Майкл Муркок - История Рунного посоха [4 книги: Голова с камнем; Амулет Безумного Бога; Меч Рассвета; Рунный посох]

Щит Хоукмуна превратился в металлические лохмотья и сделался бесполезен. Отбросив его, молодой герцог взялся за меч обеими руками и успел парировать удар Микошевара, нацеленный ему в голову. Оба противника кряхтели от напряжения, удерживая баланс на скользкой, глинистой вершине холма: теперь каждый, нанося удары то сверху, то сбоку, пытался сбить другого с ног.

Хоукмун нещадно потел под своим доспехом и рычал от напряжения. Внезапно поскользнувшись, он упал на одно колено и, когда Микошевар неуклюже рванулся вперед, чтобы обезглавить врага, распластался по земле, кинувшись наемнику под ноги. Обхватив его под колени, Хоукмун дернул противника к земле, и они, сцепившись, покатились вниз, к болотной жиже и мертвым лошадям. Там их падение завершилось, и оба, кое-как поднявшись на ноги, были готовы продолжать бой.

Хоукмун оперся спиной о тело мертвой боевой лошади и провел удар, который сломал бы Микошевару шею, если бы тот не успел пригнуться. Лишившись не жизни, но только своего шлема в виде головы стервятника, московитянин со сверкающими безумием глазами, выставив вперед седую косматую бороду, вскинул топор. И снова сталь встретилась со сталью, не причинив какого-либо вреда. Выпустив рукоять меча, Хоукмун обеими руками толкнул Микошевара в грудь – тот с размаха повалился на спину. Пока наемник барахтался, пытаясь подняться, Хоукмун подхватил свой меч и ударил московитянина в лицо. Тот взвыл, но клинок поднялся и вновь опустился, и вой перешел в визг. Этот стенающий, копошащийся в грязи человек уже не мог быть Хоукмуну противником, и, потеряв всякий к нему интерес, молодой герцог обернулся посмотреть, как продвигается битва.

Было трудно разобраться в том, что творится. Повсюду падали люди, в основном – гранбретанцы. Воздушный бой почти завершился, лишь несколько орнитоптеров еще кружили в небе, кажется, оставшемся за фламинго и их всадниками.

Неужели Камарг сможет победить?

Хоукмун заметил, что на него бегут два солдата из Легиона Стервятника, и, не задумываясь, подхватил из болотной грязи окровавленную маску Микошевара. Засмеялся наемникам в лицо.

– Смотрите! Ваш командир убит. Ваш военачальник – труп!

Наемники замешкались, затем попятились от Хоукмуна и наконец ударились в бегство. В Легионе Стервятника не было той железной дисциплины, какой отличались прочие ордена.

Хоукмун устало вскарабкался наверх по тушам мертвых лошадей и грудам мертвых тел. Битва на этом клочке земли почти завершилась. На холме фон Виллах с радостным ревом пинал израненное тело Майгеля Хольста; в следующий миг старик развернулся навстречу нескольким солдатам Хольста, бежавшим на него с копьями наперевес. Судя по всему, помощи фон Виллаху не требовалось.

Хоукмун стряхнул усталость и поторопился подняться на холм. Он трижды обагрял широкий меч кровью, прежде чем достиг своей цели и оглядел поле битвы. Гигантская армия, какую привел сюда Мелиадус, теперь насчитывала едва ли шестую часть от прежнего размера, тогда как ряды камаргских воинов стояли все так же крепко.

Половина знамен военачальников Гранбретани валялась на земле, остальные были жестоко потрепаны. Происходило невиданное: плотные ряды гранбретанской пехоты были сломаны, и ордена смешивались друг с другом, что приводило солдат в смятение, ведь они привыкли сражаться бок о бок со своими братьями по ордену.

Хоукмун нашел взглядом графа Брасса – тот так и не покинул седла и сейчас отбивался от нескольких мечников, поднявшихся по склону холма. Чуть дальше люди из ордена Волка охраняли штандарт Мелиадуса. Теперь Хоукмун разглядел и нескольких командиров – среди них были и Адаз Промп с Джереком Нанкенсином, – через поле боя скакавших к знамени Волка. Они определенно хотели отступить, но для этого им было нужно дозволение барона. И Хоукмун догадывался, что командиры скажут Мелиадусу: цвет их воинства гибнет, подобные потери слишком велики, и какая-то мелкая провинция вовсе их не стоит.

Однако герольды, стоявшие тут же в ожидании, не трубили сигнала к отступлению. Мелиадус явно был глух к доводам своих командиров.

Подъехал фон Виллах на чужой лошади. Он откинул забрало и улыбнулся Хоукмуну.

– Похоже, мы их побьем, – сказал он. – Где граф Брасс?

Хоукмун махнул рукой в направлении лорда-хранителя Камарга и тоже улыбнулся.

– Граф ведет в счете. Нам стоять на позициях или перейти в наступление? Мы бы смогли. Мне кажется, командиры гранбретанцев растеряли уверенность и хотели бы отступить. Если их немного подтолкнуть, они быстрее примут решение.

Фон Виллах кивнул.

– Я отправлю к графу гонца. Пусть он сам решает.

Хоукмун видел, как гонец, выбранный из сопровождения, горячит коня. Вот он подъехал к графу, вот граф Брасс переводит взгляд на холм, успокаивающе машет им рукой и, развернув лошадь, едет вверх.

– Я убил пятерых командиров, – с удовлетворением сообщил граф, поднявшийся на холм минут через десять. – Но вот Мелиадус ускользнул.

Хоукмун повторил то, что говорил фон Виллаху, и граф Брасс признал, что это разумный план. Вскоре пехота Камарга перешла в ровное наступление, оттесняя гранбретанцев вниз по склону.

Хоукмун нашел себе свежую лошадь и повел войско, с бешеным улюлюканьем рубя направо и налево, снимая головы с плеч и отсекая конечности. Он с ног до головы был залит чужой кровью. Кольчужный доспех зиял дырами, угрожая в любой момент свалиться. На груди не осталось живого места от синяков и мелких ран, одна рука кровоточила, ужасно болела нога, но всё это не стоило внимания: его охватила жажда крови, и он убивал и убивал.

Скакавший рядом с ним фон Виллах в миг относительного затишья успел заметить:

– Похоже, ты решил перебить больше псов, чем вся наша армия вместе взятая.

– Я не остановлюсь, даже если кровь гранбретанцев до краев наполнит эту долину, – мрачно отозвался Хоукмун. – Я не остановлюсь, пока всё живое в Гранбретани не будет уничтожено.

– Да ты кровожаден не меньше их, – с иронией отозвался фон Виллах.

– Еще кровожаднее, – выкрикнул Хоукмун, пришпоривая лошадь и уносясь вперед, – потому что они убивают для развлечения.

В конце концов командиры, по-видимому, уговорили Мелиадуса: горны протрубили отступление, и все выжившие развернулись и побежали прочь от камаргцев.

Хоукмун убил нескольких солдат, бросивших оружие в знак того, что они сдаются.

– Живые гранбретанцы мне не нужны! – крикнул он, пронзая мечом юнца, скинувшего маску и молившего о пощаде.

Но наконец даже злоба Хоукмуна немного поутихла, он подъехал к графу Брассу и фон Виллаху, которые наблюдали с возвышенности, как гранбретанцы выстраивают ряды и маршем уходят прочь.