Эми Хармон - Первая дочь [litres]

– Альба, – с тревогой прошептал Байр, и она с трудом подняла отяжелевшие веки и уставилась на него пьяными от любви глазами.

– Еще, – взмолилась она и снова впилась в его губы.

Несколько секунд Байр отвечал на поцелуй, сплетая свой язык с ее в безумном танце. Потом, продолжая целовать ее, он начал вставать на ноги и с мучительным стоном оторвался от нее. Звук больше напоминал рычание животного и рокотом отдался у него в груди. Отвернувшись, Байр на несколько шагов отошел от девушки. Его длинная коса повисла вдоль широкой спины. Альба наблюдала, как успокаивалось его дыхание, становилось незаметным для глаз. Повернувшись, он подошел, не глядя в лицо Альбы, нагнулся, взял за талию, поставил на ноги.

– Нам надо возвращаться, – без запинки сказал он голосом, не допускающим возражений.

Но Альба все-таки сделала попытку.

– Не уверена, что получила всю дюжину. Думаю, это были четыре-пять долгих поцелуев… так что мы могли бы провести остальные уроки… прежде чем ты уедешь, – лепетала она прерывистым голосом.

– Мне не нужны уроки, Альба.

Она замолчала на несколько долгих мгновений.

– Знаю, – пробормотала она. – Ты очень хорошо целуешься. С моей стороны глупо было думать, что не умеешь. Я ждала тебя. Я думала… может быть… и ты ждешь меня.

Байр развернулся к ней. Его лицо выражало такое отчаяние, что она отшатнулась. Он никогда не смотрел на нее так, даже когда она пугала его до смерти или заставляла бегать вслепую, завязав глаза. Когда много часов искал ее по всему рынку с полными корзинами тряпок и кружев в руках. Даже когда она требовала снова и снова подбрасывать ее над головой, желая испытать чувство полета.

В мгновение ока Байр оказался перед ней, тяжело дыша через рот, который она только что целовала. Мужчина его размеров не мог двигаться с такой скоростью. А Байр мог. Он быстрее всех. Сильнее всех. Храбрее. И правдивее. Таких больше нет. И он принадлежит ей. В глубине души Альба верила, что он принадлежит ей и настанет день, когда она вырастет и предъявит на него права. Как предъявил на него права Долфис.

Протянув руку, Альба коснулась его лица.

– Я так долго ждала, Байр. Неужели ты не понимаешь? Я люблю тебя. Я понимаю, что ты смотришь на меня не так, как я на тебя. И видишь нас не так, как вижу я. Я была ребенком, о котором ты заботился. Твоей подопечной. Твоей ответственностью. Твоей принцессой.

– Моей Альбой, – простонал Байр.

– Да. Но ты был для меня всем. Всегда. Я всю жизнь мечтала о тебе. Спроси Дагмара. Он пробовал меня переубедить. Но я не слушала. Он говорил, что это невозможно, что я должна уехать из Сейлока и выйти замуж за короля другой страны. Дагмар думает, что мужчины Сейлока прокляты, включая моего отца, и что я должна уехать, чтобы помочь нашей земле. Я бы с радостью покинула это место. Но вместе с тобой.

У него загорелись глаза, рука дрогнула, и на миг Альбе показалось, что сейчас он снова поцелует ее.

– Твой отец никогда не п-позволит, – прошептал Байр. – Если он узнает, что я обнимал тебя, что мы целовались… – Взгляд его потемнел, голос сорвался, словно он поверить не мог, что делал это. – Если он узнает, то отрежет мне косу и выжжет глаза. Мастер Айво видел это. Он видел нас. Он п-предупреждал меня, что нужно подождать… но я не мог. Не навсегда же я уехал.

– Ты обещал мне, что вернешься.

– Не стоило этого делать.

– Ты самый сильный мужчина во всем Сейлоке. Если кто-то и может противостоять моему отцу, то это ты.

