Такаббир Кебади - Трон Знания. Книга 4

Похудел, состарился… И всего-то за год.

— Проказой?

Повернув голову, Адэр посмотрел на пожилого человека в кашемировом пальто. Посмотрел в другую сторону. Ему отвели место в ряду, предназначенном для правителей отвергнутых стран. Этого следовало ожидать.

Вновь повернулся к человеку, пытаясь вспомнить: кто это.

— Князь Фромур Викун, — представился мужчина, заметив его растерянность.

Княжество Викуна отделилось от Грасс-Дэмора после исчезновения Зервана. Адэр знал, почему техническое правительство, взявшее власть в свои руки, этому не воспротивилось. Подпись прадеда князя стояла на признании в заговоре и поджоге библиотеки.

— С проказой я погорячился, — проговорил князь. — Но, согласитесь, это странно. Какая ещё болезнь может так изуродовать лицо, что мы не можем последний раз посмотреть на престолонаследника Партикурама?

— Зачинщиком заговора был ваш прадед? — спросил Адэр еле слышно.

Князь свёл брови:

— Простите?

— Я могу повторить громче.

— Не надо. — Князь нервно поправил воротник пальто. — Сейчас разве поймёшь, кто был пастухом, а кто стадом?

— Пришлите мне свой экземпляр документа.

— Это семейная реликвия.

— Вместе с просьбой присоединить княжество к Грасс-Дэмору.

— Ваше Величество…

Адэр наклонился к князю:

— Я Величество, а вы правнук бумажного клопа.

Князь побледнел:

— Мой прадед был личным секретарём Зервана.

— Я и говорю: безродный бумажный клоп, который продал хозяина за титул князя. Это что же надо сделать, чтобы так взлететь?

— Сыновья не в ответе за ошибки отцов, а внуки тем более.

— Исправьте ошибку прадеда или это сделаю я.

Выпрямив спину, Адэр посмотрел через плечо; сзади сидели отпрыски королей. Пробежался глазами по знакомым лицам, отвечая кивком на кивки. Наследный принц Толан отвернулся. Последнее время телефонные разговоры с ним стали скупыми. Темпы строительства города развлечений снизились. Возможно, финансовые трудности, и Толан не хотел признаваться. Или…

Адэр воткнул взгляд в затылок отца. Это не слухи. Моган ведёт переговоры о браке. Надежда Толана — расширить границы своей страны, женившись на принцессе Залтаны, — трещит по швам.

Долгая служба, прощальные речи, траурная музыка и всхлипывания дам скрутили душу Адэра как моток проволоки. Перед внутренним взором пролетели вечеринки и балы, где Норфал блистал остроумием, пел бесподобным баритоном и уводил дам из-под носа кавалеров. Обладая несдержанным нравом, принц нередко оказывался в неприятных ситуациях. Тогда он впадал в меланхолию и месяцами не покидал дворец. Адэр приезжал, выслушивал слезливые раскаяния и увозил его в горы…

Ножки стульев и кресел заскрежетали по полу. Первым к выходу из храма направился король Партикурама, поддерживая под локти супругу и дочь. Проходя мимо Адэра, кивнул.

На улице дворяне забирали у слуг раскрытые зонты и выстраивались для похоронного шествия. Моросящий дождь вперемежку с мелким снегом усеивал зонты бисерными каплями. День походил на вечер, прореженный светлыми окнами ближних к храму домов.

— Печальный повод для встречи, — прозвучал за спиной голос наследного принца Толана.

Адэр оглянулся:

— К сожалению, Норфал устроил не бал.

Что ещё он мог сказать?

— Хотел вас предупредить: я замораживаю строительство города развлечений. — Принц подставил руку под дождь. — Непогода.

— Прошу прощения, Толан, — кивнул Адэр и отправился на поиски отца.

Великий стоял спиной к спине короля Партикурама, склонив голову к плечу и пожёвывая нижнюю губу.

— Ты надумал женить меня на Леессе? — прошипел Адэр, поднырнув под его зонт.

Посмотрел на повозку, крытую государственным флагом. На неё устанавливали гроб. Поговорить можно и позже, но «проволока» из груди перебралась на шею и врезалась в горло.

— Ты даже на похоронах ведёшь себя так, словно все мужчины мечтают быть тобой, а все женщины мечтают с тобой переспать, — сказал Великий.

— Не вмешивайся в мою жизнь.

— Ты мой сын. Имею право.

— Твой сын — Тезар.

Великий вздохнул:

— Здесь стоят короли. Вернись на своё место. Хотя… где твоё место?

Адэр попятился. С кем-то столкнулся зонтами. Развернувшись на каблуках, выбрался из толпы. Заиграла музыка, Норфал отправился в последний путь.

Сидя перед жарким камином, Адэр прикладывался к горлышку бутылки и думал: а не прикинуться ли больным, чтобы не идти на поминальный ужин? Застольем Норфала не вернёшь. Покойнику не нужны наигранно-скорбные лица и приглушённые голоса, сдобренные стуком тарелок и вилок.

Отставив бутылку, Адэр подошёл к окну. Площадь покрылась тонким слоем снега. Дворец светился, будто в преддверии нового года. Перед дворцовой гостиницей вытянулась вереница автомобилей, хотя до флигеля, в котором состоится ужин, можно пройти пешком.

До трапезы оставалось два часа. Решив прогуляться и немного протрезветь, Адэр надел чёрный китель без погон. Не успел снять с плечиков плащ, как в двери постучали.

На пороге стояла девушка в соболиной шубке. На мехе таяли снежинки. В волосах, уложенных в причёску, переливалась алмазная нить. Адэр сделал шаг назад и жестом пригласил гостью в комнату.

Девушка бросила шубку на подлокотник кресла. Немного помедлила, глядя на огонь. Повернулась к Адэру и присела, придерживая подол чёрного платья:

— Ваше Величество, я пришла вас утешить.

— Норфал был моим другом и был вашим братом. Это я должен вас утешать, Ваше Высочество.

— Можно просто Луанна.

— Можно просто Адэр.

Луанна сцепила перед собой пальцы:

— В нашей стране существует обычай: в день погребения члена королевской семьи женщины делают предложение своим избранникам.

— Знаю. Очень необычный обычай. — Адэр с досадой посмотрел на плащ. Надо было уйти раньше.

— Я, будущая королева Партикурама, когда-нибудь стану женой другого государства. Вы, будущий король Тезара, когда-нибудь станете мужем другой страны. Предлагаю объединить наши «когда-нибудь».

— Насколько я знаю, вы уже обещаны принцу…

Луанна взмахнула рукой:

— Нет-нет. Когда Совет принял закон о праве наследования престола по женской линии, мой отец расторг помолвку.

— Кажется, я отстал от жизни. — Адэр окинул взглядом стройную фигуру. — Вы умная, красивая…

Луанна улыбнулась:

— Я чувствую отказ.

— Мое сердце никогда не будет вашим.

— Я догадывалась.

Адэр взял со столика недопитую бутылку:

— Я знаю, что обо мне говорят.

— Люди — это не только слава, которая их опережает.

— Тяжело любить короля, которого любят столько женщин.

Луанна пожала плечами:

— Все зависит от того, как он себя ведет.

Надеясь смутить гостью, Адэр приложился к горлышку. Но Луанна смотрела на него, словно перед ней был образец воспитанности и благонравия. Сколько же ей лет? Девятнадцать.