Эми Хармон - Первая дочь [litres]

– Да, Сейлок любил женщин, но еще он хотел детей. Он хотел много детей, как у его отца, Одина, – рассказывал Дагмар. – И в каждой деревне, куда он приходил, Сейлок спал с разными женщинами, чтобы зачать ребенка. И очень скоро его желание сбылось. Он породил множество детей.

– Но Локи воспользовался запретными рунами и превратил детей Сейлока в зверей, – добавила Элейн тихим от страха голосом.

– Да. Когда родились сыновья Сейлока – по одному в каждой деревне, – они выглядели совершенно нормально. Но через несколько дней у них начинали расти крылья, когти и шерсть.

– Один стал медведем. Другой орлом, третий вепрем, четвертый конем, пятый львом и шестой волком, – бормотала Альба, задумчиво глядя на Дагмара. Ей никогда не надоедала эта сказка.

– Когда Сейлок понял, что наделал Локи, он построил храм и назначил хранителей стеречь запретные руны и просить богов за каждого из его детей, ставшего зверем, – Адьяра, Берна, Эббу, Долфиса, Йорана и Лиока. Один пожалел сына и каждое полнолуние даровал его детям человеческий облик. Став мужчинами, они породили собственное потомство. Их дети выглядели как животные, но с каждым поколением звериные черты сглаживались, сохранились только рост, быстрота, умение прятаться и сила. Так появились кланы Сейлока.

Несколько мгновений девочки молчали, задумавшись над сказкой, будто слушали ее в первый, а не в сотый раз. Уроки закончились, но Дагмар терпеливо ждал, чувствуя кипение мысли за внешним спокойствием.

– Мужчины не могут вырастить детей, – гордо заявила Лиис, явно разделяя чувства Альбы. – Даже сыновья Одина. Даже могучий Сейлок. Даже Байр! – При упоминании имени Байра Альба вздрогнула. От Дагмара не ускользнуло выражение на ее юном лице.

– Да. Вы все станете женщинами, когда вырастете. Вы будете спасительницами Сейлока, – сказал Дагмар, от всей души надеясь, что говорит правду.

Девочки еще посидели, погрузившись в размышления, а потом Башти подняла взгляд к окну, к пению птиц и свету солнца, и спросила, можно ли ей выйти. Хранитель отпустил их, и девочки поспешили на улицу, предвкушая час досуга перед вечерними хлопотами. Альба осталась.

– Дагмар, все мужчины любят женщин? Как Сейлок? – спросила принцесса, когда они остались вдвоем.

– Да, любят. Большинство, – честно ответил Дагмар.

– А ты любишь женщин, Дагмар?

Предполагалось, что девочки должны обращаться к нему «хранитель Дагмар», но Альба никогда так не делала, а Дагмар никогда не поправлял.

– Да. Но я их не любил… не люблю… больше, чем храм… или богов.

– Дагмар, а Байр – бог?

От удивления хранитель вздрогнул. Потом задумался. На такой вопрос нелегко было ответить.

– У него сила богов, – признал он.

Альба помолчала, что-то обдумывая.

– Мой отец говорит, что когда-нибудь я стану королевой, – негромко сказала она, меняя предмет разговора.

– Не сомневаюсь, что так и будет.

– Когда поседею и у меня обвиснут груди?

Дагмар ошеломленно смотрел на нее. Потом склонил голову на стиснутые кулаки. В присутствии Альбы он часто так делал, извиняясь перед богами, которым служил, за ее вопросы. Он никогда не бранил принцессу, только возносил за нее молчаливые молитвы на тот случай, если Альба обидела небожителей. На свою беду, она была слишком честна и прямодушна.

– Так долго ждать не придется, Альба.

– Но я же не могу стать королевой, пока не стану женщиной.

Получалось, что Альба представляет себе женщину старой и сутулой, как те служанки, что работали во дворце ее отца и жили в королевской деревне.

– Ты станешь женщиной до того, как поседеешь. И будешь королевой, когда отец решит выдать тебя замуж за короля, – объяснил Дагмар.