– Я один. И не могу в одиночку победить весь мир. Даже ради тебя.

– Тогда обещай мне…

– Больше никаких поцелуев.

Альба попробовала улыбнуться и не смогла. Но сил повторить его слова у нее не хватило.

– Моей матери было шестнадцать, когда она вышла замуж за Банрууда. Тени исполнилось четырнадцать, когда она впервые… познала мужчину. Ты знаешь, что я выросла, Байр. Те женщины, что еще остались в Сейлоке, в мои годы уже давно вышли замуж.

– Король будет ждать, пока не найдет самого выгодного жениха.

– Моя мать была дочерью короля. Она вышла замуж за ярла. Ты подходишь во всех отношениях.

– Только не Банрууду, – возразил он. Байр говорил очень убедительно, и с каждым его словом терзания девушки становились все сильнее.

– Но… ты ведь хочешь меня?

– В моей жизни нет места тому, чего я хочу. И никогда не было.

– Но… если бы ничего не стояло на нашем пути… ты бы захотел меня? – с трепетом в голосе спросила она, прижимая руки к груди, чтобы унять сердце. – Ты бы убежал со мной?

– Если бы ничего не мешало, то и убегать было бы не надо.

– Я спросила не об этом, – жалобно произнесла она, не в силах продолжить.

– Да. Да. Да, – прошептал он. – Да!

Байр смотрел на нее сверху вниз, крепко сжимал в руках тугую плеть своей косы. И вдруг Альба поняла, что он не сердится на нее. Даже не спорит с ней. Он спорит с собственной беспомощностью. Он вне себя от ярости из-за положения, в котором оказался. Он пробовал притворяться, потому что считал их любовь недозволенной. А она разрушила притворство.

Внезапно Байр поник, будто она нарисовала на его коже руну и вырвала из груди сердце. Упав на колени, он склонил голову к ногам Альбы, обхватил руками ее лодыжки и замер.

– Мое тело и сердце принадлежит тебе. Моя душа, мысли, мечты и жизнь – все твое. Я сделаю все, что ты попросишь. Все, что пожелаешь. – Он поднял на нее глаза. В них было столько же муки, сколько и в его голосе. – Но твой отец не позволит. Если он узнает, что я тебя люблю, мы оба обречены на страдания. Свои я вынесу, но не смогу перенести твои.

Альба опустилась перед ним, и его руки скользнули с ее лодыжек на бедра, а ее губы снова нашли его рот.

– Ты не сможешь уберечь меня от страданий, – простонала она, не отрываясь от Байра. – Я и так страдаю. Я вся сплошная боль. Но без Байра не будет Альбы, – прошептала она. – Ни сейчас. Ни потом. Никогда.

И под сенью теней, под негромкий шум водопада она успокоила его и заставила хоть ненадолго поверить в это.

КОРОЛЬ НЕ ВЕРНУЛСЯ. Ни через день, ни на следующий. Окрестности храма начали заполняться палатками и повозками торговцев, намеревающихся распродать свой товар за время состязаний. Не прошло и суток, как гору наводнили люди из кланов, и праздничная кутерьма, сопровождавшая королевский турнир, завертелась без короля. Храм распахнул ворота перед путешественниками, совершавшими ежегодное паломничество с целью вознести в его стенах молитвы богам. Хранители выслушивали жалобщиков, кающихся в преступлениях и приговоренных. Приехали трое ярлов – Айдан из Адьяра, Лотгар из Лиока, Йозеф из Йорана, – и Байр лично встретился с каждым из них. Уже распространились вести, что на берегах Берна высадились северяне, однако каждый ярл получил от короля заверения, что приняты меры для заключения соглашения, которое позволит избежать войны. По словам Дреда, в Долфисе таких заверений не получали. На закате второго дня прибыл Элбор; он сразу окружил себя вооруженной охраной и делал все возможное, чтобы не общаться с остальными ярлами. Бенджи из Берна отсутствовал.