Сергей Джевага - Когда оживают Тени [litres]

Как правило, с текущим фоном проблем не возникало, но остывший след я воспринимал слабо. И вообще возникали определенные проблемы в идентификации. Взять тот случай с кукловодом в гроте Мак-Молоуни, тогда я работал на пределах возможностей. Однако сейчас получилось на удивление легко. Я почти увидел нить из злости, раздражения и страха, убегающую вдаль. Мысленно проследовал вдоль и ощутил источник – как сгусток дыма или грязи, спускающийся по боковой лестнице.

– Опять ноги бить, – почти слово в слово повторил я слова бандита. Вздохнул и торопливо направился вслед за ним.

К счастью, спуск дался легче, чем подъем. Несмотря на то что я опять чуть не задохнулся, а к концу пути практически не чувствовал ног. Выбрался в холл, взмокший и растрепанный, пробился сквозь толпу клерков, осаждающую стойку администрации, и преодолел шлюз.

Улица почти оглушила звуками большого города, сверканием огней, движением.

Я глубоко вдохнул сырой, пахнувший гниением, человеческими страстями и морской водой воздух. Поднял голову и несколько мгновений всматривался в красноватую мглу, в коей тонули верхушки соседних колонн-зданий. Мерцали иллюминаторы, в дыму двигались какие-то огоньки, виднелись мостки и дороги, канаты курьерских путей, нити проводов, пробежала толстая змея трамвая второго уровня.

Перевел взгляд ниже и всмотрелся в бурлящую человеческую массу вокруг: лица, одежда, запахи, смех, плач, злость и скука. Мимо проехала велотележка уличного торговца, за ней – новомодная платформа извозчика на электрических движителях. Прошествовала компания из четырех болгов, хрюкая и посвистывая речевыми аппаратами, – словно шарики прокатились. Пробежал озабоченный коммивояжер с пухлым чемоданом в руке, отчаянием и усталостью в глазах. Из ближайшего отделения банка вышла немолодая пара – она в слезах, он с мрачной решимостью на лице. Какой-то рекламный агент в костюме кракена раздавал листовки и приглашал посетить бродячий цирк уродцев в канун Самайна. Причем ничуть не стесняясь стоящего поодаль церковного служки, что собирал подаяния на сладости для сироток в День Всех Святых.

Сам не понимая отчего, я зябко передернул плечами. Вновь сосредоточившись, поймал нить и шагнул в толпу. Пересек широкий проспект, двор другого здания-колонны, затем свернул и какое-то время шел вдоль уличного рынка, сверкающего огнями фонариков и гирлянд, старинных керосиновых ламп, – где торговали всякой всячиной, от жареных свиных кишок до жемчуга и старинного оружия, давно пришедшего в негодность. Увернулся от мальчишки-карманника, пригрозил кулаком его учителю-старику, сидящему за ближайшей палаткой. Обошел патрульный наряд, парочку скучающих гвардов в легких скафах. Вновь пересек очередную улицу, углубился в переплетение вспомогательных галерей и переходов, облюбованную торговцами рангом повыше.

Догнал я бандита у станции трамвая. Смешался с пассажирами на перроне, а сам вновь украдкой всмотрелся в лицо того, кто участвовал в налете на офис Коула.

– А ведь я тебя знаю, – задумчиво прошептал я себе под нос. – Точно знаю. Вот так встреча.

В голове завозились новые предположения и вопросы, я сжал кулаки, начиная прозревать и видеть часть головоломки. Но принять какого-либо решения не успел, так как к станции под звон колокола и лязг металла подошел трамвай. Пахнуло маслом, дохнуло теплом, и толпа принялась осаждать двери.

Здраво опасаясь быть узнанным, я немного подождал, пока бандит зайдет внутрь вагона, а сам забрался в соседний. Схватился за поручень и задумался, краем глаза следя через иллюминатор за преступником. Тот явно нервничал, тревожно оглядывался, кривясь каким-то своим мыслям. Сверток спрятал под плащ, то и дело проверял, не выпал ли.

Возможно, я сглупил, и следовало накинуться на бандита в кабинете, выбить признания. Но подельники заподозрили бы что-то, увели друга в другое место. К тому же звуки драки могли привлечь клерков, и тогда бы точно пришлось дожидаться гвардов, объясняться. Того же дельца явно обработали быстро и тихо, вдвоем такое провернуть нетрудно. Засунуть кляп в рот, немного избить и припугнуть, а потом задавать вопросы, вынув кляп и приставив клинок. У меня же так не получится, и глуховатый болг услышал бы возню и крики.

Вышло, как вышло. Но поток неприятностей и не думал ослабевать.

У того, кто прядет нить наших судеб, странное чувство юмора и большая любовь к иронии. И снова трамвай, и снова слежка. Разве что фигуры несколько поменялись местами. Несколько, но не совсем.

Я ясно ощутил чье-то пристальное внимание. Еще на выходе из офисного здания – как легкий холодок по спине, странный дискомфорт. Но увлеченный погоней за бандитом, проигнорировал. А на перроне снова почувствовал чужой взгляд и отстраненный интерес, не покидало ощущение этого и сейчас.

Ситуация повторялась почти один в один, как и в тот день, когда вышел от нотариуса после объявления меня наследником и лордом.

Тогда ушел от слежки, спрятавшись в технических тоннелях и отгородившись печатью, впервые увидел Мстителя в маске, а вслед за ним загадочного невидимку под защитой артефакта высокого уровня. И так как больше не замечал ничего подобного, списал на то, что некто преследовал не меня, а именно народного героя.

Но один раз – случайность, два – правило, три – статистика.

До крайности не дошло, но я насторожился. И отмахнуться, списать на разыгравшееся воображение не получится. Обычно чувствую направление, источник интереса. Тут же любопытство и внимание будто исходит из пустоты. Так, словно бы ожили камень или вода и решили проследить за мной. А то, что я не мог определить местонахождение наблюдателя, заставляло внутренне ежиться.

Слишком знакомые ощущения. И следили теперь явно за мной.

– Да что вообще творится в проклятом городе? – пробормотал я. Постарался успокоиться и абстрагироваться, бросил взгляд в окно, на плывущие мимо огни, мелькающие станции, дома, коммуникации тоннелей. Украдкой мазнул взглядом по попутчикам и попытался сообразить, не они ли служат источником беспокойства, оглянулся на иллюминаторы в соседние вагоны.

Пока я пытался играть в следопыта, трамвай остановился на очередной станции. Я чуть не пропустил момент, когда худой бандит вышел. Ругнувшись, кинулся к двери, по пути оттолкнув какого-то задремавшего стоя студента. И едва успел выскочить на перрон, прежде чем дверь захлопнулась. Огляделся и кивнул сам себе.

Так и думал. Последняя остановка на пути в верхний город. Сам бы так возвращался домой.

Отыскав спину удаляющегося бандита, я пошел следом на достаточном удалении. Благо не нужно видеть цель, чтобы знать, куда та направляется. Но ощущение чужого взгляда усилилось, приходилось разделять внимание на два потока. Я следил за худым преступником в плаще, одновременно пытался отыскать источник раздражения.