Стивен Эриксон - Три повести о Бочелене и Корбале Броче

Эмансипор нахмурился. - Желание блага влечет гибель цивилизации?

- Именно, мастер Риз.

- Но если главная цель - достижение благополучия и здоровья подданных, какой в том вред?

Бочелен вздохнул: - Ладно, попытаюсь снова. Богатство и здоровье, говорите вы, описывая благую жизнь. Но благополучие - понятие относительное, зависящее от контекста. Получаемые блага оцениваются по контрасту. Так или иначе, результатом явится самодовольство, навязчивое желание ублажить всех, кого считают менее чистыми, менее везучими - омраченными, если вам угодно. Но вечная ублаженность ведет к скуке и равнодушию. Равнодушие, мастер Риз, ведет к распаду - это естественное следствие. Отсюда и конец цивилизации.

- Ладно, ладно, хозяин. Перед нами благородная задача предотвратить конец цивилизации.

- Отлично сказано, мастер Риз. Признаюсь, что нахожу моральный аспект нашей миссии на удивление... освежающим.

- Значит, у вас есть план?

- Верно. И да, вам отведена в плане важнейшая роль.

- Мне?..

- Вы должны войти в город, мастер Риз. Незаметно, разумеется. Там вы должны исполнить следующие задания...

Незрячие глаза долгое время смотрели, ничего не видя. Не удивительно, ведь вороны уже давно выклевали из жутких орбит все, что было можно съесть. Не осталось ни век, чтобы моргнуть, ни жидкостей, чтобы слезы оросили иссохшие края. И все же Некротус Нигиле, прежний король Чудно, не слишком удивился, заметив, как медленно рисуется перед ним нечеткая, зернистая сцена, заполнившая все поле зрения, в коем была прежде лишь темнота, приветствие самой Бездны.

Оказаться вытащенным обратно и поселенным в сухой, исклеванный птицами труп на северной стене города, в плоть, которую в лучшие дни называл своей - это было если не удивительно, то все же неприятно. Что еще хуже, он понял, что способен говорить. - Кто сотворил со мной такое?!

Голос отозвался откуда-то снизу, скорее всего, с уровня грудной клетки. - У меня есть не один ответ, король Некротус.

Тетива, которой душа была притянула к телу, оказалась недостаточно прочной, позволяя ему выглядывать наружу. Посмотрев вниз, он увидел двух ворон - они сидели на ржавой горизонтально торчащей пике, на которую нанизали его труп. - Ах, - пролепетал Некротус. - Теперь я понял.

Одна из ворон склонила набок голову. - Поняли? Как мило.

- Да. Вы явились спорить со мной. О моей жизни. Моей судьбе, оставшимся в земной жизни любимым. Но... чем заслужил я такую ироническую милость?

- Собственно, - сказала первая ворона, - обсуждать мы будем не вас, а вашего брата.

- Макротуса? Этого скользкого червя? Зачем?

- Во-первых, ныне он король.

- Ох. Конечно. Нужно было подумать. Наследников нет. Впрочем, полно бастардов, однако законы тут строги. Я планировал официально усыновить одного, но он умер. И, прежде чем выбрать другого, я сам умер.

- Неужели? Кажется, вы были беспечны. Кстати, мой компаньон произвел некие предварительные действия с вашим трупом и выявил остатки яда.

Некротус обдумал сказанное. - Недоносок разделался со мной! Боги подлые, не думал, что он такой!

- Точнее говоря, он испортил поддерживавшую вашу жизнь алхимию, Некротус. Нам это кажется странным, учитывая его любовь к здоровью.

- Ну, я ведь жульничал, не правда ли? Такого он не терпел. Макротус, знаете ли, изобрел механизм. Величиной в целую комнату. Влезал в упряжь и разрабатывал все мышцы, все суставы. Машина тренировала его, крутила. Проводил в этой штуке целые дни. Я решил, что он сошел с ума.

- Расскажите нам, - продолжала ворона, - о вашей Госпоже Благодеяний.

- Богиня из мелких. Мрачная, гадкая, нос как у свиньи. Вздернутый, понимаете? Ну, так ее изображают идолы и статуи.

- Богиня?

- Полагаю, да. Верили, что обитает она в яме под Великим Храмом. А что?

- Ныне она официальная покровительница города.

- Эта кровожадная сука? Боги подлые! Не засохни я здесь, все было бы... было бы... да, совсем иначе было бы!

- Кстати, должен сказать, вы на стене не одиноки.

- Не одинок?

- Теперь я должен спросить, не пожелаете ли вы принять участие в свержении брата, короля Макротуса?

- Хватит ходить вокруг да около. Послушаем ваш план, каркуши.

Эмансипор встал у кустика, слушая птичьи приветствия заре и облегчая мочевой пузырь.

- Внимательно смотрите на этот желтый мутный поток, мастер Риз...

Слуга вздрогнул от голоса за спиной. - Хозяин! Вы, гм, удивили меня.

- И поток стал струйкой. Если вам интересно, я полагаю, что несколько малых заклинаний способны превратить токсины вашей струи в пламя, и весь куст вспыхнет. Но я сказал - смотрите внимательно. Через несколько дней вы изумитесь, узрев поток столь чистый, что он мало чем будет отличаться от воды.

Эмансипор закончил несколькими спазматическими струйками, отряхнул, оправился и начал возиться с завязками штанов. - Боюсь, хозяин, я вас не понимаю...

- Чтобы свободно жить в городе, мастер Риз, вам придется отречься от всех нездоровых привычек. Похоже, вы вернетесь с задания новым человеком.

Лакей уставился на Бочелена. - Отречься? Полностью? Но нельзя ли пронести...

- Ни в коем случае, мастер Риз. Ну же, избавляйтесь от всего ценного. Толпа торговцев на нижней дороге обрела идеальную густоту.

- Не уверен, что мне хочется.

- Ах, но вы ведь мой наймит? Контракт предусматривает...

- Ладно! Разумеется, хозяин, - вскрикнул он и добавил тоном более сдержанным: - Нельзя ли позавтракать, пока не сошел туда?

- О, давайте. Пусть никто не скажет, что я жестокий хозяин.

Они вернулись в лагерь, где Риз торопливо набил трубку ржавым листом и дурхангом, вытащил пробку из винной бутыли.

- Когда закончите, - сказал стоявший рядом и следивший Бочелен, - возьмите дикий анис, что растет вдоль дороги. Пожуйте перистые листья, что должно помочь в сокрытии разнообразных запахов, исходящих от вашей персоны. Жаль, что мы не нашли дикий лук и чеснок, а также скунсов корень... Не налегайте на вино, мастер Риз, я не желаю видеть вас шатающимся и падающим у ворот Чудно. Вы так дымите, что городская пожарная команда может подняться по тревоге. Да, да, достаточно, мастер Риз. Анис...

- Это фенхель, хозяин.

- Неужели? Да, именно.

Голова кружилась. Слуга подошел к сорнякам и начал рвать тонкие как паутина листья со стеблей. - Чувствую себя чертовой гусеницей.

- Той, с черно-белыми полосками? - спросил Бочелен. - Раз сообщить, что они преображаются в самых прекрасных бабочек.

Эмансипор поглядел на хозяина.

Тот поглядел в ответ.

Момент тишины. Бочелен откашлялся. - Да, гм... вам пора.

Имид Фактало бродил по улице Гонца, лицо его странно дергалось. Эти спазмы начались несколько дней назад - последствия ранения головы. А он-то считал себя полностью исцеленным. Но сейчас... в дополнение к спазмам у него появились странные мысли. Желания. Незаконные желания.