Рихард Швартц - Властелин кукол

Она непонимающе покачала головой.

— Люди считают, что это достойное поведение. Когда священники Борона пришли, слуги открыли ворота и проводили их к принцу. Он сидел на своём троне, и, как говорят, на нём были одеты все знаки его ранга.

— Он спас племя Башни, — сказала Серафина. — Он лично убил всех, кто приближался к Марине или кого она могла обвинить, а потом себя. Он выставил всё, как акт страсти, поэтому наказание должен понести только он сам, а не всё племя.

Таким образом он уклонился от правосудия священников. Было много способов наказать мужчину, который совершил насилие над женщиной, но обычно за это кастрировали. Что ж, теперь он стоял перед самим Бороном.

— А Марина смогла обвинить и принца Казира? Или племя Змеи? — спросил я.

Наталия покачала головой. Серафина вздохнула.

— Поскольку мы не слышали показаний Марины, я точно не знаю. Возможно, косвенно. Но людям в Газалабаде достаточно того, что они услышали, также распространились слухи. Перед дворцами Башни, Змеи и Тигра собрались возмущённые толпы людей. Солдаты эмиры выстроились перед дворцами для их защиты, в противном случае, в них уже, скорее всего, ворвался бы народ. Люди в городе были безмерно возмущены, когда узнали, что произошло. Посланники из других эмиратов поспешили обратиться к Файлид и заверить её, что уважают и чтят племя Льва, — она пожала плечами. — Это может означать что угодно или ничего. В любом случае, в настоящее время любому приспешнику племени Змеи, Тигра или Башни рекомендуется вести себя тише воды ниже травы.

Я вздохнул и выглянул в сад, который выглядел так, будто там всё потоптали.

Это кое о чём мне напомнило.

— Я хотел ещё раз поблагодарить вас. За мою жизнь и мой меч.

— Ты всё-таки рад, что смог его вернуть? — с озорством спросила Серафина.

— На этот вопрос я отвечу тебе, когда буду знать сам. Есть ещё какие-нибудь новости?

Серафина замешкалась, а Наталия отвела взгляд в сторону.

— Что это?

— Ну, — нерешительно начала Серафина. — Марина дала свидетельские показания. Она описала своё первое спасение, потом второе. И она подробно описала нас. Теперь все действительно знают, кто мы такие. И есть ещё кое-что, — она посмотрела на свои руки, ей явно было неприятно продолжать рассказ. — Её считали мёртвой, теперь она снова жива. Как так получилось теперь, в сущности, знают все, а также то, что на коронации был некромант, притворившийся принцессой. Тем не менее поговаривают, что это ангел смерти вернул её из царства Сольтара в царство живых.

— Мы народные герои, — язвительно заметила Лиандра, заходя вместе с Армином на кухню через дверь, которую придержал для них Тарук. Выглядела она не слишком радостной. — Как тебе такое? Они хотят поставить тебе памятник. Прямо пред храмом твоего бога. Интересно, что об этом подумает твой бог.

— Как несправедливо, никто не говорит о верном слуге этого героя, — пожаловался Армин, но в его глазах блестели искорки смеха.

Лиандра сняла с пояса Каменное Сердце, и сев рядом со мной за стол, бросила взгляд на поросёнка в печке, в которой ещё не было огня. Пока тот будет готов, видимо, ещё понадобится некоторое время.

— Я рада, что ты исцелился, — поприветствовала она меня. И прежде чем я успел что-либо ответить, её улыбка поблекла, уступив место угрюмому выражению лица. — Фон Геринг послал тент из легиона Быков занять позицию на мосту перед посольством, и нам лишь с трудом удалось отговорить Файлид самой разместить там войска. Я могу понять Файлид, этот фон Геринг тоже меня бесит. Однако он утверждает, что всё это только из-за беспорядков в городе, — она посмотрела на меня. — Ты слышал, что принц Тарсун мёртв? Людям на это плевать, они сжигают изображающих его кукол и призывают к войне, — она громко заскрежетала зубами. — А теперь самое ужасное. Фон Геринг велел передать эмире, что если начнётся война, то при необходимости, легионы сохранят мир силой.

Это был тот же самый человек, который объяснил мне, что я не обладаю никакими политическими знаниями и вышвырнул меня из своего кабинета?

— О, — сказал я, позволив себе взглянуть на Армина. Он тоже выглядел довольно злым. — И какова была её реакция?

— Она вспылила, — ответил Армин. — Ещё чуть-чуть и она бы лично пошла к нему, чтобы высказать своё мнение.

— Если коротко, то она назвала его ослом без хрена, — сухо заметила Лиандра. — Она была гораздо более детальной в своей оценке.

Серафина тихо рассмеялась, а Наталия и Афала захихикали. Веселье не продлилось долго, потому что в дверях кухни появился Тарук и поклонился.

— Эссэра, — обратился он к Лиандре. — Все ставни и двери закрыты и заперты, — таким образом он снова напомнил нам о всё ещё существующей угрозе.

— Спасибо, Тарук, — поблагодарила она, и он с поклоном закрыл за собой дверь.

Я не обратил внимание на эту интерлюдию.

— Она намерена что-нибудь предпринять? — вместо этого спросил я.

— Файлид? — переспросил Армин. — Нет. Она в бешенстве, но благоразумна. Она лишь отправила ответ, что племя Льва не ищет войны и что такие указания были бы в другом месте более эффективны, — он повернулся ко мне. — Тебе моя львица просила передать, что она с удовольствием положила бы конец ссорам, но что на данный момент посол так напирает на неё, что это было бы похоже на капитуляцию. Сейчас это невозможно, потому что будет выглядеть как слабость.

— А здесь всё было спокойно? — спросила Лиандра и потянулась к вину, чтобы немного выпить.

— Священник Сольтара убил Искоренителем Душ Ночного Ястреба и исцелил Хавальда, — сообщила Серафина. — Больше ничего не случилось.

Лиандра подавилась, закашляла и удивлённо посмотрела на меня.

— В самом деле?

— Да, — подтвердил я, наградив Серафину неодобрительным взглядом. — Однако, похоже, что Ночные Ястребы до сих пор посылали к нам только своих учеников.

— Они пошлют и других, — добавила Наталия. — Следующими появятся подмастерья. А потом придут они сами. Священники, — она выглядела серьёзной. — Тогда на них будет одет плащ из живого дыма. Что бы это ни было, я предполагаю, что его носят только священники. В нём слишком много от Безымянного, чтобы доверить такой плащ кому-нибудь ещё.

У меня сохранились неприятные воспоминания, связанные с этим плащом, и я боялся, что её предположение было верным.

— А что насчёт традиции, что после они якобы оставят тебя на двадцать лет в покое? — спросил я.

— Это? — Наталия покачала головой. — Я в это не верю. Думаю, что они предпочитают придерживаться другой традиции. А именно, надёжно выполнить свой заказ. Или эта традиция действует только в том случае, если убить одного из их священников.

— Я слышал, что в храме служит только тринадцать, — размышлял я. — Но если ты права, Наталия, то их будет намного больше.