Ирина Тигиева - Возвращайся, сделав круг [СИ]

— Это неважно! Я не мог перестать думать о тебе… и о том, как тебе должно быть страшно и одиноко…

— Так и было, — улыбнулась я. — Так и есть. Но я обещала остаться, пока сила заклятия не разрушится окончательно…

— Обещала?! — выпалил Тэкэхиро. — Он — чудовище!

— Да, он — не человек. Но это ничего не меняет. Возвращайся в святилище, Тэкэхиро-кун. Обязательно навещу тебя прежде, чем пройду сквозь тории в мой мир.

Глаза Тэкэхиро не отрывались от моих, губы сжались.

— Аими… — едва слышно прошептал он. — Ты… хочешь с ним остаться?..

— Нет… То есть… да. Пока он не… — я опустила глаза, чувствуя, что щёки заливает краска.

Хочу ли остаться с Иошинори-сама… Этот простой вопрос выбил меня из равновесия и заставил заикаться. Тэкэхиро вдруг выпустил мои запястья, и я наконец решилась на него посмотреть.

— Я обещала остаться. Прости…

— Обещала… — эхом повторил он. — Понимаю…

Лицо, сиявшее радостью ещё несколько минут назад, будто осунулось на глазах, взгляд потускнел. Я вспомнила своё первое пробуждение в этом чуждом и враждебном мире — после того, как вышедшее из камня чудовище располосовало мне спину. И именно лицо Тэкэхиро, такое искреннее и приветливое, я увидела, когда открыла глаза. Он заступился за меня, когда все, включая его наставников, приговорили меня к смерти. А потом помог бежать, не страшась возможного наказания за неповиновение, и едва не погиб от когтей ёкая… Имя, которое он мне дал, выдало его чувства. Но я и подумать не могла, насколько сильными они окажутся, что, повинуясь их зову, Тэкэхиро бросится искать меня очертя голову. Я представила, через какие перипетии ему пришлось пройти, чтобы "спасти" меня. И вот теперь он здесь, а я, краснея, заявляю, что собираюсь остаться с "чудовищем", которое оживила…

— Ты не изменишь своего решения, Аими?.. — ладонь Тэкэхиро снова мягко сжала мою. — Пожалуйста… хотя бы подумай. Ёкай — неподходящая компания для человека.

Эти слова резанули меня по сердцу, я попыталась отодвинуться, но он удержал меня за руку. Наши взгляды встретились, и… не знаю, что со мной произошло… Может, трогательная мольба в глазах Тэкэхиро, может, отчаяние от того, что тот, другой, никогда на меня так не посмотрит… Неожиданно для себя, я очень легко коснулась его губ. Тэкэхиро слабо выдохнул, соломенное одеяние зашуршало, когда он попытался меня обнять… но я уже отстранилась. И, избегая смотреть ему в глаза, пробормотала:

— Тоже хотела бы дать тебе кое-что… Палка… дзё — из древесины дерева-вампира. Мне она не нужна, но ты наверняка найдёшь ей применение… Подожди здесь, я принесу… — и, прежде чем он успел ответить, развернулась и понеслась к пещере, где ночевала накануне. Невесть откуда взявшийся Камикадзе, тоненько взвизгнув, приземлился на моё плечо, видимо, рассчитывая на долгожданный завтрак.

Пещеры я достигла быстро, подхватила дзё… Поддавшись требовательному взгляду Камикадзе, расколола для него яйцо и, едва зверёк, урча, ткнулся мордочкой в скорлупку, понеслась обратно.

Вот и заросли, окружавшие пруд, гудение стрекоз… и голос Тэкэхиро:

— Я пришёл за Аими-сан, ей не место рядом с тобой… — и тихий, похожий на вздох стон.

