Рихард Швартц - Властелин кукол

— Скажи Тарук, насколько ты уверен, что существуют только эти два способа, активировать ловушку?

— Для штыря есть только две позиции. Я вполне уверен, господин, иначе не посмел бы больше войти в холл.

Хороший взгляд на вещи. Однако в случае с Ночными Ястребами в ловушке не будет никакого проку.

В настоящее время ночью мы запирали внешние ворота, а также внешнюю и внутреннюю двери в холл. Не было никакого способа войти, кроме как через крышу и внутренний двор. Наружная стена старого монетного двора была покрыта глазурованной керамической плиткой, поэтому по ней будет сложно вскарабкаться, но я предполагал, что Ночной Ястреб всё-таки сможет забраться на крышу.

Как и многие имперские здания, крыша была покрыта каменными плитами. Сложная конструкция, но когда плиты уже лежали на месте… Ничто не было таким вечным, как камень. Она была плоской, слегка наклонена к внутреннему двору и окружена низким парапетом. Когда шёл дождь, что случалось здесь достаточно редко, вода стекала во внутренний двор. До ремонта дома в песчаных заносах на крыше даже росли кусты. Армин рассказал мне об этом, но я взглянул на крышу только после того, как в и так уже узкие швы между плит заново залили смолу.

— Спасибо, Тарук, — сказал я.

Он поклонился и ушёл; я призадумавшись, остался стоять в холле. От Армина я знал, что Ночные Ястребы предавали особое значение тому, чтобы убить своих жертв в их комнате, независимо от того, насколько та была безопасной. Ставни с внешней стороны дома сгнили, поэтому теперь у нас появились новые с железными петлями и тяжёлыми засовами. Они были препятствием, но не непреодолимым. Однако это означало бы, что грабитель висит с наружной стены на ставне и возится с ней, чтобы открыть.

У меня было такое чувство, будто я играю в шахматы. Были очевидные ходы и скрытые. Иногда очевидный ход действительно был самым простым. Вот почему его так часто выбирали.

Через крышу во внутренний двор.

Я прошёл через кухню и, кивнув Афале, направился к колодцу. Отсюда я взглянул на проходящие по кругу балконы. Даже я смог бы спуститься с крыши на балкон. За декоративные, каменные перила можно было легко ухватиться руками, и они были достаточно широкими, чтобы по ним можно было ступать.

Бреши в перилах… Я улыбнулся. Они были достаточно большими, чтобы через них можно было выстрелить из арбалета на тот случай, если внутренний двор будет оккупирован врагом.

Старый монетный двор был безопасным домом, а туда, где раньше хранились монеты, невозможно было проникнуть. Остальная часть дома была более открытой. Снаружи дом был надёжным, внутри — открытым. Здесь уже больше ничего не было, что могло бы остановить убийцу. В чём я был уверен, что таковой, скорее всего, проберётся через крышу. Конечно, это необязательно, потому что он мог бы взломать и ставни. Но уже только потому, что так останутся следы, а Ночные Ястребы не любили оставлять их, я предполагал, что если они приду, то через крышу. Теперь нужно только выяснить, как воспользоваться этими знаниями.

У меня как раз было время, чтобы перекусить и выпить глоток вина, когда на кухню вошёл Тарук, чтобы сообщить нам с Серафиной о прибытии гостя.

— Касале? — спросила Серафина.

— Это женщина, и у неё с собой две лошади.

— Это Касале, — сказал я, хватая Искоренителя Душ.

У нас с Касале была назначена встреча. Мы собирались проверить, что осталось от старого гарнизона. Серафина сопровождала нас, потому что знала, как выглядел гарнизон в самом его расцвете, может она что-нибудь заметит. Мы ждали Касале, поэтому собрались быстро. Взяв в руки поводья, которые она протянула нам, мы вскочили на лошадей — как я заметил, хороших лошадей. Затем выехали и последовали за Касале к Восточным воротам, которые находились недалеко от площади Зерна.

Дальнейшая дорога пролегала за городом.

Пока мы ждали Касале, у меня было достаточно времени, чтобы подумать о том, что ранее сказала Серафина.

Иногда меня преследовала удача, а иногда неудача. Иногда мне сильно везло, а иногда наоборот. В моей жизни были целые годы, когда я вообще не ощущал никакой удачи. Я лишь знал, что Сольтар уже неожиданно вмешивался в мою жизнь. В последний раз это случилось, когда он заставил меня принести магическую нить для заживления ран в храм, туда, где она была необходима. В тот день мне крупно не повезло.

Серафина со своей лошади вопросительно посмотрела на меня, потому что я внезапно громко рассмеялся.

— Ничего, — отмахнулся я.

Я взглянул на свою руку, где тонкая белая линия указывала на то, что я чуть не истёк кровью из-за маленького вора.

Вот тебе и удача сержанта. Лучше уж я буду доверять воле богов. Даже боги не могли быть настолько переменчивыми, как удача, которой я иногда обладал, а иногда нет.

— А что, собственно находится к востоку от Газалабада? — спросил я, когда мы проезжали мимо огромных Восточных ворот.

Солдаты Файлид внимательно нас осмотрели. Интересно, здесь у них тоже есть книги с рисунками, и они знают, кто мы такие? В нас не было ничего особенного. Я улыбнулся, когда понял, какое мы представляем зрелище.

— Несколько деревень и небольших городов вдоль Газара, затем идёт Каздир — резиденция племени Дерева, ещё несколько деревень и небольших городов, а потом Ночные горы. Ну и конечно гарнизон, он расположен недалеко отсюда, на берегу Газара, — ответила Серафина.

Мы ехали по имперской дороге, но эта была шире уже мне знакомой.

— Торговля с Каздиром развита хорошо?

— Не знаю. Раньше была. У подножья Ночных гор дожди идут чаще, чем здесь, в центральной части страны, там было много сельского хозяйства.

Но и здесь тоже. Газар являлся жизненной основой Бессарина, и с его помощью люди боролись с засухой и, похоже, успешно, потому что везде можно было встретить оросительные системы, обтянутые тканью ветротурбины и тут и там, вола, который упорно шагал по кругу, двигая колесо, черпающее воду вёдрами из ткани. Вода в свою очередь струилась в канаву и под каменными плитами текла от Газара к другой стороне. Здесь было зелено, воздух пах намного лучше, чем в Газалабаде, а река слева от нас немного охлаждала воздух. Небо всё ещё было голубым, а высоко над нами висела широкая полоса облаков, отливающих оранжевым светом.

На этой дороге было много народу, в основном пешеходы с длинными корзинами на спинах, которые иногда выглядели больше, чем сами люди. Также часто встречались волы, нагруженные тяжёлой поклажей, но редко телеги или даже повозки. Это было в основном зерно и фрукты, которые таким образом доставлялись в город.

Впереди я кое-что заметил, что бросилось в глаза: подвергнувшийся эрозии монолит из песчаника, на котором были вырезаны глубокие руны. Это были старые письмена Бессарина, а значит этот камень относился к периоду ещё до основания империи.