Виктория Форестер - Девочка, которая умела летать [litres]

– Да, это я, – Пайпер улыбнулась.

– Это я, что? – прорычал он в ответ.

– Э… это я, меня зовут Пайпер.

– Меня зовут Пайпер, сэр! – поправил он.

– Сэр, – ошарашенно повторила Пайпер.

Воспитатель Пайпер проставил в анкете несколько галочек.

– Я – воспитатель Толле, и ты опоздала, Макклауд. – Воспитатель Толле наградил Пайпер тяжёлым взглядом, словно она нарочно задержалась.

– Э… Я, знамо дело, извиняюсь, – пробормотала Пайпер. – Сэр.

– Чтобы больше такого не повторялось. – Воспитатель Толле громко хлопнул планшетом. – На этот раз ты отделалась предупреждением. У нас здесь железная дисциплина и ноль терпимости к тем, кто нарушает правила. Тебе ясно?

– Да, воспитатель Толле. Сэр.

Воспитатель Толле навис над Пайпер и приблизил к ней своё лицо.

– Я слежу за тобой, Макклауд. Помни об этом. А теперь иди за мной. – Воспитатель Толле обошёл стол и остановился перед пустым стулом. Остальной класс уже сидел и нетерпеливо ждал, когда можно будет приступить к еде.

– Пересаживаться нельзя. Это твоё место. Не садись больше ни на чьё место. Не ешь ничью больше еду. Никогда. Ты меня хорошо слышишь? – Воспитатель Толле говорил невозможно громко, и можно было не сомневаться, что каждая живая душа на тринадцатом уровне слышала его.

Пайпер кивнула.

– Я тебя не слышу, Макклауд.

– Да, сэр. Воспитатель Толле, сэр.

– Хорошо. На этой неделе я назначу тебе время, чтобы ты сообщила нашему шеф-повару о своих пищевых предпочтениях и разработала совместно с ним высококалорийную диету. А до тех пор есть будешь то, что дают. Тебе всё ясно?

– Да, сэр. – Пайпер увидела, что ни один обед на столе не походил на другой. Перед ней на тарелке были красиво выложены два куска квасного хлеба с толстыми ломтиками американского чеддера, листьями салата и кружочками помидора, политыми пикантным соусом, а рядом лежал запечённый с травами батат и маринованный огурчик. А вдобавок ко всему на десерт её ждал аппетитный кусок горячего, только что из духовки, яблочного пирога.

– Садись.

Пайпер села.

Как только воспитатель Толле занял место во главе стола, а профессор Шамкер сел на противоположном конце, дети с жадностью набросились на еду. Пайпер сразу поняла, отчего обед был важнейшим событием в дневной жизни университета. Она никогда в жизни не пробовала такой вкусной еды. Да в первом же куске было, наверное, пять вкусов, с которыми она прежде не сталкивалась, и весь рот воодушевился и практически запел от восторга.

Протянув руку за водой, Пайпер вздрогнула, потому что стакан вдруг скользнул на пару сантиметров вправо, мимо её пальцев. Приладившись заново, Пайпер во второй раз потянулась к стакану, но тот отъехал в центр стола.

Первое мгновение Пайпер только и могла, что в изумлении глядеть на стакан. Напиток был проще некуда – просто вода, без газа, безо льда, без лимона.

Кто-то сдавленно прыснул, и Пайпер поняла, что над ней подшутили. Чьими-то стараниями её стакан приобрёл весьма строптивый нрав. Поглядев по сторонам, Пайпер тотчас увидела, что все дети за столом прекрасно знают, что происходит, хоть и разыгрывают полное равнодушие. Ей пришлось снять шляпу перед одноклассниками: они отменно умели прикинуться самой невинностью.

Фокус со стаканом проделывался далеко не в первый раз. Это был проверенный способ понять, из какого теста слеплен новичок. После тяжёлого дня некоторых вновь прибывших уже один непокорный стакан мог вконец вывести из себя. Один начал невразумительно болтать, другой принялся стучать по столу в припадке неконтролируемого гнева, третий истерически расхохотался и никак не мог успокоиться без медицинской помощи. Присяжные-заседатели ещё не вынесли вердикта относительно Пайпер, и любые эксперименты над ней приветствовались.

Пайпер, в свою очередь, ни за какие коврижки не собиралась уступать изворотливому стакану воды. «В эту игру можно играть и вдвоём», – решила она.

Её первым решением было притвориться, будто ничего необычного не происходит. Она основательно откусила от своего бутерброда, пожевала задумчиво, а затем, причмокнув, убрала налипший на передние зубы кусочек салата. Она и не взглянула на свой стакан с водой. Можно подумать, он для неё и не существовал.

– Мммм, – она улыбнулась сидящим поблизости ребятам.

Тотчас, как по заказу, стакан воды заскользил в её сторону. Сначала он сдвинулся всего на несколько сантиметров, но, когда Пайпер не клюнула на это, он приблизился ещё немного, а затем ещё.

Тем временем Пайпер вдумчиво прикидывала, кто главный подозреваемый. Она быстро исключила тех, кто сидел в дальнем конце стола, потому что они были слишком далеко, чтобы так точно контролировать передвижения стакана. Оставалось трое: Смитти, Кимбер и Лили Якимото – милейшая девочка, сама невинность, сидевшая как раз напротив.

Вполне осознанно Лили напоминала скорее фарфоровую куклу, чем девочку. Она искусно перевивала свои длинные блестящие чёрные волосы кремовой лентой, чтобы подчеркнуть остренький овал лица и красные губки бантиком. При необходимости она широко распахивала золотисто-карие глаза и немного выставляла крохотный подбородок, делаясь воплощением невинности и миловидности, – эта отработанная поза позволяла сломить волю любого взрослого в радиусе пяти километров и таким образом получить желаемое. К своим шести годам Лили довела кукольный облик почти до совершенства – для своей формы она теперь требовала ни много ни мало тончайший шёлк цвета слоновой кости (за ним приходилось специально посылать в Париж, тратя на это круглую сумму) и громко провозглашала:

– Да вы шутите! Я лучше голой буду ходить, но никакая синтетическая ткань не коснётся моей кожи!

Только в тихую минуту, когда Лили думала, что она одна и вдали от чужих глаз, можно было подгадать мгновение и увидеть, как под соскользнувшей личиной силится вырваться на свободу дух дикого тигра. Затем мгновение пройдёт, и Лили упрячет его в тёмные глубины своей души. То, что неистовство, таящееся под безмятежным лоском, было так искусно запрятано, свидетельствовало о её поразительном самоконтроле.

Невинный вид Лили запросто обманул бы Пайпер, если бы не пальчик. Чем дольше Пайпер игнорировала свой стакан, тем приметнее дёргался мизинчик Лили точно в такт передвижениям стакана.

Попалась!

Внешность оказалась обманчива, и именно Лили заправляла этим розыгрышем, а когда Пайпер это поняла, остальное было просто. Пайпер выжидала и ждала нужного момента, пока…

Вдруг Пайпер нагнулась вперёд и с лёту попыталась схватить стакан.

Как Пайпер и рассчитывала, Лили выдернула стакан у неё из-под рук, а стоял он так, что при этом натолкнулся точнёхонько на тарелку, которая в свою очередь толкнула стакан с водой, стоявший перед Лили. Стакан опрокинулся, и вода полилась Лили на колени, заливая её драгоценное платье из шёлка цвета слоновой кости.