А уже в следующее мгновение я вылетела к воде и похолодела… Колени подогнулись сами собой, я рухнула на влажную траву. Чувствовала, как для крика распахивается рот, но не смогла издать ни звука… Секунда за секундой открывшаяся картина отпечатывалась в мозгу с детальной точностью, а я всё не могла отвести взгляд, понимая, что теперь она будет стоять перед глазами до конца моих дней. Тэкэхиро, застывший на земле, раскинутые складки соломенного "плаща" и пробитая грудь. А над ним — ёкай с белоснежными волосами, с пальцев руки которого на землю капает кровь… Голова Тэкэхиро слабо повернулась в мою сторону, губы шевельнулись, глаза остановились на мне, и взгляд начал стекленеть… и я наконец закричала. Громко, протяжно, что было сил… пока вопль не сорвался на истеричные всхлипывания.

— Ему не следовало приходить, — раздался холодный голос. — В постигшей его участи он виноват сам.

Иошинори-сама уже стоял в шаге от меня. Ледяное выражение, мертвящие глаза, на кимоно едва заметные брызги крови… Я отшатнулась, попыталась подняться, не удержалась и снова растянулась на траве. Ёкай молча протянул мне руку, но я продолжала отползать, пока не нащупала выпавшую из ладони дзё.

— Не подходи ко мне…

Судорожно стиснув дзё, всё-таки встала, двинулась к Тэкэхиро. Ёкай преградил мне путь.

— Отойди, — процедила я.

Иошинори-сама не двинулся. За его спиной была видна безвольно отброшенная рука и ноги Тэкэхиро, обутые в покрытые грязью варадзи… и я разрыдалась.

— Зачем… ты это… сделал?..

— Он хотел, чтобы ты ушла с ним.

Долго подавляемая горечь, тоска и шок от произошедшего смешались в одну невыносимую боль. Я попятилась от существа, чьи взгляды совсем ещё недавно ловила с молчаливым обожанием.

— Я не собиралась уходить… пока твои силы не восстановятся. Одно твоё слово — и я бы осталась навсегда… Но кто я, чтобы ты удостоил меня этим словом? Всего лишь человек, ничто, такое же насекомое, как и он, — я дёрнула рукой в сторону тела Тэкэхиро, — жалкое создание, которое можно раздавить, не оглядываясь… Ты презираешь нашу смертность, тебя раздражает наша слабость… Но попробуй жить, сознавая, что через каких-то несколько десятков лет обратишься в прах! И, что бы ни делал, этого не изменить! Попробуй смотреть в лицо опасности, не обладая твоей силой! И справляться с трудностями, не владея магией! И вы презираете за слабость нас ?

Лицо Иошинори-сама оставалось невозмутимым, но почему-то я не сомневалась: мои "стрелы" достигали цели… и уже не могла остановиться.

— Представляю, каким это было ударом! Жизнь могучего Иошинори-сама зависит от благополучия ничтожного человеческого существа! И эта постоянная необходимость меня защищать!.. Но к дьяволу твою защиту и моё обещание, к дьяволу весь ваш ужасный мир!.. — я отступила к кустам. — Не хочу тебя больше видеть… Никогда!

И, развернувшись, бросилась прочь.

Листья больно хлестали по лицу, ветка оцарапала лоб. Ничего не видя сквозь пелену слёз, я спотыкалась и натыкалась на стволы деревьев, но продолжала упрямо бежать, пока лёгкие не начали саднить от недостатка воздуха. И тогда упала на четвереньки под каким-то деревом и разревелась. Я ревела и ревела, сначала громко, потом всё тише… а потом сознание просто отключилось, и я впала в забытье. Вроде бы продолжала слышать птичий щебет и шелест ветра… Но тело будто оцепенело, я не могла пошевелиться, не могла даже открыть глаза. Но вот кто-то подобрался к моему лицу, до слуха донеслось сопение, по коже скользнуло что-то шершавое и влажное… раз, другой третий… Неведомое существо тихонько взвизгнуло, и я распахнула веки. На моей груди, нетерпеливо перетаптываясь с лапки на лапку, расположился Камикадзе.