Николай Грошев - Король вампиров. Часть 1 [СИ]

Каждая «темница» представляла собой квадрат, длиной метров десять и высотой три-четыре метра. Внутри творилось настоящее безумие. Штык смотрел и не находил слов — тюрьма? Да это больше походило на представления о Рае! Слева за стеклом, мужик в окружении десятка смазливых и совершенно голых девушек, скачет на кровати. Причём не просто так скачет — под ним лежит ещё одна девушка, вон, ноги видно, стройные такие, вверх они торчат и подрагивают.

Справа другая «темница». Мохнатый мужик, со скошенным лбом бредёт по зелёному лесу с копьём в руке — охотится на оленя видимо, или там, на белок, на кого они там охотятся? Рядом ещё один куб и там большой красиво обставленный бар, полный людьми. В самом центре, бледный мужик с серебряными волосами сидит за барной стойкой и грустно смотрит в сторону танцпола.

— Чёт я нихера не пойму. — Признался Штык, узрев очередную «камеру», где заключённый сидел в просторном кабинете и раздавал команды каким-то людям, в разноцветной форме. Что интересно, у каждого на лоб скотчем был приклеен флажок. Некоторые он узнавал — вон, американский, вот русский флаг на высоком лбу качается. Мужик за столом за что-то их отчитывает, а на стене за его спиной огромная резная доска с надписью «World king». Чуть дальше куб заполнен красноватым светом и розовым паром. С потолка свешиваются цепи и крючья, испачканные кровью, на них висят голые женщины, корчащие лица от сильной боли. В центре комнаты злобно ухмыляющийся мужик с плетью в одной руке и дубиной в другой. Ещё дальше куб, в котором только каменистая земля и лежит женщина лицом вниз. Тут Штык остановился и стал смотреть. Женщина не шевелилась, а потом повернула голову — Король отшатнулся, с трудом сдержавшись от того, что б прыгнуть в сторону.

Лицо белое как снег, вены синюшные и проступают под кожей, глаза запали. Тело худое как палка, кости торчат наружу. Она явно умирала, и кроме неё там никого не было.

Штык посмотрел на своего спутника. Влад стоял у стены и тоже смотрел на женщину.

— За стеклом, узник может воплотить всё что угодно. Всё это лишь иллюзия, но столь полная, что её почти невозможно отличить от реальности. Внутри реален только сам узник. И он знает это, некоторых, это сводит с ума. Это первое из трёх наказаний — нельзя покинуть этого места, нельзя забыть, что всё вокруг нереально, что это лишь твоя иллюзия.

— Понятно. — Ответил Штык, хотя не понял почти ничего. — А эта, ну, вон, помирает, кажись.

— Да, она умирает. Её осталось несколько минут и вскоре…

Он замолчал, а Штык постарался дышать потише — из темноты выступило нечто бесформенное, чернильно-чёрное, отражавшее свет, который исходил непонятно откуда. От существа веяло какой-то безысходностью, ледяным безразличием ко всему вокруг. Рядом с ним хотелось повеситься.

— Страж тюрьмы. — Пояснил Влад шёпотом, когда бесформенный комок тьмы, просочился в камеру к женщине. Штык не ответил — трясущимися руками, пытался поджечь сигарету.

Воплотившаяся тьма, тем временем подплыла к несчастной и замерла рядом с ней. Женщина открыла рот в беззвучном крике и протянула к монстру тонкую, иссушенную руку. В тот же миг, в воздухе возникла бутыль, полная рубиновой жидкости — она сама подлетела к её рту и женщина начала жадно глотать. Пила она долго, но жидкость в бутыли не кончалась. А потом, бутыль исчезла, Страж поплыл обратно к стене, просочился через неё и замер перед ними. Штык поперхнулся дымом — ему вдруг показалось, что существо смотрит прямо на него.

— Он хочет знать, не являюсь ли я новым узником. — Вздрогнув, говорит Влад, и Штык отвечает смелым икающим звуком. — Не нужно отвечать — он уже всё понял. — Стаж поплыл прочь, но Влад окликнул его. Штык покрутил пальцем у виска, выразительно глянув на Влада, а тот всё смотрит на Стража. Как только ожившая тьма оказалась рядом, он сказал. — Покажи нашему королю кровь, что питает узников. — В воздухе возникла та же полная бутыль и Страж пропал. Влад бутыль подхватил и протянул её Штыку. — Сейчас она исчезнет, попробуй, пока этого не произошло. Тебе нужно это сделать, что бы понять, что такое это место.

Штык бутыль взял, с опаской покосился на Влада, но всё же выпил глоток…

— Вова, блять, надо было предупредить… — Выдавил он из себя и снова согнулся в бублик, выхаркивая на пол всё, что с утра съел. Полоскало ещё с минуту. Наконец, полегчало, Штык стёр слёзы с глаз и выпрямился. После чего снова закурил.

— Эта кровь, способна питать нас всех. Любой вампир, любого клана, может жить, потребляя эту кровь, она поддерживает жизнь для любого из нас в течение недели.

— Вова, это не кровь — отвечаю, как будто говна поел. — Проворчал Штык. Потом опомнился и поспешно пояснил. — Я не в том смысле, что типа было такое, не нихуя. Просто как будто, сечёшь? Не так что бы реально прям, не, нихуя такого за мной не числится.

Влад улыбнулся — как-то болезненно. Кажется, ему трудно понимать, о чём говорить новый Король. Но речь дослушал до конца и даже почтительно кивал несколько раз подряд.

— Здесь, наказание для нас состоит из трёх составных. Иллюзия и невозможно этого забыть, невозможно отвлечься — темница обязательно напомнит, что ты погружён всего лишь в собственные фантазии. Второе — еды не будет, пока твоё тело не будет измождено настолько, что встанет на самую грань смерти. Третье — кровь, наша пища, то, что ты выпил мой Король, это единственная кровь, единственная реальная пища, какая доступна здесь.

— Н-да, садизм какой-то. — Пробормотал Штык, глянув на камеру с девушкой. Та уже не была худой и стояла вовсе не на камнях. Вокруг неё стеллажи и полки, забитые одеждой, обувью, всё яркое, красивое, но какое-то древнее — он такие одежды только в кино видел. Она трогает одежду пальцами, идя вдоль рядов, но не идёт никуда — девушка шагает на месте, в центре камеры, а всё вокруг движется. Буквально на глазах, её руки обретают нормальные очертания, бёдра и грудь округлились и вот уже в камере молодая красивая девушка с грустными глазами.

Девушка вдруг замерла, подняла лицо к потолку и истерично захохотала — он не слышал звука, но видел выражение лица, видел безумные глаза, видел, девушка начала рвать волосы на голове и крушить собственную иллюзию.

— Пиздец. — Резюмировал Штык. — Мне что-то домой захотелось…

— Никому не нравится это место. Даже те, кто его создал, больше никогда не приходили сюда.

Несколько минут они стояли, молча, отвернувшись от девушки, сейчас совершенно лысой, в потёках крови и в окружении разбитых стеллажей. Её волосы постепенно отрастали, куски кожи, собственноручно вырванные с головы, нарастали обратно, но её глаза — Штык ощутил, как его накрывает волна панического ужаса. Смотреть на это, он больше не мог.