Альба нахмурилась; между темными бровями, странно сочетавшимися с льняными волосами, пролегла глубокая складка.

– Я сама выберу себе мужчину, – твердо заявила принцесса.

Дагмар вздохнул, но губы его дрогнули в улыбке.

– Надеюсь, Альба, ты сделаешь то, что лучше для Сейлока, – пробормотал он. – Ты нам нужна.

– Сделать лучше… как Байр? – тихо спросила она.

Имя Байра было для нее незаживающей раной. Он уехал больше трех лет назад, но Дагмар знал, что Альба каждый день по нему скучает. Знал, как она боится, что больше никогда не увидит его.

– Как Байр, – согласился хранитель.

Он подумал, что ей пора присоединиться к девочкам в храмовом саду, подставить лицо лучам ласкового солнца, но Альба не трогалась с места.

– Ты всегда хотел быть хранителем, Дагмар? – спросила она.

– Да. Всегда.

– Мой отец говорит, что тебе следовало стать воином своего клана, воином Сейлока. Что такие мужчины, как ты, должны сражаться, а не молиться. Такие мужчины должны плодиться. Вот что он говорит.

Поперхнувшись, Дагмар осенил свой лоб звездой Сейлока, напоминая себе, что он служитель богов и Альба в сущности еще ребенок. Она снова едва не заставила его рассмеяться.

– У каждого из нас есть цель, и моя заключается в том, чтобы никогда не воевать, – спокойно ответил Дагмар.

– И не плодиться?

– И не плодиться, – подтвердил он, едва сдерживая улыбку.

– Байр рассказывал, как ты угрожал мастеру Айво убить себя, если он откажется принять тебя в храм. Что, если я откажусь, чтобы меня куда-то выдавали? Я не хочу замуж за короля. Даже ради Сейлока.

– Почему? – изумился Дагмар.

Девочки постоянно говорили, как станут матерями и королевами, хозяйками собственных домов и своих судеб, свободными от ограничений храмовой жизни.

– Я хочу Байра, – решительно заявила Альба, твердо глядя на хранителя.

У Дагмара замерло сердце.

– Когда я стану женщиной, он вернется, – прошептала Альба. – Конечно же, я смогу выйти замуж за него. Бог лучше, чем король.

– Ох, детка, – вздохнул Дагмар. – Это невозможно.

– Почему? – с надрывом спросила она.

– Потому что…

Дагмар не мог сказать девочке, что Байр приходится ей сводным братом. Эти слова не должны были слетать с его губ. За них его могли убить. Но важнее было то, что Дагмар в них больше не верил. Дездемона сказала, что у Банрууда будет только один ребенок. Постепенно Дагмар пришел к заключению, что Аланна завела себе любовника и по неосторожности родила дочь. Никогда неверность жены не приносила такой выгоды мужу. Но Дагмар никогда бы не рассказал об этом.

– Потому что Байр не бог… и не король. А ты должна выйти замуж за короля, Альба. Твоим мужем станет мужчина не из Сейлока, – объяснил Дагмар.

– Почему? – настойчиво и даже зло повторила Альба.

– Потому что нам нужно больше дочерей, иначе кланы Сейлока в конце концов перестанут существовать.

Люди Долфиса никогда не называли его Байром. Ему не хватало звука собственного имени, иногда он нашептывал его себе, перекатывал слово на языке и вспоминал того мальчика, который жил на горе. Его называли вождем или Долфисом. По его мнению, это не сильно отличалось от «мальчика из храма». Дед тоже называл его вождем, причем с гордым блеском в глазах. Это напоминало Байру, чего от него ждут, и он не сильно расстраивался. Раз люди зовут его вождем или Долфисом, то, по крайней мере, не нужно представляться. Он упорно трудился, еще упорнее сражался и любыми способами избегал разговоров. Когда не воевал, возделывал землю или закидывал сети, а то и охотился в холмах. Он предлагал свою силу, выносливость и готовность служить клану где только можно, потому что ему больше нечего было предложить.