Эми Хармон - Первая дочь [litres]

Он увидел его, своего мальчика, теперь мужчину, скакавшего на коне, как истинный вождь клана, с прямой спиной, одну руку уперев в бок, а другой вцепившись в гриву жеребца. На Дагмара вновь нахлынули чувства.

Дагмар не мог крикнуть, он вообще лишился голоса, и стражник у ворот – человек, который никогда не видел мальчика из храма, – сам обратился к всаднику с приветствием и расспросами.

– Я Байр, ярл Долфиса, приехал увидеться с королем Банруудом.

Гость отвечал без запинки, однако после каждого третьего или четвертого слова делал небольшую паузу.

– Откройте эти проклятые ворота! – взревел Дагмар, обращаясь к лебедочникам, управлявшим решетками.

– Короля нет, ярл. Но хранитель Дагмар поручился за тебя и просит открыть ворота, – добродушно произнес стражник и более сдержанным, чем у Дагмара, голосом велел поднять решетку.

Всадник проехал в ворота, и взгляд его остановился на Дагмаре, стоявшем прямо на пути. Потом хранитель не мог вспомнить, кто увел коня Байра, как они переместились с просторного внутреннего двора на ступени храма. Припоминалось только, как он радовался возвращению племянника, как колотилось сердце в груди, как Байр оторвал его от земли, смеялся и называл по имени.

– Вижу в тебе Долфиса, но ты все тот же Байр, хотя больше похож на вепря, а не на медвежонка, – всхлипывая, говорил Дагмар и смеялся сквозь слезы.

– Я не медведь. Я волк, дядя. Хотя вырос несколько крупнее, чем мужчины клана. – У Байра была ослепительная улыбка, и Дагмар понял, что не хочет выпускать его из объятий, хотя налитое силой и доведенное до совершенства тело племянника казалось чужим, непривычным. Байр тоже обнимал дядю и целовал в колючую макушку, как делал это ребенком.

– Дядя, я в-вижу седину у тебя на висках! – воскликнул Байр, и Дагмар снова рассмеялся.

– Ты почти не заикаешься! И я вовсе не седой, потому что еще не старый.

– Он всегда был старым, – засмеялся Айво из теней, сгустившихся над ступенями храма.

Дагмар заставил себя отпустить Байра, но двинулся следом за ним, не желая расставаться даже на миг. Байр направился прямиком к верховному хранителю и заключил его в объятия, от которых старик, казалось, рассыплется в прах, но Айво тоже обнял ярла, ничуть не возражая.

– Мы ждали тебя, Байр из Сейлока, – молвил он, когда Байр выпустил его из объятий.

Дагмар знал, что Айво хочет многое сказать Байру, но верховный хранитель пригласил молодого ярла в храм, давая возможность встретиться со всеми, кто хотел его приветствовать. Тень и дочери храма услышали с верхних этажей шум и теперь спешили вниз по каменным ступеням, расположенным с восточной стороны парадного входа. С западной лестницы ворвалась толпа хранителей; раздались приветственные возгласы, восторженные рукоплескания в честь приезда Байра.

Когда Тень протянула Байру руку, улыбаясь, как всегда, сдержанно и спокойно, тот склонился и поцеловал бледные костяшки пальцев. Лицо Тени расцвело, как восточные холмы под лучами утреннего солнца.

– Ты все т-такая же красивая, Тень, – мягко произнес Байр, и Дагмар отказался от последних попыток сохранить самообладание.

Конечно, Байр сказал, что думал. Но то, как он это сказал, без притворства и неловкости, позволило снова увидеть в этом уверенном в себе мужчине чувствительного мальчика.

– Спасибо, что п-присмотрела за ним, – добавил Байр, коротко взглянув на Дагмара, чтобы не возникло сомнения, о ком он говорит.

– Твой дядя присматривает за всеми нами, – ответила она, а ее алебастровые щеки порозовели.

Видеть этих двоих, самых любимых на свете людей, было так нестерпимо радостно, что у Дагмара перехватило дыхание, и он отвел взгляд.

– Вы все… ж-женщины, – с запинкой выговорил Байр, переводя взгляд с Тени на пятерых девушек, выстроившихся в нескольких шагах за ее спиной.

Элейн, Юлия, Лиис, Башти и Далис не знали, как им приветствовать своего старого друга, и просто смеялись и кланялись на манер хранителей. Именно в этот момент стало ясно, что эти девушки многие годы провели в храме. Байр взялся за косу, будто приветствовал короля, и это выражение верности и почтения не укрылось от Дагмара.

В ответ Юлия ухватилась за тяжелую косу, обвивавшую ее голову.

– У меня не воинская коса, а воинская корона, – заявила она, ухмыляясь.

– Королева воинов? – спросил Байр, и его улыбка стала шире.

– Коронации не было, но я принимаю от тебя титул, – сказала Юлия и вздернула подбородок, как королевская особа. При этом взгляд ее уперся во что-то за плечом Байра.

– Байр? – послышалось сзади, и на мгновение он замер, словно знал наверняка, кто зовет.

Казалось, он собирается с духом, прежде чем обернуться; все заметили, как по его телу пробежала дрожь.

– Альба?

Тяжелые двери храма распахнули в честь приезда Байра, и ее силуэт обрамлял свет пасмурного дня. Альба неподвижно стояла на пороге. В этот момент Дагмар увидел женщину, а не дитя. Она больше не была девочкой, которая росла у него на глазах день за днем, год за годом. Он увидел ее такой, какой она предстала перед Байром, и сердце хранителя дрогнуло и замерло.

Она казалась высокой для женщины, выше многих хранителей, и, судя по осанке, обладала открытым и сильным характером. Волосы Альба носила распущенными, и светлые золотистые локоны лежали на плечах, одетых в темно-синее платье; так поздней осенью лежат на лугу высокие травы. Свет, падавший со спины, не позволял рассмотреть лица, но Дагмар знал, что темные, как земля Сейлока, глаза Альбы смотрят на Байра. Мгновение спустя она уже неслась по храмовому залу, подобрав юбки, и волосы летели за ее спиной. А потом она оказалась в руках Байра; он подхватил ее и прижал к груди, и ноги принцессы оторвались от пола. Последние несколько шагов она словно пролетела.

Вокруг них воцарилась тишина. Маленькое собрание затаивших дыхание зрителей наблюдало за их воссоединением, столь же трогательным, сколь и прекрасным. Байр и Альба молчали. Они не собирались смеяться и болтать, как часто делают давно не видевшиеся друзья. Они просто замерли, крепко обнявшись и тихо переживая момент встречи. Дагмар видел лицо Байра, закрытые глаза и стиснутые челюсти сраженного наповал мужчины. Спрятав лицо на шее Байра, Альба плакала, плечи ее вздрагивали. Тогда Байр повернулся, все так же прижимая принцессу к груди, вошел в святилище и ногой, обутой в сапог, закрыл за собой двойные двери.

Все хранители и дочери не сдержали слез. Редко плакавшая Тень, которая никогда не признавалась, если подобное случалось, отвернулась и побежала по ступеням наверх, чтобы никто не видел ее слез. Дагмар вытер лицо и оглянулся, высматривая, не нужно ли кого успокоить, о ком-то позаботиться. В голове мелькнула мысль: а не сбежать ли самому? Байр с Альбой больше не дети. Байр теперь не сможет спать на полу возле ее кровати или носить принцессу на плечах. Конечно, неразумно оставлять их наедине. Но у Дагмара не хватило сил отказать им в этом. Испортить долгожданное возвращение домой было бы жестоко, и он повернулся к Айво, ища совета.