Виктория Форестер - Девочка, которая умела летать [litres]

– Эй, Белла, если хочешь, я сбегаю и принесу тебе Принцессу Мадригал, – с надеждой в голосе предложила Пайпер. – Она выпустила новый побег, ты можешь показать её своим родителям.

– Принцесса Мадригал? – что-то промелькнуло в глазах Беллы, а затем она покраснела. – Нет. Нет, спасибо. Ты позаботься о ней вместо меня.

Пайпер ахнула. Белла не хочет посмотреть на свой цветок?!

– Но…

– Лифт, поехали, – приказала доктор Хуллиган.

– Пока, Белла!

– Не забывай нас!

– Возвращайся поскорее, навещай нас!

Белла подняла руку, чтобы помахать на прощание, но двери лифта закрылись прежде, чем она завершила жест. Оббежав лифт кругом, дети могли проследить сквозь стекло, как Белла поднимается вверх, выше и ещё выше и наконец исчезает на поверхности высоко над ними. Это был последний раз, когда кто-либо из них видел мисс Беллу Хароша.

– Вот бы и мне с родителями повидаться!

– Здорово, наверное, вернуться домой.

– Так, у нас ещё остался пирог, и его нужно съесть. Продолжаем! – воспитатель Толле повёл Лили и Джаспера к столу с закусками.

Через некоторое время дети вернулись к играм; Кимбер нашла ещё один кусочек американского зефира, который втихаря поджарила, а Нален и Ахмед снова принялись колошматить друг друга по голове воздушными шарами. Только Пайпер осталась стоять, запрокинув голову, погружённая в свои мысли. «Белла не захотела забрать Принцессу Мадригал? Она же обожала этот цветок», – то, что она его оставила, казалось лишённым всякого смысла.

Смятение Пайпер было таким глубоким и полным, что она утратила бдительность и перестала обращать внимание на окружающих и на происходящее вокруг. Конрад, который пристально следил за Пайпер, понял, что вот тот шанс, которого он ждал. Растерянность и ошеломление делали Пайпер лёгкой добычей – всё, что нужно, чтобы довершить его план!

Украдкой, тихо-тихо, Конрад подкрался поближе, а затем мгновенно метнулся к Пайпер. Пайпер, ничего не замечая, продолжала смотреть вверх. Тщательно прицелившись, Конрад подготовился ментально и физически, а затем быстро, словно кобра, нанёс удар. Он выбросил руку и схватил что-то у груди Пайпер.

– А-а-а! – завопила Пайпер, приходя в себя. Она инстинктивно отпрянула, но Конрад был быстрее. Резким рывком Конрад разорвал ленту на шее Пайпер и сорвал её деревянную птичку.

Пайпер показалось, будто он вырвал её сердце. Драгоценная деревянная птичка размером не больше шарика для гольфа и стоимостью не дороже пары долларов для Конрада и всего мира имела созвучность и сообразность с самой ДНК девочки. Этот кусочек дерева был выпестован родной землёй её дома, где родители терпеливо ждали её возвращения. Это был материальный кусочек папиной заботы, крохотный обломок защищённости, любви, причастности, и без него она почувствовала себя совершенно потерянной, не связанной ни с прошлым, ни с будущим. Она нуждалась в этой птичке, как нуждалась в кислороде.

– Ну и ерунда! – ухмыльнулся Конрад, крутя птичкой вне досягаемости рук Пайпер. – Дерьмово же твой отец строгает!

– Или ты отдаешь её немедленно, Конрад, или я, клянусь небом, я… – Лицо Пайпер полыхало от ярости, дыхание рвалось из груди.

– Ты все время это говоришь, летучая девочка, но ни фига не делаешь. И знаешь почему? Потому что не можешь. Ты бестолочь! – Раскручивая фигурку над головой, Конрад наподдал скорости так, птичка исчезла в смазанном водовороте.

– Конрад! Прекрати! – попыталась приказать Пайпер, но голос прозвучал так, словно она его умоляла, что, конечно же, было правдой.

Глухой к мольбам Пайпер, Конрад выждал, когда все глаза обратятся к птичке, а затем отшвырнул её к мусоропроводу. Прицелился он отменно – крохотная птичка ювелирно пролетела по воздуху. На глазах у остолбеневшей от ужаса Пайпер её поглотила грязная пасть мусоропровода, и она навек исчезла.

И это был предел прочности Пайпер.

– А-а-а-а! – от звенящего яростью крика у всех стоявших поблизости волосы встали дыбом.

Пайпер налетела на Конрада. Не ожидавший такой свирепой атаки, Конрад сложился пополам, и оба они остервенелым, пинающимся клубком покатились по полу.

– Драка! – злорадно объявил Нален (или, может, это был Ахмед).

– Драка! – подхватил Ахмед (или, может, Нален).

Руки, ноги, волосы разметались во все стороны.

Чтобы растащить их, объединить свои немалые силы и тактические ухищрения пришлось и воспитателю Толле, и профессору Шамкеру, и состоявшему на дежурстве агенту, но, даже стиснутая в руках агента, Пайпер продолжала брыкаться.

– Я хочу свою птичку! Верните её!

– Макклауд! Харрингтон! – с трудом выговорил воспитатель Толле, задыхаясь от гнева и ужаса. – Кабинет доктора Хуллиган. Немедленно!

Пока лифт поднимался на четвёртый этаж, Пайпер испепеляла Конрада взглядом, но весь вид мальчика говорил о том, что ему нет до того никакого дела, напротив, он самодовольно пожинает плоды собственных усилий. Воспитатель Толле сгрузил Конрада в одном углу приёмной доктора Хуллиган, Пайпер – в противоположном и сам присел вместе с ними, пока не уверился, что Пайпер взяла себя в руки. Когда прозвенел звонок к обеду, воспитатель Толле оставил их со строжайшим предписанием не шевелиться, не разговаривать, не драться и вообще не искушать его терпение до возвращения доктора Хуллиган.

– Ну и как тебе нравится лишиться чего-то столь ценного? – подначил Конрад, как только воспитатель Толле вышел из комнаты. На губах у него играла улыбка, которую Пайпер почти нестерпимо хотелось стереть с его лица.

– Как думаешь, твоя птичка сгорит быстро или медленно? Я думаю, медленно, – глумился Конрад. Оба знали, что система утилизации пневматическим путём собирала весь мусор, поступавший по трубам, в печь для сжигания отходов на четвёртом этаже, где он уничтожался один раз в день. – Печь включится через двадцать минут.

Пайпер вдруг воспрянула и выпрямилась на стуле. Если Конрад прав (а когда этот гений был не прав?), мусор ещё не сожгли, и её птичка пока цела, и, может, если повезёт, она успеет её спасти. «Мама всегда говорила, было бы желание, и возможность изыщется. Желания у меня хоть отбавляй, значит, и способ найдётся», – клятвенно пообещав самой себе, что вернёт птичку, Пайпер вскочила на ноги.

– А главный вопрос в том, если деревянная птичка горит в куче мусора, где никто её не видит и не слышит, горит ли она на самом деле? – рассуждал Конрад.

– Заткнись-ка ты грязным носком, Конрад! – Пайпер бросилась к двери.

– Тебе ни за что не успеть вовремя. Печь находится за опытной лабораторией, а лаборатория защищена четырьмя уровнями секретности, – проводил её презрительный комментарий Конрада. – В тебя скорее попадёт молния, чем ты пройдёшь через те двери.