Майкл Муркок - История Рунного посоха [4 книги: Голова с камнем; Амулет Безумного Бога; Меч Рассвета; Рунный посох]

Хоукмун поддел концом клинка медную крестовину меча Мелиадуса, развернул руку, и оружие противника отлетело в сторону. Он занес было меч для последнего удара, но понял, что к ним бежит слишком много гранбретанских солдат.

– Пора уходить, барон, хоть мне и жаль. Я припомню твое обещание, когда ты будешь моим узником!

Он развернул лошадь и со смехом умчался, выводя свой отряд из охваченного паникой лагеря. Яростно махнув рукой, Мелиадус спешился, чтобы поднять меч.

– Выскочка! Не успеет закончиться месяц, как он будет валяться у меня в ногах!

Настал день, когда Хоукмун со своими всадниками выехал не для того, чтобы атаковать войска Мелиадуса, – он галопом пронесся по болотистой местности, лежавшей ниже подножья холмов, туда, где его отряд дожидались граф Брасс, Леопольд фон Виллах и армия Камарга. Высокие темные башни, почти такие же древние, как сам Камарг, нависали над болотами. Теперь на их стенах было уже не по одному часовому и рыла диковинных орудий торчали почти из всех бойниц.

Лошадь Хоукмуна вскарабкалась на холм, приближаясь к одиноко стоявшей фигуре графа Брасса, который с большой теплотой и облегчением заулыбался, узнав молодого герцога.

– Я рад, что сохранил тебе жизнь, герцог Кёльнский. Ты сделал всё, что было запланировано, и сохранил при этом бо́льшую часть своего отряда. Думаю, я в свои молодые годы не справился бы лучше.

– Благодарю тебя, граф Брасс. Но пора готовиться. Барон Мелиадус следует за нами примерно в полудне пути.

К дальней стороне холма меж тем подтягивались силы камаргцев, в основном пехотинцы.

Их было не больше тысячи, и по сравнению с могучей волной, катившейся им навстречу, это казалось несущественной мелочью. Силы врага превосходили камаргцев по меньшей мере в двадцать раз, а может быть и дважды по двадцать.

Граф Брасс правильно прочитал выражение лица Хоукмуна.

– Не бойся, парень. Чтобы противостоять этому вторжению, у нас есть оружие получше мечей.

Хоукмун ошибся, полагая, что границ Камарга гранбретанцы достигнут за полдня пути. Те решили сделать привал, и только к полудню следующего дня камаргцы увидели приближающееся войско. Противник двигался по плоской равнине широким веером.

Каждое каре пехоты и кавалерии состояло из членов одного ордена, каждый член ордена торжественно клялся защищать других, будь они живые или мертвые. Эта система была одной из составляющих великой силы Гранбретани, поскольку означала, что ни один человек не отступит, если только не получит особый приказ от главы своего ордена.

Граф Брасс наблюдал за приближением врага. По одну руку от него был Дориан Хоукмун, по другую – Леопольд фон Виллах. Все трое восседали верхом. Отдавать приказы будет лорд-хранитель Камарга. Вот сейчас начнется настоящая битва, думал Хоукмун, и пока что трудно понять, как ее выиграть. Уж не слишком ли самонадеян граф?

Могучая орда воинов и боевых машин в итоге остановилась примерно в полумиле от них, затем от основной массы отделилось два человека. Они поскакали к холмам. Когда они приблизились, Хоукмун узнал штандарт Мелиадуса, а миг спустя понял, что это и есть барон и с ним его герольд. Тот вез бронзовый рупор, означавший, что они хотят переговоров.

– Они точно не собираются сдаваться и не ждут этого от нас, – с недовольством проговорил фон Виллах.

– Согласен, – улыбнулся Хоукмун. – Несомненно, это один из их трюков. Они славятся ими.

Верно истолковав его улыбку, граф Брасс посоветовал:

– Опасайся подобной ненависти, Дориан Хоукмун. Не позволяй ей овладеть твоим рассудком, как она овладела рассудком Мелиадуса.

Хоукмун ничего не ответил, уставившись в пространство перед собой. Герольд приложил тяжелый рупор к губам.

– Я говорю от имени барона Мелиадуса, главы ордена Волка, главнокомандующего армий благороднейшего короля-императора Хуона, правителя Гранбретани и будущего правителя всей Европы.

– Передай своему хозяину, чтобы снял маску и говорил сам, – прокричал в ответ граф Брасс.

– Мой хозяин предлагает вам почетный мир. Если вы сдадитесь сейчас, он обещает, что не тронет ни одного человека, а лишь провозгласит себя губернатором вашей провинции от имени короля Хуона, дабы справедливость и порядок пришли в эти неуправляемые земли. Мы предлагаем вам милость. Если откажетесь, весь Камарг будет лежать в руинах, всё будет предано огню и море затопит останки. Барон Мелиадус говорит, вам известно, что всё это в его силах, и ваше сопротивление принесет лишь гибель вашим родным, как и вам самим.

– Передай барону Мелиадусу, который прячется под маской, стесняясь говорить, ибо знает, что он бесчестный ублюдок, воспользовавшийся моим гостеприимством и побежденный мною в честном поединке, – так вот, передай ему, что это мы можем принести смерть ему и всей его родне. Скажи ему, что он жалкий трус и тысячи его соратников не смогут победить хотя бы одного камаргского быка. Скажи, что плевать мы хотели на его лживое обещание мира – подобный обман разглядел бы даже ребенок. Скажи, что нам не нужен губернатор, мы сами правим собой, к нашему удовольствию. Скажи еще…

Граф Брасс разразился насмешливым хохотом, потому что барон Мелиадус в гневе развернул коня и, сопровождаемый герольдом, галопом помчался обратно к своему войску.

Они подождали примерно четверть часа, а потом увидели, как в воздух поднялись орнитоптеры. Хоукмун вздохнул. Его однажды уже победили эти летучие машины. Неужели ему предстоит потерпеть поражение снова?

Граф Брасс вскинул меч, подавая сигнал, и послышалось громкое хлопанье крыльев. Обернувшись, Хоукмун увидел, как в небо взмывают алые фламинго, и их полет был несоизмеримо прекраснее, чем неуклюжие движения металлических орнитоптеров, этих пародий на птиц. Фламинго парили в небе, неся на себе всадников в высоких седлах – каждый вооружен огненным копьем – и постепенно приближаясь к сверкающим медью орнитоптерами.

Набрав высоту, фламинго оказались в более выгодной позиции, но все равно с трудом верилось, что они смогут противостоять машинам из металла, пусть и неуклюжим. Красные струи пламени, едва заметные с такого расстояния, ударили в бока орнитоптеров. Один пилот погиб почти сразу, вывалившись из машины; оставшийся без управления орнитоптер захлопал крыльями, сложил их и совсем по-птичьи, носом вниз, устремился к земле, канув в болото за холмом. Один из орнитоптеров, открыв огонь из своей пушки, сумел попасть во фламинго и его седока – алая птица взметнулась, перевернулась через голову и рухнула на землю в облаке перьев. Воздух сделался горячим, летучие машины шумели, однако внимание графа Брасса было сосредоточено на гранбретанской кавалерии, которая между тем приближалась к холму.