Вэнс Брайсленд - Ученик пирата

— Тогда я буду рад сообщить вам, если услышу о преступниках, — Ник уловил движение слева и кашлянул. Он и Максл чуть повернулись. Ник был уверен, что звук исходил от Макаки. Его беспокоило, что пират мог знать больше, чем Ник понимал. Но Макака просто плюнул за борт, прислонился к перилам с нечитаемым лицом.

— Мои офицеры проверяли многие корабли, приплывающие в Галлину, чтобы убедиться, что эти двое не проникли на борт, — заявил граф, следя за реакцией Ника.

Сердце дрогнуло, Ник отказывался показывать страх на лице.

— Будь я виноват, я бы стал спрашивать, есть ли у вас право на это, Галлина ведь не входит в состав Пэйс Д’Азур и не отвечает никому, кроме своей власти.

— У нас есть право…! — заявил один из офицеров с сильным акцентом.

— Но я не виновен, — ровно продолжил Ник, словно не слышал его, — так что можете осмотреть корабль. Забирайтесь на борт, если хотите. Ройтесь в трюме, хотя там почти ничего нет, капитан Кси плохо следил за кораблем. Может, там осталось немного сушеной рыбы для всех нас.

От выражения лица графа Дюмонда Ник испугался, что перегнул с наглостью. Он знал, что зашел далеко со словами о власти. Но Дрейк мог отметить такое, и Ник пока следовал за тем, чего хотел бы Дрейк. Ник не хотел, чтобы граф или кто-нибудь еще ступил на «Слезы Корфу».

Граф пытался принять решение. Ник знал, что все зависело от этого момента — его свобода, его будущее и всех на корабле. Если Коломбо поймают, их всех могут заточить в подземельях Котэ Нацце до конца жизней. Они будут разделены, их будут пытать, и они никогда не увидят родину. Джакопо пропадет из-за того, что сделал. А Дарси… Ник сглотнул и постарался не думать об этом. Ему нужно было что-то сделать.

— Максл, — он заставил себя говорить. — Опусти лестницу для гостей.

Моряки с веслами были готовы, три офицера кивнули, уверенные, что Ник ответил правильно.

— Да, сэр, — Максл собрался приказать экипажу.

— Нет, — граф поднял руку. — Не нужно, — Ник и Максл повернулись к нему. Ник приподнял брови с изумлением. — Мы тут закончили. Верните нас к «Соколу». Надеюсь, вам и вашему экипажу понравится во время короткой остановки в Галлине, — сказал граф Дюмонд, чуть склонив голову. Его лодка медленно развернулась. — Но я дам совет, как тот, кто не любит иметь дело с пиратами как вы…

— Ах, вы хотели сказать «путешественники», — улыбнулся слабо Ник.

Тон графа стал стальным, и Ник переживал, что он передумает насчет проверки трюма. Его лодка развернулась, и он встал и повысил голос, чтобы его было слышно:

— Посоветую в будущем путешествовать в другом месте. В этих водах слишком много преступников. Никто не знает, когда начнется чистка моря от нечистот. Да?

Ник дал ему сохранить последнее слово. Он поднял руку в прощании, ждал, пока граф и его люди не будут далеко, и стал снова двигаться. Он кивнул Макслу, и его помощник рявкнул:

— За работу!

— Максл? Синьор Артуро? — тихо сказал их имена Ник. — Прошу, спуститесь за мной.

Сердце Ника колотилось, он опустился по стремянке и побежал по коридорам. Никого не было в камбузе или в покоях экипажа, как и в кладовых впереди. Но Ник услышал шум в маленькой комнате, которую женщины использовали как свои покои, и ворвался внутрь.

— Ах! — высокий сопрано ударил его по ушам. — Какой наглец ворвался в покои дам, в этот женский храм? Я не могу отдохнуть и очистить кожу и душу?

Ник моргнул. Синьора Артуро где-то нашла большую железную ванну высокой до бедер и с пеной. Она отдыхала в ней, видно было только длинные ресницы и парик рыжих кудрей над пеной. Ее лицо было накрашенным. Она даже нанесла несколько родинок в нужных местах.

— Это капитан, мадам! — Пульчинелла стояла у ванны, держала один из больших костюмов синьоры, платье пастушки с большой юбкой-конусом с кружевами, которая занимала почти весь пол. Казалось, она ждала, пока ее госпожа выберется из ванны, чтобы нарядиться.

— Снова пришел лапать меня! Мужчины! — визжала синьора. — Привел других смотреть на мое унижение! Гадкий, грубый…!

— Не-е-ет, — Ник едва справился с удивлением и заговорил. — Это просто Ник. Я привел Максла. И вашего мужа, — он оглянулся, оба мужчины догнали и успели увидеть сцену. Глаза Максла были огромными.

— О, — сказала синьора нормальным голосом. Она посмотрела из-под пузырьков. — Здравствуй. Опасность миновала?

— Да, дорогая, — Арманд покачал головой. — Пока что. Хотя, может, это еще не конец.

— Где Дарси и Джакопо? — спросил Ник.

Он услышал плеск, синьора ткнула что-то в воде. Пузырьки поднялись в воздух. Из глубин ванны поднялась Дарси. Она вся была мокрой, волосы и одежда пропитались водой, стекающей теперь в ванну. В одной руке она сжимала трубку для дыхания. Джакопо выглянул из-под широкой юбки, кружево стало как чепчик на его голове.

— Дорогая, — сказал Арманд Артуро. Он сжимал руки, словно выжимал сок апельсина. — Я знаю, как ты отдаешься роли, так что поинтересуюсь. Ты там раздета?

— Арманд! — охнула синьора. — Я в платье для купания!

Дарси сплюнула воду и заговорила:

— Почти без него.

Ник покачал головой.

— Первым делом, — сообщил он, — мы закроем дверь. И найдем, чем тебя высушить, — добавил он Дарси. Она пыталась убрать мокрые волосы с глаз. Он строго добавил. — И пора все мне рассказать. И я серьезно. Все.

Ник был занят. Когда вся Дарси высохла, кроме ее волос, он, к недовольству синьоры, сложил в фигурки все листочки бумаги, которые женщины уберегли для завивки волос. Он сделал лебедя, пару коробочек и флот маленьких кораблей. Один из них взяла Дарси, когда села на деревянную скамью рядом с отцом. Ее лицо было виноватым.

— Мы не врали тебе во всем.

Она уже говорила ему так на пляже на острове.

— Вы на самом деле нунций в Пэйс Д’Азур? — спросил Ник у Джакопо, желая услышать это от него. Ник услышал, как охнули Артуро. Он думал, что правильно поступил, оставив их, ведь их труппа рисковала из-за пары.

— Уверяю тебя, да, — сказал старик. В большой рубахе и штанах из сундука Артуро Джакопо выглядел глупо как пират. Он все еще выглядел величаво, как государственный деятель.

Ник кивнул, не сомневаясь. Было понятно, какой была роль старшего Коломбо.

— А она — ваша дочь?

Дарси вздохнула.

— Конечно, я его дочь, дурак, — от бесстрастного лица Ника она вздохнула и провела пальцами по влажным кудрям. Она крутила бумажный кораблик в руках, рассеянно глядя на него. — Прости. Неблагодарно говорить так после всего, что ты сделал.