Рихард Швартц - Властелин кукол

Цепь на моей левой ноге заканчивалась в отверстии в верхней перекладине железного косяка. Армин объяснил мне в чём дело. Прежде чем кто-то входил в камеру, эту цепь натягивали, так чтобы нога зависала высоко в воздухе, и заключённый был растянут между цепями на руке и ноге. Затем снаружи цепь подвешивали на массивный штырь, и только потом открывали дверь.

— Нам повезло, что они привели нас в комендатуру, — объяснил Армин. — Поскольку здесь поблизости так много посольств и на улице можно встретить много чужаков, которые не знают обычаев, но могут быть важны, эти камеры содержат в чистоте и проявляют вежливость. Караульное помещение у Восточных ворот совсем другое. Там заключённых толкают в яму, а если хотят их вытащить, сбрасывают вниз верёвку.

Солдаты никогда не говорят, кто должен подняться, это у них как игра. Они ждут, пока человек не окажется наверху, и если это не тот, кого они ждали, они сталкивают его обратно, — он вздохнул и устроился удобнее на койке, тихо звеня цепями. — Предположительно, здесь даже нет крыс. Завтра мы уже выйдем.

— А бастонада?

— Это больно. Мы едва сможем ходить, когда они закончат и будем оставлять на земле кровавые следы. Но так как получим назад деньги, сможем позволить себе паланкин.

И мы будем за него благодарны. Вы не захотите одевать свои красивые, новые сапоги, господин.

Он бросил на меня укоризненный взгляд.

— Если ни один священник не захочет мне помочь, я не смогу ходить одну или две недели. Вам вот, в отличие от меня, повезло. Я слышал, что вам нужен лишь один поросёнок.

Я проигнорировал его замечание про поросёнка.

— Я бы предпочёл вовсе не попадать сюда, — проворчал я. — Этот капрал! Как только можно быть таким упрямым! Я сказал ему чистую правду.

— Он не был упрямым, господин. Он вам поверил. Хотя здесь, без сомнения, редко можно услышать правду. Но ничего не поделаешь. Свидетель имеет хорошую репутацию, а я дал ему серебряную монету, — вздохнул он. — Вот что получаешь за дружелюбие! Если бы капитан не поверил вам, наше положение было бы куда сложнее, — он посмотрел на меня почти с восхищением. — Просто удивительно, насколько правдоподобным вы выглядели…

— Это была правда, Армин, — мягко отчитал я его.

— Да, но чтобы правдоподобно изложить эту правду тоже требуется искусство. Честно, иногда в хорошую ложь поверить легче. Посмотрите, вы ведь сказали не только правду, но и солгали. Вы сказали, что эти камни прокляты и…

Что-то застучало и загремело в коридоре.

— Армин, — тихо сказал я. — У меня болит голова. Сейчас я не хочу слышать даже твой голос.

На удивление, дверь в камеру открылась прежде, чем вытянули цепью нашу ногу. Грациозная женщина в драгоценном, тёмно-синем плаще вошла в камеру и откинула капюшон. На её лбу мерцала большая жемчужина. Когда она убрала свою вуаль, под ней она озорно улыбалась, в то время как её резвые глаза изучали наше затруднительное положение.

— Вы не против прислушаться к моим словам, Хавальд бей? — спросила Файлид, эмира Газалабада. — Или вам нужен отдых, и вы желаете, чтобы я снова ушла?

Позади неё я увидел одного из городских солдат. Он распластался на полу, прижав лоб и нос к не особо чистому каменному полу. Его руки были согнуты в локтях, потому что он закрыл ими уши. Он не двигался и, казалось, даже задержал дыхание.

Меня всегда поражало то, с каким энтузиазмом люди бросались на землю перед Файлид, чтобы потом неподвижно застыть на месте.

— Что ж, таким образом они показывают, насколько являются верными слугами, — объяснил мне Армин. — Кроме того, они любят свою жизнь и не хотят вызывать недоразумений.

Для этого проявления почтения, как я понял, существовала более глубокая причина.

Мужчина был вооружён. В присутствии члена семьи эмира это был почти смертный приговор, поэтому так образом он демонстрировал свою безобидность. К тому же так было удобнее, чем собирать всё время оружие и запирать людей. По крайней мере, так сказал Армин.

— Вовсе нет, Ваше Высочество, — промолвил я, кланяясь на койке. — Ваш голос такой сладкий, как у певчих птиц, движения грациозны, как у лебедя, а нежные слова — источник радости для каждой жаждущей души.

Армин посмотрел на меня, разинув рот, а Файлид захихикала, когда повернулась к нему и захлопнув его челюсть тонким пальцем, быстро поцеловала.

— Он уже слишком долго находится рядом с тобой, — заметила она, в то время как Армин всё ещё подозрительно на меня смотрел. Сев рядом с ним на койку, она разгладила юбку, прежде чем тщательно сложить руки на коленях. Её глаза сверкали.

— Это в четвёртый раз за месяц, — сказала она, улыбалась, а в её голосе прозвучал лишь лёгкий упрёк. — Что на этот раз? На чём тебя поймали? Ты залез в дом врага и искал доказательства или убил шпиона, или обнаружил ещё одного некроманта? Что это? Или ты просто опять забыл оплатить портного, и он на тебя донёс?

Армин тихо застонал и в ожидание помощи, посмотрел на меня.

Лиандра закрыла рот рукой и захихикала.

— По крайней мере, это объясняет его одежду, — заметила она, снова разразившись смехом. — Хотелось бы мне увидеть это своими глазами, — она сидела на кровати напротив меня, и кроме искусно драпированной простыни и улыбки на губах, на ней ничего не было одето. Я как раз раздевался, рассказав о том, что с нами случилось. — По крайней мере, ты дома. И часто ей приходится это делать? — спросила она, недоверчиво качая головой.

— Кажется, это необходимо с завидной регулярностью, — ответил я, ставя Искоренителя Душ возле кровати, прежде чем сесть рядом с ней. — Чтобы сохранить его честь, должен также добавить, что она только дразнила его портным. Это действительно правда, что Армин делает для неё опасную работу. Мы знаем, что он действует, как её агент, так что такие ситуации могут возникнуть.

— Ну, эта была не особо опасной.

— Не знаю, что на это сказали бы утром мои ноги, — возразил я.

— И вы потом просто взяли и ушли? — улыбаясь спросила она.

— Да. Нам также вернули все наши вещи, и капитан извинился, — теперь я и сам рассмеялся. — Была ещё заключительная сцена. Когда мы вышли из караульного помещения, там всё ещё стоял тот охранник из библиотеки. Рассказывал каждому, хотел он того или нет, какой он неподкупный и показывал серебряную монету.

Армин заметил его и так возмутился, что подошёл и объяснил ошарашенному мужчине, что если сравнивать мозги курицы и его, то куриные будут, как у кита. Затем забрал у него серебряную монету, сказав, что тот её не заслужил, так как в конечном итоге оставил свой пост.

Лиандра громко рассмеялась, и я её обнял. С левой стороны нашей кровати стоял Искоренитель Душ, с правой — Каменное Сердце. Двери во двор были открыты. Ночи в Газалабаде были тёплыми, только на этот раз по ширине всей комнаты была натянута рыболовная сеть с колокольчиками. Может она как-то нам поможет. Лиандра повернулась ко мне и улыбнулась этой своей однозначной улыбкой. И когда простынь упала вниз, я забыл о Ночных Ястребах.