикс выдохнул с досадой:

— Нет семьи. Старший сын ушёл на заработки и пропал. Жена с дочкой и младшим сыном замёрзли в поле. Тогда мело сильно. Мы с Анатаном людей собрали, да без толку. А весной сугробы стаяли, они и нашлись. В обнимку на саночках сидели… Я хотел сообщить Асону, но не знал, где он. — Крикс положил медальон на край стола. — Если это Асон, худо дело. Он мужик башковитый, но мозги не в ту сторону. Ему терять нечего.