Сергей Джевага - Когда оживают Тени [litres]

В большинстве же своем на этаже царили тишина и запустение. Люки офисов заперты, вывески не горели. И лампы едва мерцали под потолками, будто авария задела всю энергосистему здания, едва-едва шелестели вентиляторы.

Странно устроен мир. Когда случается удача, то, как яркий, но короткий проблеск, как вспышка фонаря в извечной тьме глубин, мигнуло и пропало, растворилось. А когда не везет, черная полоса превращается в длинную мрачную дорогу из мелких и крупных неприятностей.

Возможно, виновато мышление. Ведь мы почему-то больше замечаем нечто неприятное, а к хорошему быстро привыкаем. Вероятно и то, что плохое не случайно, а закономерно и вытекает из наших же поступков, переплетенных с действиями, решениями и желаниями прочих людей. Но как бы то ни было, неудачи почему-то льются, как дерьмо из ведра, и проявляются в мелочах. Сначала ты попадаешь в долги, потом в лапы налетчиков, революционеров. Потом барахлит лифт, лампы отказываются светить в твоем присутствии. А надежды продолжают рушиться, намерения путаются.

Сие, как никогда ярко, я осознал, когда, поплутав по коридорам, отыскал нужную секцию и издалека увидел большую потертую вывеску – «Торговое агентство Коула». Ускорил шаги, но тут же сбавил ход, не понимая, что насторожило.

Люк в офис приятеля оказался приоткрыт где-то на пару пальцев, но обзорные окна плотно закрыты жалюзи. В щели между дверью и проемом клубилась тьма, но я четко ощущал чье-то присутствие, злость и нетерпение. Поддавшись наитию, остаток пути прокрался на цыпочках, остановился у проема и прислушался.

Изнутри доносились шуршание и грохот сдвигаемой мебели, шаги и громкое сопение. Неизвестный, очевидно, метался по кабинету и что-то торопливо искал, не сильно заботясь о сохранности интерьера. И я бы мог предположить, что шумит Проныра. Но луч потайного фонарика разбил предположение на мелкие осколки. Хозяева так не поступают.

Во мраке офиса пару раз мелькнул тусклый огонек характерного вида.

Пелену злости с меня будто потоком воды сорвало. По спине царапнуло холодком, а сердце сбилось с ритма. Что тут, Вестники побери, происходит?..

Первый порыв – распахнуть люк, зычно рявкнуть что-нибудь кровожадное и кинуться в драку. Но я сумел удержаться от глупости. Тихо отошел от двери и притаился за ближайшим углом.

– Проклятые идиоты! Надо ж так спешить, что забыли бумажки. Опять по ступенькам ноги бить! Прибью уродов!.. – послышался сиплый простуженный голос. Скрипнула дверь и раздались шаги. Неизвестный несколько секунд постоял на пороге в раздумьях, а затем развернулся и решительно направился дальше по коридору.

Украдкой выглянув, я увидел хлипкого мужчину в длинном засаленном плаще, с тонкой шеей и жидкими прядями седины. Он торопливо шагал прочь, прижимая к груди какой-то сверток. У дальнего перекрестка остановился и воровато повертел головой, явно вспоминая путь. Тусклый свет лампы высветил в полумраке неприятное вытянутое лицо, длинный крючковатый нос и водянистые глаза. Неизвестный вновь что-то пробормотал, сплюнул и решительно направился к лестнице.

Нечто в движениях и чертах мужчины почудилось смутно знакомым. Но я не позволил себе задуматься, метнулся к офису приятеля. Приоткрыл люк и зашел внутрь, дернул рычаг выключателя.

Лампы зажглись неохотно, словно просыпаясь, неверный свет озарил картину форменного разгрома, что особенно резало глаза, так как я помнил кабинет как самый заурядный и скучный, какой вообще можно придумать.

Проныра славился маниакальной страстью к порядку. Не признавал какие-либо украшательства, полагая, что красота в функциональности, а не плавных линиях или ярких цветах. Мог улыбаться в лицо тому, кто изрыгал грязные ругательства, но искренне злился, когда личные вещи сдвигали с мест. Да что там, даже лысина всегда выглядела совершенно – идеально гладкой, блестящей, хоть в палату мер и весов отправляй.

И, наверное, увидь он сейчас, во что превратился офис, лишился бы чувств. Потому что от строгости и системы не осталось ровным счетом ничего. На полу разбросаны порванные и смятые, истоптанные множеством грязных сапог бумаги. Ящики стола свалены в кучу, бюро буквально распотрошили, вывернув папки и расшвыряв картотеку. Полки в шкафах сломаны, свитки и книги свалены еще в одну груду – кто-то явно торопливо листал, сразу отбрасывал, убедившись, что там ничего интересного.

И как сахарный шарик на бисквите из сладких водорослей посреди комнаты стоял сейф – тяжелый несгораемый шкаф последней модели, с кодовым замком и гнозис-защитой. Но тоже безнадежно выпотрошенный, и что интересно – без повреждений, с открытой дверцей.

Такие сейфы крайне тяжело взломать и опытным ворам. А уж я-то кое-что разумел в подобном, так как периодически покупал для добытых вещиц. Вот так, без видимых повреждений хранилище могло выглядеть лишь в одном случае: если замок открыл сам хозяин.

Мысль яркой вспышкой промелькнула в мозгу, а глаза моментально наткнулись на иное – опрокинутый стул, клочок ткани на углу стола, капли подсохшей крови на бумагах. Я пошарил взглядом и отыскал картонные коробки из-под еды, кружку и початую бутылку рома, плед, сейчас скомканный и разорванный.

Картинка быстро сложилась воедино.

По-видимому, Коул обитал тут последние несколько дней. То ли опасался чего-то. То ли прятался от меня или упорно работал… Но не суть.

Главное, застали врасплох. Злоумышленники хорошо подготовились, повредили лифты, чтобы не пустить на этаж работников и тем уменьшить количество свидетелей. По тем же причинам тут не нашлось и охраны, а делец обычно держал при себе одного или двух громил для решения спорных вопросов с особо нервными клиентами.

В любом случае Проныру как-то отвлекли, а потом оглушили. Избили, выпытали кодовую комбинацию сейфа, основательно обнесли офис. И, кажется, не нашли что хотели, иначе б сейчас я обнаружил остывающий труп друга. Наверняка связали и утащили для более, хм… близкого знакомства и теплого общения.

Тогда зачем возвращался тот бандит? Вроде бормотал о каких-то бумагах. Решили прихватить ценности? Чего-то испугались или поторопились, забыли добычу. Но жадность заставила вернуться за кушем. Не очень-то профессиональный поступок.

Насколько я знал, артефакты Проныра в офисе не хранил, здраво опасаясь облав гвардов, проверок и ограблений. Но какое-то количество наличности и облигаций держал. На случай, если придет срочный товар, за который надо расплатиться сразу.

Шагнув внутрь кабинета, я присел и попробовал красное пятно пальцем. Кровь свернулась, но окончательно высохнуть не успела. А значит, приятеля увели не более как пару часов назад.

Резко поднявшись, я вышел вон из кабинета. Снаружи остановился и сосредоточился, пытаясь нащупать остаточный шлейф эмоций бандита.